Но как же я мог разыскать его, если уж объединенные силы полиции всего мира, в течение десятилетий, ни разу не могли поймать его за руку? Интересный вопрос. Такой интересный, что я не видел на него ответа. Я решил предоставить это своему подсознанию, поэтому я еще раз кратко пробежался по всем полученным фактам, чтобы информация закрепилась в подкорке.

Улица постепенно заполнялась покупателями, и я подумал, что и мне самому неплохо было бы прогуляться до магазина. Все продовольствие, которое у меня здесь имелось, было либо замороженным, либо упакованным и готовым к употреблению, а после отвратной тюремной пищи мне вдруг захотелось чего-нибудь поджаристого и хрустящего.

Я открыл шкафчик с гримом и стал готовиться к выходу в свет.

Взрослые не осознают — или забывают — как трудно быть подростком. Они забывают, что это переход во взрослую жизнь.

Беззаботные детские забавы уже позади, а ответственность и исполнение взрослых обязанностей еще впереди. Помимо прилива крови к голове, а также ко всем другим частям тела, когда там начинают появляться мысли о противоположном поле, существует еще масса проблем.

От незадачливого подростка ждут взрослых поступков — а он не имеет от этого хваленого зрелого состояния никаких преимуществ. Что касается меня, я избежал мучительного давления переходного возраста тем, что просто перепрыгнул через него.

Перестав праздно шататься и трепать языком в школе и во время профессиональной подготовки, я превратился во взрослого человека. А так как я считал себя намного умнее их — взрослых, я имею в виду, по крайней мере, я так считал — мне оставалось только напустить на себя побольше важности. Сначала накладываем морщинки в уголки глаз и на лоб. С помощью бесцветного вещества мой возраст продвинулся сразу на несколько лет вперед. Кое-какой макияж на шее, и последним штрихом будут мерзкие крохотные усики. Когда я натянул на себя бесформенную конторскую куртку, моя мама не узнала бы меня, встретив случайно на улице. На самом деле так однажды и случилось, это было около года назад — я спросил у нее, который час, и она ответила, и в ее коровьих глазах не мелькнуло никакого признака того, что она меня узнала.

Я вышел из конторы и отправился в ближайший магазинчик. Должен сказать, что мое подсознание работало очень продуктивно в этот день. Это я вскоре обнаружил. Даже после всего выпитого пива меня мучила жажда. Проведенное в сарае время без воды давало о себе знать. Поэтому я завернул под платиновые своды Максвиниз и зашагал к роботу-официанту, встроенному в стойку бара. Его пластиковая голова с изображенным на ней неисчезающим оскалом повернулась ко мне, и он произнес слащавым и чувственным голосом:

— Чем могу служить, сэр или мадам? — они могли бы потратить несколько долларов на различающую пол программу, подумал я, изучая список названий прохладительных напитков на стене.

— Я возьму, наверное, двойной вишневый сироп с большим количеством льда.

— Будет сделано, сэр или мадам. Все это стоит три доллара, если вам угодно.

Я опустил монеты в монетоприемник, и крышка автоматического раздатчика, щелкнув, отворилась, и появились заказанные мною напитки. Протянув за ними руку, я вынужден был прослушать рекламный призыв робота-официанта.

— Максвиниз счастливы обслужить вас сегодня. Выбрав напиток по вашему вкусу, мы уверены, что вам захочется отведать поджаренный на вертеле бургер из мяса свинобраза с фирменным соусом и украшенный сахаристыми фаршированными бататами…

Голос робота постепенно исчез из моего сознания, когда оно вновь взялось за решение моей небольшой задачки. Ответ, который должен быть простым и ясным, что было само по себе очевидно, как дважды два…

— Давай, пьянчуга. Заказывай или отходи, не будешь же ты стоять тут целый день.

Над самым моим ухом раздался чей-то голос. Я пробормотал какие-то извинения и, отойдя к ближайшему столику, уселся на стул. Теперь я знал, что нужно сделать. Просто нужно поставить все с ног на голову. Вместо того, чтобы самому искать Слона, мне придется заставить его поискать меня. Я пил холодный сироп, пока у меня не заболело горло, бессмысленно глядя в одно место и по крупицам собирая кусочки плана действий. У меня не было абсолютно никаких шансов найти Слона — было глупо и бессмысленно даже тратить время на попытки. Поэтому мне оставалось только совершить какое-нибудь супер скандальное преступление, чтобы оно оказалось во всех сводках новостей на всех каналах планеты. Оно должно быть настолько экзотическим, чтобы ни один человек на свете, умеющий читать — или в крайнем случае, способный ткнуть пальцем в кнопку и включить информационный канал — не остался в неведении относительно него. Весь мир должен узнать о моем преступлении. Они должны будут также узнать, что его совершил Слон, потому что я оставлю на месте совершения преступления вызывающую визитную карточку, шахматного слона.

Я втянул остатки напитка через соломинку, вновь сосредоточил взгляд на окружающих предметах и медленно вернулся в яркую реальность Максвиниз. Прямо передо мной висел плакат. Я уже смотрел на него некоторое время невидящими глазами. Теперь я его заметил. Смеющиеся клоуны и визжащие дети. Все увлечены весельем, а над их головами красовалась простая надпись светящимися буквами:

ПОБЕРЕГИТЕ СВОИ КУПОНЫ!

ПОЛУЧИТЕ ИХ В КАЧЕСТВЕ ВЫИГРЫША!!

СВОБОДНЫЙ ВХОД В ЛУНА-ПАРК!!!

Я бывал в этих парках несколько лет назад — и мне они ужасно не нравились, даже когда я был ребенком. Устрашающие гонки, способные напугать лишь наивных простаков. Взлеты и падения, головокружительные карусели — все это предназначается для закаленного желудка и крепкой головы. Фасованные обеды, сахарная карамель, пьяные клоуны, все это вперемежку с бурным весельем — развлечения на любой вкус. Тысячи людей приходят в луна-парки каждый день, и десятки тысяч заполняют их по выходным, принося с собой сотни тысяч долларов. Долларовое изобилие! Все, что мне нужно сделать — очистить его — и сделать это таким удивительным способом, чтобы попасть на передовицы всех газет на планете. Но как мне это сделать? Пойти туда, конечно, и хорошенько посмотреть на все их меры предосторожности. Самое время было расслабиться.

Для этого небольшого похода в разведку было бы намного естественнее вести себя соответственно своему возрасту. Смыв с себя всю косметику, я снова превратился в семнадцатилетнего подростка со свежим здоровым лицом. Мне необходимо было совершенствовать свои навыки; недаром же я прошел очень дорогие курсы театрального макияжа. Набив щеки мягкими прокладками, я стал похож на херувимчика, особенно тогда, когда чуть-чуть подрумянил их. Я надел пару темных очков, украшенных пластиковыми цветами — из них брызнули струйки воды, когда я нажал на маленький баллончик в кармане. Дешевая забава! Стиль одежды переменился, слава богу, и это означало, что брюки-гольф вышли из моды, а вернулись шорты. А точнее, какой-то предосудительный стиль под названием шорт-лонг, когда одна штанина была выше колена, а другая ниже. Я купил пару таких штанов, изготовленных из отталкивающего пурпурного вельвета с декоративными розовыми заплатами. Я с трудом заставил себя взглянуть в зеркало. То, что смотрело на меня оттуда, я бы не решился описать, единственно, что это было совершенно не похоже на сбежавшего грабителя банка. На шею я повесил дешевый фотоаппарат, от которого только и толку-то было, что он дешевый или что он просто фотоаппарат.

Придя на место, я чуть было не потерялся в потоке подобных себе, несущемся к главному входу в луна-парк. Визжа, истерически хохоча и обливая друг друга из наших пластиковых цветов, мы коротали время до открытия. Когда же двери наконец распахнулись, я пропустил вперед всю эту разноцветную толпу и нетерпеливо последовал за ней. Теперь за работу. Туда, где имеются деньги. Впечатления о моем первом посещении этого заведения совершенно стерлись в моей памяти — и слава богу! — но я хорошо запомнил, что за различные аттракционы нужно было платить жетончиками. Мой отец выдавал мне ограниченное и очень небольшое количество этих жетонов, которые растрачивались за какие-нибудь несколько минут, и уж конечно, пополнения ждать было неоткуда. Моей первоначальной задачей сейчас было найти источник с этими жетонами. Это было довольно легко сделать, так как данное здание являлось объектом внимания каждого посетителя. Оно представляло из себя остроконечное сооружение, словно перевернутый вафельный стаканчик от мороженого, украшенное флагами и механическими клоунами и увенчанное позолоченным громкоговорителем, из которого неслась оглушительная музыка. Вокруг здания у самого его основания располагались пластиковые клоуны, раскачивающиеся, смеющиеся и гримасничающие. Несмотря на свой вызывающий отвращение вид, они исполняли очень важную функцию выуживания из посетителей их денег. Нетерпеливые руки подростков всовывали монеты в загребущие лапы пластиковых полишинелей. Монеты исчезали — и клоунский рот изрыгал целый поток пластмассовых жетонов. Омерзительно — но, очевидно, только я один так думал. Деньги текли рекой в это здание. Теперь нужно было найти, где они из него вытекали. Я обошел его кругом и обнаружил, что раздаточное устройство, возвращающее долларовый поток в обращение, располагается позади здания, под прикрытием деревьев и кустарников. Пробравшись под их ветвями к пристройке, я столкнулся лицом к лицу с полицейским, стоявшим у безымянной двери.