– Скотт тщательнейшим образом исследовал повреждения в кристаллах дилития и вспомнил, что точно такие же повреждения появляются в стекле под воздействием мощного генератора колебаний. Ну, например, в оперном театре начинают позвякивать стаканы… Оставалось лишь найти этот мощный излучатель. Попутно в тех диапазонах частотного спектра, на которые мы никогда не настраивали свои приемники, мы обнаружили фоновое излучение в субпространстве…

– Капитан, распорядитесь, пожалуйста, чтобы лейтенант Мендес поставила запись еще раз, мы запишем ее и проанализируем на синтезаторе мистера Мартэна.

– Благодарю, мистер Спок. Я сам как-то не додумался до этого, – вновь раздался далекий голос маэстро. – Вот это будет эксперимент!

– Когда вы доложите о результатах? – торопил Кирк.

– Не знаю, капитан. Нам потребуется время, чтобы осмыслить информацию. Но мы дадим вам знать сразу же, как только обнаружим что-нибудь существенное. Да, и попросите доктора Маккоя спуститься в лагерь. Его присутствие будет очень полезно.

– Хорошо. Я прибуду вместе с ним.

– Не советую, капитан, – предостерег Спок.

– Да? Почему же? Вы боитесь, что я помешаю?

– Мне кажется, это будет опрометчиво. Может случиться всякое – помните растерянные глаза капитана исчезнувшего «Уондерласта»? Будьте уверены, сэр, мы проинформируем вас о каждом предпринятом нами шаге. Конец связи.

– Ну и ладно, – в сердцах бросил Кирк, вдруг почувствовав свою бесполезность. Несколько минут он сосредоточенно смотрел на приборную панель, затем вспомнил о просьбе Спока прислать доктора.

Спок держал в руках длинную распечатку, испещренную цифрами и графиками, и пытался вникнуть в их смысл. В палатку Мартэна набилось много народу. Присутствовали почти все члены экспедиции, пришла даже Кали. Спок распорядился послать за ней еще днем, считая, что не следует ничего скрывать от клингонов.

Мартэн сидел на кровати, уткнувшись в плечо Ухуры и закрыв глаза.

– Почему вы не ложитесь? – прошептала девушка, но натолкнулась на упрямый взгляд маэстро. Выйдя из палатки, она залюбовалась восходом первой из лун Тайгеты-Пять.

Спок нестерпимо долго изучал результаты эксперимента. Наконец, он откашлялся и произнес:

– Поздравляю вас, мистер Мартэн. Вам удалось схватить суть закономерности. По-моему, мы уже можем заключить ее в строгую математическую форму.

Задремавший было маэстро встрепенулся и гордо выпрямил спину:

– Нет. Пока что у нас в руках только фрагмент, сам по себе не имеющий никакого смысла.

– Но это – ключевой фрагмент. Он позволяет препарировать любую тайгетянскую «песню», что, в свою очередь, позволит нам проникнуть в образ мышления этих существ. Я бы сказал, что налицо явный прогресс.

– Согласен, что, владея кодом, мы сумеем составить общую картину из имеющихся кусочков мозаики, – пробормотал Мартэн, устало закрывая глаза. В эту минуту он был похож на ребенка, которого взрослые забыли уложить спать.

– Но откуда мы возьмем недостающие элементы? – недоуменно спросила Кали.

– У вас есть предложения? – зевая, поинтересовался Мартэн.

– Перед тем как обсуждать какие-либо идеи, давайте посмотрим на уже имеющиеся факты, – менторским тоном заявил Спок и поднял вверх указательный палец, словно профессор перед аудиторией. – Во-первых, нам известно, что фоновое излучение генерируется тайгетянами, для чего взрослые особи вырабатывают энергию. Во-вторых, те «песни», что мы слышим, являются частной, звуковой формой этого излучения, но мы до сих пор не знаем, что они означают. В-третьих, тайгетяне обладают способностью телепортации. Яркий пример тому – самоубийство океанской рыбы. В-четвертых, частоты их «песен» охватывают практически весь диапазон, а в открытом космосе превращаются в колебания неясной пока природы…

– Кстати, мы до сих пор понятия не имеем, зачем им все это нужно, – прервал пространные рассуждения вулканца маэстро.

– Вот и давайте выясним этот вопрос, мистер Мартэн. Начнем с вас. Каково ваше мнение?

Композитор спрятал подбородок в пушистый воротник своей парки и покачал головой.

– Ваши соображения, офицер связи? – продолжил опрос Спок.

– Не знаю, сэр, – вздохнула Ухура. – Я так много размышляла над этим вопросом, что теперь не знаю, что и думать.

– Послушаем нашу гостью, – дошла очередь до Кали.

Клингонка сидела с полузакрытыми глазами, пытаясь вникнуть в суть дружного мозгового штурма землян.

– Что? – очнулась она.

– Я спросил, что вы думаете о назначении тайгетянских «песен»?

– Мне кажется, это тайная магия, – ответила Кали совершенно серьезно.

– Хорошо, достаточно, – пробормотал недовольно Спок. – Магия… хм, магия.

Ухура пристально взглянула на вулканца и неожиданно спросила:

– Что это с вами, мистер Спок? К чему это вы клоните?

– Магия… Мистер Мартэн, постарайтесь описать ваши чувства в момент смерти тайгетянина. Пожалуйста, вспомните, даже если вам это и неприятно.

– Конечно, я постараюсь, – маэстро глубоко вздохнул. – Боюсь только, что воспоминания эти очень смутные. Я был занят прослушиванием одной из «песен» и, помню, работа целиком поглотила меня. Когда вдруг я почувствовал, что часть меня будто… будто… да, правильно! Я почувствовал, будто вырвали часть моего тела. Забавно, конечно… но очень больно.

– И на какое-то время вы потеряли сознание, – напомнил Спок.

– Да. Но как это связано с гибелью тайгетянина?

Первый офицер поднялся с места и принялся расхаживать по палатке.

– Всем нам известно, что волны «песен» намного шире диапазона звуковых частот. Теперь мы знаем, что они проникают в субпространство, где превращаются в неизвестные пока колебания и вызывают тем самым искривление пространства-времени. У нас нет ни времени, ни средств доказывать это, но я не вижу в этой гипотезе ни одного противоречия с законами физики. Есть ли у кого-нибудь из вас возражения?

– Очень занятная теория, мистер Спок, – отозвалась первой Ухура, – Но как все-таки быть с доказательствами?

– Во-первых, это – необычная реакция мистера Мартэна на смерть тайгетянина, – Спок посмотрел на маэстро. – Я тогда подумал, уж не телепат ли вы?

– Я всегда получал «отлично» за пси-тесты, но никогда особо не задумывался над этим.

– И не мудрено. Землянам редко достается этот подарок судьбы. Однако, если вы телепат, это легко можно определить с помощью народных методов моей родины. Когда-нибудь на досуге мы поразвлекаемся с вами.

– Хорошо. Допустим, мы примем вашу теорию на веру, – вступила в разговор Кали. – Но какие у вас есть эмпирические подтверждения? Мой муж никогда не руководствуется догадками и гипотезами. Он называет их суевериями племени мумбо-юмбо.

– Как и наш капитан, – заметил Спок. – Если на то пошло, то мы легко добудем доказательства.

– И как же? – настаивала Кали.

– Мы используем сканеры «Энтерпрайза» и определим, присутствуют ли частоты загадочного фонового излучения в структуре искривления пространства-времени и в каком соотношении. Если да, то это докажет нам, что тайгетянские «песни» являются первопричиной грозного феномена.

– А почему бы нам не начать с акустических волн тайгетянских «песен»? – предложила Ухура.

– Не хотелось бы тревожить взрослых аборигенов, лейтенант, а малыши… что с них возьмешь? И вообще, они от нас никуда не уйдут.

– Когда же начнем? – сгорала от нетерпения Кали.

– Немедленно. Будет полезно, если мощные сканеры клингонских крейсеров также подключатся к исследованию. Одновременное исследование феномена с разных точек, как и использование различных методов компьютерного анализа, даст более точные результаты. Нужно выяснить очень многое, нужна объемная картина явления.

– Что ж, думаю, Кор согласится.

– Ах, Спок, – встревожилась Ухура, беря вулканца за руку. – Уже очень поздно. Не забывайте, что доктор Маккой рекомендовал, Ги не переутомляться. Не лучше ли начать утром? У него есть время отдохнуть, пока вы все подготовите.