—Куда! — рявкнул ближайший конвоир, поворачиваясь ко мне. — Не видишь

— занято!

Это был ночной надзиратель. В следующую секунду он узнал меня и заревел от ярости. Силенками его бог не обидел, но я оказался ловчее. Уклонившись от его ручищ, я мельком взглянул на испуганное лицо Бибз — и хорошенько врезал надзирателю по горлу. Едва он обмяк, я приготовился к схватке с другим охранником, но тут выяснилось, что ему не до меня. Бибз умело схватила его за шею и душила. Бедняга ничего не мог поделать, как ни сопротивлялся.

— Погоди… сейчас я его тоже… прикончу, — с натугой произнесла Бибз.

Я не стал объяснять, что не убил, а лишь отключил надзирателя. Мой палец впился в нервный узел на локте девушки; ее рука онемела, а лицо побагровело от гнева. Но не успела она раскрыть рта, как я угомонил хрипевшего конвоира и снял с Бибз наручники. Она потерла запястье и улыбнулась.

— Не знаю, откуда ты взялся, но за помощь спасибо. — Приглядевшись ко мне, она спросила: — А мы с тобой, часом, не знакомы? Ну да, ты же наш ночной пассажир. Джимми, кажется?

— Ты не ошиблась, Бибз, Джим ди Гриз к твоим услугам.

Она громко засмеялась и быстро забрала ценности у бесчувственных конвоиров. И проворчала, глядя, как я пристегиваю полицейских друг к другу:

— Лучше бы их пришить.

— Не стоит. Если мы убьем охранников, Лига перетряхнет всю планету, но разыщет нас. А так — может, про нас скоро забудут.

— Пожалуй, ты прав, — неохотно согласилась Бибз, а затем дала каждому конвоиру хорошего пинка.

— Зачем? Они же ничего не чувствуют.

— Почувствуют, когда оклемаются. Итак, куда мы пойдем теперь, Джим?

— Откуда мне знать? На этой планете я впервые.

— Зато я здесь своя.

— Тогда веди.

— Ладно.

Как только фургон замедлил ход, Бибз отворила дверь, и мы соскочили на мостовую.

В толпе Бибз взяла меня под руку — надо отметить, мне это было приятно. Возможно, в каком-нибудь другом городе наши серые робы, со вкусом украшенные бубновыми тузами, привлекали бы внимание, но только не в этом. Каких только франтов и модниц здесь не было: бородачей в костюмах из оленьей кожи с бахромой, женщин в платьях из разноцветного газа, вооружённых воинов в доспехах из стали и кожи… В глазах у меня рябило от пышных платьев, мантий, кольчуг, кирас и орденских лент. Иным нарядам и украшениям я даже названия не мог подыскать. На нас никто не смотрел.

— У тебя есть деньги? — спросила Бибз.

— Несколько аргханов, позаимствованных у конвоира. Я ведь тоже сбежал.

Ее очаровательные брови над столь же очаровательными глазами слегка приподнялись.

— Вот значит почему ты мне помог? А за что тебя держали в кутузке? Помнится, тебя и старикашку высадили на Спиовенте. Гарт продал вас в рабство.

— Да, и мой друг там погиб. Так что не буду скрывать — я слегка недоволен Гартом. Такого друга, как Слон, мне уже не найти. Он мне помог, многому научил, и я горжусь тем, что смог оказать ему несколько ответных услуг. В спешке покидая нашу родную планету, — ты это помнишь, наверное, — мы заплатили капитану Гарту кучу денег. Но ему этого показалось мало, и он продал нас работорговцу. Я выжил, а вот Слон не перенес неволи. Понятное дело, его смерть не привела меня в дикий восторг. На той планете со мной приключилась масса неприятностей, а потом меня арестовала военная полиция Космической Лиги. Меня собирались отправить на родину под суд.

— За какие грехи? — с неподдельным интересом спросила Бибз.

— Ограбление банка, киднэппинг, побег из-под стражи. Ну, и так далее.

— Как здорово! Вот что я скажу тебе, Джим: выручив меня, ты оказал себе неоценимую услугу. Я хорошо знаю эту планету, мне известно, где можно раздобыть денег. Давай договоримся: ты будешь красть, а я — тратить деньги. Зато у тебя не возникнет никаких проблем. Потом, когда придет время, я позабочусь об отлете.

— Пожалуй, в этом есть резон, — кивнул я. — А нельзя ли нам потолковать о делах за едой?

— Ну конечно. Тут есть подходящее местечко.

Она привела меня в маленький ресторанчик, затерявшийся среди домов. Заказанное ею блюдо на вкус оказалось вполне сносным, чего я никак не ожидал, услышав название: «фелион ха кук мог». Чтобы пища не застревала в глотках, Бибз велела принести кувшин рута — вполне приличного красного вина. На будущее я решил запомнить это слово. После еды я взял из глиняного блюдца заостренную щепку и принялся выковыривать из зубов кусочки хряща.

— Можно задать тебе вопрос? — спросил я. Не отрываясь от кружки с вином, Бибз махнула рукой — валяй, мол. — Я рассказал, за что меня арестовали. Нельзя ли узнать, что послужило причиной твоего ареста?

Она с такой силой грохнула кружкой о стол, что та дала трещину. Лицо девушки перекосилось от ярости, и я услышал скрежет ее зубов.

— Все из-за мерзавца Гарта, — пояснила она. — Он знал, что за мной охотится Космическая Лига. Когда мы сюда прилетели, он списал меня с корабля, на другой день меня сцапала полиция. Гарт подбросил мне в сумочку каверган и настучал фараонам. Меня обвинили в контрабанде наркотиков. Ну, попадись он мне!

— Я тоже не прочь до него добраться. Но почему он тебя выдал?

— В отместку. Как-то раз полез ко мне в койку, а я его вытолкала. Слишком уж он волосат, не люблю таких.

Я поперхнулся вином и закашлялся, но Бибз не заметила этого. Дрожа от злости, она смотрела в пустоту.

— Я бы убила его, если бы только смогла попасть в его логово. Но, увы, это невозможно.

— Почему невозможно? — спросил я с некоторой тревогой. Мне не по нутру, когда хорошенькие девушки рассуждают о мести и убийстве.

— Почему? А что ты знаешь об этой планете, Джим?

Ничего. Только название — Стерен-Гвандра.

— На языке туземцев это означает «планета». У них не шибко развито воображение, во всяком случае, у жителей Брастира. В годы упадка Стерен-Гвандра, как и многие другие планеты, утратила связь с галактической цивилизацией. Брастир — континент, на котором мы находимся, — не имеет минеральных ресурсов, и за несколько столетий промышленное оборудование износилось, а нового колонисты изготовить не смогли. Это невежественный, неграмотный народ, здесь даже эсперанто мало кто знает. Только торговцы, поддерживавшие сношения с островом, более или менее развиты. К тому времени, как Галактика вспомнила о существовании Стерен-Гвандры, на ней уже установилось нечто вроде сельскохозяйственного полуфеодализма.

— Как на Спиовенте?

— Не совсем. Возле континента расположен огромный остров, в его недрах сосредоточены почти все запасы руд, угля и нефти этого полушария, поэтому первые поселения возникли на острове. Потом наступила эпоха диаспоры, и вновь прибывшие колонисты бросились заселять континент. Их не пускали на остров, да они и сами туда не стремились — на материке земли хватало всем. Так получилось, что жители Невенкебла заняты в промышленности, а здешний народ — в сельском хозяйстве и добыче леса. Теперь понимаешь, почему нам не добраться до Гарта?

— Не совсем. При чем тут Гарт?

— Он на острове! — Вздохнув, она макнула палец в лужицу вина и стала рисовать круги на столе.

— Но ведь Гарт вениец, как и ты, — удивился я. — Капитан венийского корабля. Какой смысл островитянам его укрывать?

— С чего ты взял, что он вениец? Власти острова Невенкебла купили корабль, а Гарта назначили капитаном. Когда речь идет о хороших деньгах, мы, венийцы, становимся очень покладистыми. На острове правят военные. Мы вывезли оттуда уйму оружия. Да, хорошая была работа, денег у меня куры не клевали, и расплачивались с нами межпланетной валютой. А потом, когда о наших делах пронюхала Космическая Лига, военные свернули операцию, а нас уволили. Вот почему я говорю, что нам не добраться до Гарта.

— Я доберусь.

— Ну что ж, надеюсь. Я помогу тебе, чем сумею. Но прежде надо где-нибудь отсидеться, пока нас не перестанут разыскивать. А для этого потребуется много аргханов. Сколько их у тебя?

Она высыпала на стол монеты, отобранные у конвойных, а я добавил свои.