“Ты и так это сделаешь, дядя. Причём гораздо раньше, чем тебе кажется”, — мстительно подумал Сареф. Вслух же он сказал другое:

— Значит, вы сейчас утверждаете, что, отдавая меня в клан Айон, вы действуете на моей стороне? Простите, но верится мне в это слабо.

— Сареф, ты так и не понял всей ситуации? — с усталой улыбкой спросил Адейро, — твоя способность теперь никогда не позволит тебе быть вне интересов клана Айон. Да тебе следует благодарить Систему, что первым тебя нашёл я, а не они. Потому что в таком случае, поверь, они был действовали намного жёстче.

— А что удерживает от этого сейчас? — поинтересовался Сареф.

— Я, разумеется, — с искренним удивлением ответил Адейро, словно для него оставалось странным, как может быть непонятна такая очевидная вещь, — именно со мной глава Айона будет заключать сделку о твоём вступлении к ним. И, можешь быть уверен, Сареф, я не повторю ошибок главы клана Гайранос.

— И они вас послушают? — недоверчиво хмыкнул Сареф.

— А для чего я, по-твоему, всё это время, как ты изволил остроумно выразиться, прыгал перед ними на задних лапках? Я не просто получал выгоды для нашего клана. Я ещё и внимательно изучал их. И пришёл к выводу, что есть очень большая разница между тем, чего они хотят, и тем, что им на самом деле надо. Если бы драконы просто забрали тебя себе так, как они хотят — то это был бы полный провал для всех нас. И для тебя, и для меня, и даже для них. Но не для того, Сареф, я тебя столько растил и вложил в тебя столько сил, чтобы потом наблюдать, как ты вслед за своим отцом скатишься в ничтожество!

В этот момент в голосе дяди загремела такая сталь, что Сареф даже вздрогнул. Ни разу его дядя не говорил так. И, что самое страшное, ещё несколько месяцев назад он бы, скорее всего, в это поверил.

— Но теперь, когда ты здесь, и когда за тебя могу вступиться я — да, Сареф, нечего усмехаться, даже в отношении клана Айон я могу больше, чем тебе кажется — мы оформим твоё вступление к ним так, как это действительно надо. И, поверь мне, после этого путь в кресло главы клана Айон будет для тебя более, чем достижимой целью.

Адейро замолчал. Сареф тоже ничего не говорил, внимательно обдумывая услышанное. Конечно, дядя во многом лжёт или, как минимум, чудовищно много недоговаривает, но он был ошарашен его политическими амбициями. Он не просто собирался стоять за спиной Озмунда и руководить кланом Джеминид дальше — он планировал и в кресло главы клана Айон посадить своего человека, чтобы обзавестись ещё большим влиянием. Да уж, губа у его дяди определённо не дура.

— Ну, племянник, что скажешь? — спросил Адейро. Сареф снова позволил себе сделать вид, что он уже почти сдался, после чего сказал:

— Последняя вещь, дядя. Пригласи сюда моего отца. Я хочу услышать его мнение о том, что с ним случилось в клане Айон. Если уж мне в любом случае это предстоит — я имею право знать.

— Хорошо, — мягко сказал Адейро, — приходи сюда завтра, и Месс тебе всё расскажет.

— Мне не нужно завтра, когда вы заботливо научите Месса, что и как надо говорить! Мне нужно прямо сейчас, чтобы он рассказал именно то, что сам думает! — заявил Сареф, — пожалуйста, дядя, хватит интриг! Если уж моё вступление в Айон неизбежно, и так надо для блага клана Джеминид — хорошо! Но проявите ко мне хоть какое-то уважение и позвольте узнать всю правду без прикрас! Неужели я не имею на это права?!

Несколько секунд Адейро молчал. Потом со вздохом сказал:

— Что ж, Сареф, хорошо. Убедил. Ты поговоришь со своим отцом прямо сейчас — и с моего позволения задашь ему любые интересующие тебя вопросы. Геом. Приведи сюда Месса. И побыстрее!

— Слушаюсь, хозяин, — услужливо прозвенел стеклянный голос за его спиной…

Месс появился всего десять минут спустя в сопровождении хранителя. И, судя по мокрым волосам, Геом несколько раз окунул Месса в холодную воду, потому что он, разумеется, уже приступил к своему любимому времяпрепровождению. И то, что он не посчитал нужным (или просто забыл) обуться, веса ему тоже не добавляло.

— Ну и зачем было меня сюда тащить? — возмущённо спросил Месс, всё ещё пытаясь откинуть назад спутанные мокрые волосы. Но, увидев, что в кабинете находятся Сареф и Адейро, моментально умолк.

— У меня к тебе просьба, Месс, — мягко сказал Адейро, — Сареф хочет задать тебе несколько вопросов о твоей жизни. Я хочу, чтобы ты на них ответил. Так что говори правду… но будь благоразумен.

Сарефа эта фраза больно ударила по ушам, но он не обратил на неё внимания. Если ему будет очень надо, и если дядя не будет слишком сильно мешать — он вытянет из Месса любую информацию.

— Хо… хорошо, глава Адейро, — хрипло сказал Месс, усаживаясь на стул, который появился перед ним по щелчку пальцев главы, — спрашивай, сы… Сареф.

— В каком возрасте ты понял, что у тебя с Параметрами… вот так? — осторожно начал Сареф.

— Да где-то лет в двенадцать, — пожал плечами тот, — просто Параметры почему-то перестали расти. Хотя я пытался. Ох, как я пытался, — злобно прохрипел он, — зубрил уроки дни напролёт в десять раз больше положенного. Бегал по утрам, как проклятый, тренировался с оружием, с луком, с шестом… даже слугам помогал дрова рубить, представляешь? Надо мной уже вся знать Гайраносов ржала, а я не сдавался. Я не верил! Но за год так ничего и не изменилось. И… тогда я понял, что уже и не изменится. Проклятые шестёрки!

— И… никак это было не исправить? Система не предлагала… какие-нибудь достижения на Параметры? Или… клан не предлагал тебе какие-нибудь артефакты, чтобы поднять хоть что-нибудь?

— Как видишь, нет, — сухо сказал Месс, — ты же сам видел мои Параметры два месяца назад. Если бы было хоть что-то — ты бы увидел не шестёрки. А что насчёт артефактов — ты это серьёзно? Ты думаешь, моя семья стала бы вкладываться в такого ущерба, как я? Да в тебя самого с твоим нулевым атрибутом много ли…

— Кхе-кхе! — угрожающе кашлянул Адейро.

— В общем, как видишь, нет, — неуклюже закончил Месс.

— А… что же Система тебе за это предложила? — затаив дыхание, спросил Сареф.

— Ага, — Месс чуть улыбнулся, видно, вспоминать ему об этом было приятно, — у меня это случилось только на двадцать лет. Когда я себе строку умений формировать начал, то, помнится, подумал: ну раз ты, великая Система, сделала меня таким, то хотя бы дай мне способ защититься от любой опасности. И… Система его дала. Это была способность долгого действия. Называлась она, правда, странно: Щит Мерцающей Реальности. Я тогда, помнится, удивлялся: почему? У нас вполне устойчивая реальность, и нигде она не мерцает…

— Ближе к делу! — прервал его Адейро.

— В общем, эта способность резервировала у меня 50 % от моего запаса выносливости. Но взамен… она давала неуязвимость. Полную. Абсолютную. Без исключений. И до тех пор, пока я сам не позволю этой способности перестать действовать.

— Правда? — искренне поразился Сареф, — и даже если бы тебя сбросили в жерло вулкана — и тогда бы с тобой ничего не случилось?

Месс в ответ на эти слова печально засмеялся. А потом… посмотрел на Сарефа так, что у того предательски защемило сердце. Впервые Месс посмотрел на него, как на своего сына.

— Догадливый мальчик. Какое счастье, что умом в маму пошёл, — тихо сказал он, — как ни странно, но именно это стало тем этапом тренировок, после которых я не выдержал и сказал, что с меня достаточно.

— Тебя должны были погрузить в вулкан? — не поверил Сареф.

— Это было одной из частью тренировок. Но… в тот момент я понял, что больше не могу. Это… это было невыносимо, Сареф. Вместо одного клана, где меня гнобила моя родня, я попал в другой клан, где надо мной издевались и насмехались айоновцы уже по праву сильных. И там уже никак было не отбрехаться: они действительно были лучше меня абсолютно во всём. И особенно это отношение… это проклятое снисхождение… это бесило больше всего! Что они, такие сильные, такие совершенные, такие правильные и эталонные… милостиво позволяли ущербному и калечному мне тянуться за ними вверх, к совершенству. Но при этом как же легко они согласились просто забрать у меня Щит Мерцающей Реальности и вышвырнуть прочь, как… как… как мусор! Так что… я не знаю, какое чудо должно было случиться, чтобы они стали считать тебя равным. И я много думал… после того, как пришёл сюда… Понимаешь, какая штука, Сареф? Они не берут к себе нормальных Жителей Системы, не учат их, хотя многие посчитали бы это за честь. Нет, они берут к себе только инвалидов, которых можно без конца травить за их ущербность. Они боятся, понимаешь? Они сильные, правильные, совершенные — но боятся обычных Жителей Системы…