— Жаль вашего мужа. Он мне казался хорошим парнем.

— Скут? Да, был хороший, пока не заболел, — согласилась она. — А вы как? Выздоровели?

Хоган кивнул:

— Я шесть недель ходил с корсетом на шее — кстати, уже не в первый раз, но сейчас все в порядке.

Она смотрела на шрам.

— Он это сделал? Тот сопляк?

— Да.

— Вам крепко досталось.

— Да.

— Я слышала, что он пострадал в столкновении, заполз в пустыню и помер. — Она с хитрецой всматривалась в Хогана. — Это так?

Хоган слегка улыбнулся:

— Примерно так, надо полагать.

— Шериф сказал, что звери хорошо над ним поработали. Пустынные крысы, они, знаете ли, просто ужасные.

— Об этом я ничего не знаю.

— Шериф говорил, что собственная мать не могла опознать пацана. — Она положила руку на свою значительно уменьшившуюся грудь и открыто взглянула ему в глаза. — Помереть мне на месте, если вру.

Хоган громко рассмеялся. Теперь, когда прошло много месяцев после той бури, он все чаще делал это. Ему иногда казалось, что с того дня он вступил в несколько иные отношения с жизнью.

— Хорошо, что он вас не убил, — заявила миссис Скутер. — Еще чуть-чуть бы… Видно, вас Бог хранил.

— Точно, — согласился Хоган. Он взглянул на витрину с видеокассетами. — Я вижу, вы убрали игрушки.

— То паршивое старье? Ясное дело! Самое первое, что я сделала после… — Глаза у нее вдруг расширились. — Ой! Господи! У меня же одна ваша вещь! Если бы я забыла, пришел бы призрак Скутера и преследовал бы меня!

Хоган удивленно нахмурился, но женщина уже зашла за прилавок. Она встала на цыпочки и что-то достала с полки высоко над пачками печенья. Это были, как без всякого удивления заметил Хоган, Китовые Кусачие Зубы. Миссис Скутер положила их рядом с кассой.

Хоган смотрел на этот холодный оскал с глубоким убеждением, что он это уже видел. Вот они, самые большие в мире Кусачие Зубы на своих смешных оранжевых ножках, рядом с игрушечным Хитрым Джимом, холодные, как горный ветер, будто с ухмылкой говорят ему: «Привет! Ты нас не забыл? Мы-то ТЕБЯ, дружок, не забыли. Так-что».

— Я их нашла на крыльце на следующий день, как утихла буря, -пояснила миссис Скутер и засмеялась, — как старый Скут отдал их вам бесплатно и положил в дырявый мешок. Я хотела их выбросить, а он велел положить куда-нибудь на полку и отдать вам. Он сказал, что коммивояжер, который заехал раз, скорее всего появится снова… и вот вы тут.

— Да, — согласился Хоган, — вот я тут.

Он взял Зубы и сунул палец между слегка разведенными челюстями. Подушечкой пальцы провел по коренным зубам сзади, и ему вспомнились вопли мальчишки, мистера Брайана Адама из Ниоткуда, США, там, в фургоне: «Кусайте меня! Кусайте меня! Кусайте-е-е-е меня!»

Осталась ли сзади на Зубах легкая ржавчина от крови парня? Хогану показалось, что он что-то видит, но, может, это просто падала тень.

— Я их берегла, потому что Скутер сказал, что у вас есть мальчик.

— Да, — кивнул Хоган и подумал: «У мальчика пока что есть отец. И я знаю, почему. Интересно, шли ли они пешком на этих маленьких оранжевых ножках через пустыню потому, что это их дом… или потому, что они как-то знали то, что знал Скутер? Рано или поздно человек, живущий разъездами, обязательно возвращается туда, где был хоть раз, так же как убийцу тянет на место преступления?»

— Что ж, если они вам нужны, они ваши, — сказала она. Какой-то миг это звучало торжественно… а потом она рассмеялась. — Черт, я бы их, наверно, выбросила, если б не забыла. Конечно, они по-прежнему поломаны. Хоган повернул ключик, торчащий из челюсти. Он дважды провернулся с легким щелчком и безжизненно обвис в скважине. Сломаны. Разумеется, они были сломаны. И будут, пока сами считают нужным. Дело не в том, как они вернулись сюда, а зачем. Вопрос: что им нужно?

Он опять сунул палец в эту белую стальную ухмылку и прошептал:

— Кусайте меня — хотите?

Зубы только стояли на холодных оранжевых ножках и скалились.

— Похоже, они не разговаривают, — заметила миссис Скутер.

— Нет, — подтвердил Хоган и вдруг поймал себя на том, что думает о мальчишке. О мистере Брайане Адамсе из Ниоткуда, США. Сейчас полно таких мальчишек. И таких взрослых. Они, как перекати-поле, кишат вдоль дорог, всегда готовые забрать у вас бумажник, сказать: «Отсоси, дорогой» — и убежать. Можно не подвозить никого (он так и делал), можно поставить охранную систему в доме (и это он сделал, но все равно вокруг жестокий мир, где самолеты иногда падают с неба и сумасшедшие способны появиться где угодно, так что небольшая дополнительная страховка никогда не помешает. В конце концов у него есть жена. И сын.

Было бы неплохо, если бы у Джека на столе стояли Китовые Кусачие Зубы. На всякий случай. Просто на случай.

— Спасибо, что сохранили их, — сказал он, осторожно поднимая Кусачие Зубы за ножки. — Думаю, мой пацан будет в восторге, хоть они и поломаны.

— Спасибо скажите Скуту, не мне. Дать мешок? — Она ухмыльнулась. — У меня пластиковый, точно без дырок.

Хоган покачал головой и сунул Кусачие Зубы в карман куртки.

— Повезу их так, — сказал он и улыбнулся ей. — Так удобнее.

— Дело ваше. — Когда он направился к двери, она крикнула:

— Постойте! Я вам сделаю классный сэндвич из курицы с салатом!

— Не сомневаюсь, спасибо, — сказал Хоган. Он спустился по ступенькам и с минуту постоял на ярком солнце пустыни, весело улыбаясь. Он был весел — очень весел в эти дни. Он начинал думать, что так и надо жить — весело. Слева от него Во-ок — удивительный миннесотский койот — встал на ноги, просунул морду через прутья клетки и залаял. В кармане Хогана Кусачие Зубы щелкнули разок. Звук был негромкий, но Хоган его услышал… и почувствовал, что они движутся. Он похлопал по карману.

— Спокойно, ребята, — сказал он.

Он неторопливо зашагал по двору, уселся за руль нового «шевроле» и покатил в Лос-Анджелес. Он обещал Лите и Джеку быть дома к семи, самое позднее — к восьми, а он был их тех, кто выполняет обещания.