Зажмурившись, считаю до пяти и практически выкрикиваю:

— Народ, всем доброе утро!

Клетка открыта, тигры замерли в ожидании и принюхиваются к запаху жертвы. Я не должна показывать своего страха перед ними. Раньше мне и в голову не приходило «обороняться» от коллег. Но обстоятельства изменились, и если многие относились ко мне нейтрально, то сейчас я была, как «бельмо» на глазу. Свет солнца из центрального окна офиса ослепил, и я не успела, закрыться маской непроницаемости. Маленькая оплошность и преимущество потеряно. Первой выступила на мое удивление та, о ком я бы никогда не подумала.

— Явилась — не запылилась?! Что Виталина, отпуск прошел неожиданно с элементами экстрима? — Зоя Федоровна удовлетворенно хмыкнула и развернулась в сторону монитора.

Ну что же, выпад сделан в мою сторону, поражена язвительностью со стороны Зои Федоровны, которая всегда относилась ко мне хорошо. Все остальные наблюдают за моей реакцией, и от нее зависит, как себя они поведут.

Мое место никем не занято, и это очень радует. Хотя шеф дал недвусмысленно понять, что меня практически вычеркнули из списка сотрудников. Провожу рукой по пыльной столешнице, взгляд цепляется за яркие стикиры-напоминалки, приклеенные к монитору в «той» еще привычной для меня жизни.

— Зоя Федоровна и я вас рада видеть! Как ваши помидоры не завяли без вас, пока вы занимались моими клиентами? — отодвигаю стул и включаю системный блок. Я знаю, что она безвылазно сидела на работе. Что даже лишнего дня отгула не взяла для своей любимой дачи, ради новых клиентов.

— В отличие от некоторых, я работала, — тут же парирует она, повышая уровень своей значимости.

Бросаю взгляд в сторону секретаря шефа, она единственная, кто не смотрит, на весь этот цирк.

— Ой, спасибо вам огромное. Всегда радостно, что есть люди, которые станцуют на твоих костях, пока ты борешься за возможность выжить! — перевожу дыхание и мысленно веду счет до трех. Камень, брошенный в ее «огород» достигает цели, и дама рвет с места в два прыжка.

— Ах, ты соплячка! Пока ты там играла в амурные игры с руководством на острове и грела свои ляхи на солнце. Мы тут разгребали все твои косяки по отгрузкам.

Вот значит, какие слухи распустили, пока меня не было.

— Да вы что? — театрально краснею и развожу руками. — А вы все разгребали, до того, как вам передали моих клиентов, и после личного общения с ними?

Милочка хихикнула со своего рабочего места, но тут же сделала вид, что это не относится к происходящему.

— Это мои клиенты и ты больше к ним никакого отношения не имеешь! — жестикулируя руками и заливаясь краской произнесла она.

— Забирайте! Да и не стоит так нервничать, возраст дело такое! — сочувственно вздыхаю и слегка хлопаю ее по плечу.

— Дрянь! — брезгливо сдирает мою руку, царапая ногтями неприятно кожу руки.

Потираю саднящую руку и направляюсь к шефу, еще раз уточнить, над чем я смогу работать.

— Михаил Борисович, доброе утро! Можно к вам?

— Проходи, — он слегка ерзает в своем офисном кресле. В моменты сильного волнения начинает активно перекладывать свои очки с места на место. Видимо сейчас тот самый момент. — С чем пожаловала? Я думал, мы по телефону все обсудили?

— Я не понимаю, какие регионы я могу прорабатывать, после того, как вы раздали всех моих клиентов?

— Виталина, все регионы на данный момент в проработке. Тебе остается, только ловить входящие звонки в надежде на нового клиента.

— И это после того, как я фактически подняла все продажи? — обхватила стул с боку двумя руками и слегка приподнялась на руках, нервно теребя носками туфель. Внутренний гнев поднимался изнутри, приходилось сдерживать себя из последних сил.

— Я человек подневольный, с меня требовали выполнения плана. Я не мог сидеть и ждать, пока все само собой разрешится. Так же хочу тебя предупредить, что среди высшего руководства ты впала в немилость.

— И кто не доволен моей работой, неужели сам Виталий Максимович?

— Нет, Эльвира Николаевна, как один из членов правления, тоже может влиять на работу внутри компании. Мой тебе совет девочка, не теряй времени и ищи другие варианты. Тебе просто не дадут нормально работать. Человек ты с «головой» не пропадешь!

Могла и не спрашивать, вряд ли бы Виталий додумался мне вставлять палки в колеса, без женского участия тут не обошлось.

— Спасибо за совет, приму к сведению.

Возвращаться в офис теперь не хотелось с удвоенной силой, подхватила свою сумку и быстро выбежала из кабинета. Не могла сейчас смотреть в их довольные лица, только, наверное, глухой не подслушивал наш разговор.

Слезы подступали к глазам, просто все так разом навалилось! И это я даже часа не провела в офисе. Решила привести себя в чувства, зашла в женский туалет и закрылась в кабинке. Закрыв защелку двери, прислонилась затылком к двери и разрыдалась.

Мои тихие всхлипы прервал звук резко открывающейся двери в женский туалет. Раздался ритмичный звук по плитке туфель на высоком каблуке. Звук исчез точно напротив моей кабинки. Я старалась успокоиться и не выдавать свое состояние постороннему человеку.

— Ну, что рыдаешь? Выходи я знаю, что ты там.

— Мила? — судорожно начала борьбу с задвижкой на двери.

Девушка облокотилась на столешницу с раковиной. Сегодня образ Милочки просто кричал об ее стервозности. Лаковая кожа туфель на высокой металлической шпильке с круглым наконечником. Черные чулки с кричащей стрелкой, ровно вымеренной на икрах ног, строгая юбка карандаш, точно подчеркивающая одни достоинства приятных округлостей, элегантный топ под легким белоснежным пиджаком, небрежно накинутым на плечи.

Она раскрыла пачку дамских сигарет и приготовилась закурить. Я забыла о своих расстройствах и во мне проснулась «правильная девочка».

— Ты с ума сошла, открыто курить здесь? Ведь есть курилка, а за это могут оштрафовать.

— Я тебя умоляю, только не начинай мне нотации читать! Я бы и рыдать запретила, развезла здесь «сырость».

Сама не поняла как, вырвала из ее рук сигарету и бросила в мусорную корзину. На лице Милы застыло удивление, и одна бровь резко искривилась.

— Ты вообще адекватной можешь быть? Я не маленькая и сама могу решать! Хотя глядя на твою мину, даже курить расхотелось, — она откинула пачку в сторону и скрестила на груди руки. — Ну и как «романтический отпуск» с боссом?

— И ты туда же? Тебя не учили отличать сплетни от действительности.

— Ну, судя потому, что ты тут рыдаешь, вряд ли у вас что-то было! — подняв носик туфли, уперлась шпилькой в шов затирки между плиткой.

— Я не намерена обсуждать свою личную жизнь с посторонними, — хотела уже развернуться и выйти, как вспомнила о своих припухших глазах.

— Да мне собственно параллельно, кто твою постель согревает ночами. Не буду ходить вокруг до около. То, что постояла за себя, молодец! Но работать тебе тут не дадут, поступило распоряжение от руководства очень усложнить твою жизнь.

— Можешь не продолжать, я уже познакомилась с Эльвирой Николаевной.

— Не дура, уважаю! Мой тебе совет, пока тебе не «придумали» проблем уходить в «новую жизнь. Я посмотрела у тебя приличные бонусы от прошлых продаж. Думаю, рассчитают по совести, если не будешь упираться и бить себя кулаком в грудь.

— Но, у меня нет альтернативы.

— Виталина, не тупи и не разочаровывай меня. С твоей хваткой в продажах, любая контора «оторвет» тебя с руками-ногами и примет в свои ряды. Где не надо будет довольствоваться крохами с барского стола. Зойка, как получила первый бонус с твоих продаж, так и оскалилась. Да и остальные не лучше, за оставшихся клиентов чуть не передрались.

— Мила, а тебе это зачем? — я искренне удивлялась ее участию в моей жизни.

— Считай благотворительность в моем лице. Я и сама пока не поняла, почему переживаю за тебя?! — она улыбнулась очень добродушно по-простому, что я и сама поверила, в бескорыстность ее действий.

— Спасибо, неожиданно очень, — выдохнула с тоской, понимая сама, что эта «Китайская стена», которую так умело, выстроила за моей спиной мать Виталия, мне не нужна абсолютно. И биться в нее я не собиралась.