Почти одиннадцать лет хроно-департамент искал его со всевозможной тщательностью. Едва Штраус проговорил кодовые слова: «двадцать третье сентября, Карпов», Зульфие сделалось дурно:
— Мы… вы вышли на Платона? — помертвело выговорила агентесса. Понимание момента — она только что упустила сказочный, единственный в своем роде шанс продвинуться по службе, стать героиней департамента, персонажем формат-сериалов! рвал душу на тысячу частей!
— Жду подтверждения, — неприязненно поглядывая на Амирову, пробурчал сантехник.
«Но почему вы ждете — здесь?! — едва не выкрикнула Жуля-Зульфия. — Почему не в штабе на Тибете или хотя бы в эвакопункте циклонов, упрятанном в коморку на Ленинградском вокзале?!»
Происходит что-то странное. Зульфия собрала нервы в кулак, вытянулась перед шефом:
— Что делать мне?
— Налаживай связь с эвакопунктом, — проворчал Валерий-Рихард. — Здесь есть возможность подключиться к Скайпу?
— Угу, — кивнула агентесса. Теперь ей становилось многое понятно. Штраус оставил возле себя мелкотравчатую подчиненную только для того, чтобы та занималась архаичными средствами связи. Шеф-директор безусловно мог бы и сам справиться с доисторическим мобильным телефоном и компьютером — в агентов, отправляющихся на задания в определенную эпоху, закачивают массу необходимой для работы информации. Но одно дело знать, другое дело — пользоваться. Зульфия находилась в среде начала пограничного столетия уже более тридцати дней, ее пальцы уверенно порхали по клавишам и кнопочкам. Штраусу на подобные манипуляции потребовалось бы время и усилия, могли возникнуть промашки и затяжки.
«На сегодня я связистка», — выставляя перед шефом разложенный ноутбук, подумала Амирова. Монитор уже показывал им внутренность вокзальной каморки эвакопункта. Через мгновение на экране показалось незнакомое Зульфие сосредоточенное лицо. Почти беззубая носитель-бомжиха глядела с экрана на сантехника:
— Операции придали статус «Здесь и Сейчас», господин Штраус, — прошамкала одутловатая «красотка» с фиолетовой блямбой под глазом. — Мы только что распределили штурмовую группу Гордеева, готовимся взять квартиру Раисы Журбиной.
Зульфия Амирова так стиснула скулы, что заломило щеки! Герр Штраус шумно выдохнул. Зульфие почудилось, шеф выдохнул — и с п у г а н н о.
На крыльце ночлежки сидели одноглазый метис в засаленном махровом халате и тощий афроамериканец в шортах и разномастных сланцах. К крыльцу подъехал джип с тонированными стеклами, из салона бодро выпрыгнул пастор.
— О, отец Донован, как дела? — благовоспитанно поздоровались бродяги. — Как съездили на конференцию?
— Доброй ночи, Фил и Мэтью, — добродушно ответил отче. — Съездил я нормально, а сейчас помогите-ка мне, бездельники.
Бездельники живенько подобрались, подскочили к открытому багажнику, духовный отец показал им на четыре полные канистры:
— Отнесите это все в холл. Я нашел для вас работу, завтра заправите газонокосилки пожертвованным бензином и выкосите лужайку перед мэрией.
Фил и Мэтью переглянулись без особой радости по поводу возникшей на завтра трудовой повинности. Про себя два лентяя (совершенно нецензурно) подумали о духовном отце, как о рабовладельце. Но канистры вытащили и перенесли их в здание ночлежки.
— Ступайте спать, бездельники, — строго приказал им пастор и взял с переднего сиденья джипа довольно тяжелый портфель. — Я еще немного поработаю и тоже, помолясь, на боковую.
Звонок в службу «911».
— Скорее высылайте пожарные машины!! Возле церкви Святого Патрика пылает ночлежка!! Люди не могут выбраться сквозь зарешеченные окна!!
Герр Штраус быстро переговаривался с бомжихой. Отрывочными, непонятными для Фии фразами.
Зульфия, превратившись в соляной столб, торчала за его спиной. Как каждый работник хроно-департамента она прекрасно знала историю своей организации. Если верить фактам, а не слухам, то код «Здесь и Сейчас» присваивался оперативным мероприятиям лишь трижды за все десятилетия существования департамента. И каждый раз это значило лишь одно: существующей хроно-популяции грозит УНИЧТОЖЕНИЕ. Люди, свободно перемещающиеся по временам, вынуждены работать в режиме р е а л ь н о г о времени. И никаких поблажек ждать не стоит. Работать нужно здесь, сейчас, отсчитывая в реальности каждую секунду данного исторического отрезка.
Шея, доставшегося Штраусу сантехнического тела покраснела от натуги. Зульфия смотрела на влажные, слипшиеся волосики макушки Валерия Анатольевича и пыталась представить, что сейчас твориться в офисе Восточно-Европейского сектора хроно-департамента! Находящееся в вегетативном состоянии, лишенное интеллекта тело Зульфии Амировой лежит в капсуле хроно-перемещений. Вокруг, занимая все возможные для использования капсулы, лежат бойцы из подразделения немедленного реагирования во главе с начальником Гордеевым, «пожарные бригады», созванные из всех остальных секторов земного шара присутствуют. Двенадцать лет назад, после побега маститого агента Платона Извекова в теле Раисы Журбиной, площадь офиса Восточно-Европейского сектора расширили до максимума. До самой предельной возможности. Такого количества активных агентов и капсул для перемещений не было ни в одном секторе Земли: высшие чины хроно-департамента отлично понимали, на сколь серьезную угрозу будущему несет предатель — Платон Извеков. Бывший высокопоставленный чин активного крыла циклонов, решивший, что должен жить ВЕЧНО.
С одной стороны Зульфия молилась, чтобы тревога оказалась ложной. Ей была невыносима мысль — она, Зульфия Амирова и ее брат позорно проглядели подсказки мадам Истории, не поняли ее намеков на Платона! на аварию, случившуюся по его причине! Пошагово не проследили ситуацию с покупкой квартиры врачом Ириной Корнеевой!
С другой стороны… Если мыслить мировыми историческими масштабами… Кошмар — закончится. Платона вычислят и выловят, будущему перестанет угрожать катастрофа глобального уничтожения хроно-популяции!
Но своя рубашка, как известно…
Прерывая мысли Фии, из прихожей донесся колокольный перезвон звонка. Жуля-Зульфия подбежала к двери, глянула в глазок…
И вначале ничего не разглядела. Немного поменяла ракурс обзора, привстав на цыпочки — внизу маячила детская кудрявая макушка. Ребенок чуть откинул голову назад и показал лицо; Зульфия тут же опознала в нем носителя — десятилетнюю Тонечку Ватюшину. Шестнадцать дней назад, занимаясь подборкой тел для повторной операции по «тушению бревен», Фархад не поставил девочку даже в резерв, как потенциального носителя. Но поскольку для успешного хроно-перемещения необходимы два непреложных фактора — точные географические и временные привязки (в носителя невозможно попасть как по заказу «сегодня я хочу попутешествовать в Иван Ивановича Иванова», да будет так!), Тонечку, как требовали правила внесли в реестр. Антонина всецело попадала под условия для хроно-разработок: сегодня девочка прервет свой цикл. Ее точное местоположение засекли камеры наблюдения московского метрополитена. Порядка полутора часов, этим ранним вечером, девочка просидела на станции метро. Потом — пропала. И больше о Тонечке Ватюшиной никто и никогда не слышал.
«Господи, неужели уже задействовали всех окрестных потенциалов и докатились до детей?! — мысленно ужаснулась Зульфия. — Использовать как носителя такую малышку!..» Агентесса распахнула дверь во всю ширь, отступила в сторону, предлагая «девочке» войти в прихожую…
Не по-детски хмурое лицо Тонечки исказилось: чуть дрогнула и ушла к носу верхняя губа, став на секунду «заячьей». Амирова в который раз за сегодняшний день почувствовала, как подкосились ноги: на коврике перед дверью в квартиру Светы Жуковой, в теле десятилетнего ребенка стоял глава всемирного хроно-департамента Сигизмунд Гуревич.
«Матерь Божья!! — пронеслось в голове агента Амировой. — Мы что уже — н а г р а н и?!?! вот-вот исчезнем целой популяцией?!»
