Ветеран зажмурился, молясь про себя. Он помнил достаточно о смерти своих друзей, и это давало возможность представить, что произойдёт дальше. Норрек не желал видеть этого и, если 6 только мог, убежал бы со всех ног.
— Несту ханши…
Но сейчас он не был способен ни на что, кроме как попытаться сохранить собственные рассудок и душу.
— Несту хантири…
Клинок погрузился в горло бандита.
Командующий Августас Злорадный вынырнул из моря подушек, оставив Галеону почивать во власти снов. Не издав ни звука, он натянул одежду и вышел из палатки.
Двое часовых во всеоружии щёлкнули каблуками, не поведя даже глазом. Злорадный небрежно кивнул им.
Палаточный городок, единственный дом приверженцев командующего, простирался на запад. Несмотря на то, что он был безземельным дворянином, Злорадному удалось собрать воинские силы, равных которым не сыщешь в Западных Королевствах. Он служил за деньги любому правителю, зарабатывая на свои честолюбивые стремления. Однако настал час, когда он поклялся, что никогда больше не подчинится никому другому и что он, Августас Злорадный, станет хозяином не только какого-то жалкого клочка земли.
Глаза командующего обратились на юг, на безбрежную пустыню Аранох. Иногда он чувствовал, что его влечёт туда, влечёт к чему-то большему, чем к потрясающей добыче в виде богатого деньгами, спиртным и женщинами города Лат Голейн, лежащего неподалёку. Лат Голейн, несмотря на свою близость к пустыне, граничил с Морями-Близнецами. Поэтому-то, а также благодаря плодородным землям, на которых оно стояло, государство процветало. Несколько раз мечтатели-завоеватели пытались пополнить свои сундуки богатствами города, но каждый раз набег оборачивался полным разгромом. Лат Голейн был не только хорошо укреплён, его, по-видимому, защищала магия. В сущности, Злорадный полагал, что магия эта не что иное, как прямое колдовство. Нечто присматривало за городом.
И это «нечто» сейчас как никогда мучило командира. Каким-то образом оно связано с его стремлением завладеть и полностью присвоить себе наследство Бартука. Мысли Злорадного сами собой то и дело возвращались к этому.
— Скоро, — прошептал он самому себе. — Скоро… И что ты станешь делать с этим наследством? — внезапно зазвенело в голове. — Подражать Бартуку, копировать его? Повторять не только его победы, но и ошибки?
— Нет…
Он так не поступит. Несмотря на силу и власть Полководца, несмотря на его войско демонов, у Бартука был один недостаток, простить который командующий не может. Бартук не был профессиональным воином. Мифический Кровавый Полководец, притча во языцех, в первую очередь был колдуном. Магов, конечно, можно использовать, особенно Галеону, но они слишком непостоянны и слишком многое пытаются решить с помощью своего искусства. Истинный командир всегда будет внимателен к происходящему на поле боя, ко всем предсказуемым и внезапным поворотам сражения. Именно это частично и было причиной того, почему Августас Злорадный не мог достичь настоящего умения и развить собственные колдовские способности; его истинной страстью оставалась военная карьера.
Но с доспехами и магией Бартука ты сможешь стать могущественнее, чем он. Будешь отличным сплавом солдата и волшебника! Ты станешь больше, чем Бартук, ты затмишь его…
— Да-а-а-а… да-а-а-а…
Командующему рисовался его образ, навсегда запечатлённый в сердцах и умах тех, кому предстоит жить в будущем. Командующий Августас Злорадный, правитель мира.
И даже демоны склонятся перед тобой и назовут повелителем.
Демоны. Да, вместе с доспехами наверняка придёт и способность вызывать демонов. Все сны, явившиеся ему с той поры, как он впервые надел шлем, указывали на это. Воссоединить шлем с латами — и магическая броня даст ему могущество.
Латы… Он нахмурился. Ему нужны латы!
И дурак, надевший их.
Злорадный отыщет наглеца, этого безмозглого мерзавца, и сдерёт с него доспехи кусок за куском. А потом удостоит кретина чести стать первым, умершим от рук нового Кровавого Полководца.
Да, командующий сделает смерть жалкого идиота запоминающейся!
Августас Злорадный шёл, мечтая о грядущей славе, мечтая о том, что сделает с тёмными силами, обладателем которых скоро станет. Но, шагая и мечтая, он продолжал дотошно осматривать лагерь, ибо хороший командир всегда наблюдает, чтобы быть уверенным, что среди его войск не распространились небрежность и неопрятность. Завоёванные империи рушились из-за того, что упускались подобные мелочи.
И всё же, отмечая, с каким тщанием преданные ему воины исполняют свои обязанности, Злорадный упустил из виду тень, не повинующуюся дрожанию трепетных факелов. И ещё он не заметил, что эта самостоятельная тень неотступно следует за ним, нашёптывая военачальнику то, что он считал собственными мыслями, собственными вопросами. Собственными мечтами.
Тень демона Ксазакса свернула к шатру Галеоны, более чем удовлетворённая сегодняшней ночной работой. Эта женщина обладает кое-какими интересными возможностями, которыми можно воспользоваться. Призрачному существу давным-давно открылось, что доспехи Бартука никогда не примут настоящего демона как своего хозяина, поскольку, хоть Полководец и пришёл к вере в дороги Ада, он также пронёс по всей своей жизни полное недоверие к кому-либо, кроме себя. Нет, если дух Бартука остался хотя бы в части древних лат, он потребует более восприимчивого, поддающегося управлению человека, пусть их тела и непрочны, и недолговечны.
Командир жаждет играть Полководца. Это отлично подходило Ксазаксу. У ведьмы свои цели, но стоит отыскать преемника Кровавого Бартука — и властелин Ксазакса, Белиал, вознаградит своего покорного слугу за такую находку. Не то чтобы война в Преисподней против Азмодана была несправедливой, но тревожные слухи проникли даже туда — Высшее Зло Диабло совершил побег из своей тюрьмы. Если так, то он будет искать способа освободить своих братьев Ваала и Мефисто, а потом они решат вернуть троны, отобрав их у Азмодана и Белиала. И эта троица не станет цацкаться с демонами, столь преданно служившими их мятежным помощникам. Если падёт Белиал, падёт и Ксазакс…
— Чем это ты занимался?
Тень замерла, едва скользнув в жилище колдуньи.
— У этого слишком много работы, и этот не может вечно бежать, когда ты поманишь или позовёшь, человечек Галеона…— Он издал треск, который мог бы произвести песчаный маггот, сокрушающий добычу жвалами. — Кроме того, ты спала…
— Не так уж глубоко, чтобы не почувствовать в воздухе твою магию. Ты же обещал, что не будешь разбрасывать тут заклинания. Августас кое-что умеет; он мог заметить и заподозрить, что это я!
— Здесь нет опасности
— Я спрашиваю вновь, демон! Что ты делал?
— Немного изучил шлем, — солгал Ксазакс, перемещаясь в другую половину палатки. — Искал нашего дурня, не сознающего, что носит…
Гнев женщины сменился интересом:
— И ты определил, где он? Если бы я могла рассказать Злорадному больше…
Демон хихикнул, звук резанул по ушам, как гудение разъярённой пчелы, угодивший в кувшин.
— Как, разве мы не договорились, что доспехи никогда не станут его?
— Идиот, шлем все ещё у него, и пока мы ищем латы, Августас нужен нам!
— Правда, — задумался демон. — Эти узы засели глубоко… этот сказал бы — это кровные узы.
Подбородок женщины вздёрнулся, когда она откинула волосы назад — признак того, что ведьма рассердилась всерьёз, Ксазакс давно понял это.
— И что же это означает?
Тень не колыхнулась.
— Этот просто хотел пошутить, колдунья. Просто пошутить. Мы говорили о вещах, касающихся Бартука, не так ли?
— Демон с чувством юмора. — Галеона не выглядела позабавленной. — Прекрасно, оставляю тебе шутки, а ты оставь мне Августаса.
— Этот не собирается занять твоё место в генеральской постели…
Волшебница одарила тень испепеляющим взглядом и покинула шатёр. Ксазакс знал, что она отправилась на поиски Злорадного, чтобы упрочить своё влияние на него. Демон уважал её способности в этом смысле, хотя и был уверен, что в схватке между Галеоной и им самим ведьма, несомненно, проиграет. В конце концов, она всего лишь смертная, а не один из мерзких ангелов. Будь она таковым, Ксазакс беспокоился бы больше. Ангелы коварны, они действуют исподтишка, подстраивая всякие шуточки, вместо того чтобы встретиться с неприятелем лицом к лицу.
