Раз! Ногой в голову.
Два! Кулаком в кадык.
…Внизу, под ногами что-то еще хрипело и подергивалось.
— Рулез! — завопил Брайс микрофон, — Ну ты даешь! Все, здесь ты закончила!..
Закончила? Это здесь она закончила. А там? Не долго думая (когда думать-то?) Лара разогналась, прыгнула — и с размаху приземлилась на тележку на роликах, ту, что используется для осмотра днища автомобилей. Удобная вещь — катиться удобно и безопасно, враги не смогут ее увидеть так близко от пола… А вот и один из получивших в голову отвертку. Что это рядом с ним лежит? «Ингрем»? Очень хорошо! За-ме-ча-тель-но!
Поехали-и-и-и!
Внезапно по плечу скользнуло что-то невесомое, холодное. Лучик? Да лучик, только не просто…
Лазерный прицел!
Скользнул, ушел в сторону… Заметили? Думать некогда, пора менять позицию…
Лара быстро оглянулась, благо гараж свой она помнила не хуже чем ванную комнату. Куда это мы доехали? О, мотоцикл! Почему бы юной леди не воспользоваться любимым видом транспорта? Нет, причины для отказа просто отсутствуют…
Кувырок — и Лара в седле. Привычный рывок правой ногой… Мощная машина утробно ревет двигателем. Теперь правую ногу на землю, руль резко вправо. Газу!
Поехали-и-и-и!
Умный, все понимающий мотоцикл развернулся на сто восемьдесят градусов почти на месте. Свет фары выхватил из темноты сонные автомобили — и застывших в недоумении врагов. Их приборы ночного видения вновь сослужили плохую службу: теперь несколько секунд перед глазами будут одни зеленые сполохи. Лара удовлетворенно хмыкнула! Так им и надо. Нечего ночью вламываться в чужие дома!..
Рукоятка газа выкручена до упора. Двигатель с рева перешел на вой — и наездница послала стального мустанга с места в карьер. Приплюснутый «порш» возник в свете фары прямо перед мотоциклом. Еще газу! Теперь поднять послушного двухколесного зверя на дыбы и — запрыгнуть на капот.
Есть!
Сбросить газ… Поддать газу!.. Шипованная резина рвет краску шикарного автомобиля…
Еще газу — и опять на дыбы! Двигатель мотоцикла заходится воем, амортизаторы гулко лязгают. «Только бы не разбить «маятник»! — успела подумать девушка, сама не ожидавшая от себя подобного цирка.
…Цирк? А что, стоит как-нибудь попробовать!
Сзади переворачивается «порш» и валится на крышу стоящего рядом с ним «мерседеса». Что поделаешь, слишком мягкие рессоры!
…Еще один мерзавец пытается прицелиться из автомата. Это ты зря, парень, совсем зря! Палец Лары привычно нащупывает спусковой крючок — и очередь из прекрасно сбалансированного «ингрема» (не даром их запретили к продаже в США, ох, не даром!) разрезает противника пополам. Еще один готов. Да сколько же их здесь, поганцев?
Сзади коротко и противно трещит М-16. Лара лишь вздохнула. Теперь план «S» — сматываться! Ну, милый, не подведи!
Девушка вжимается в седло, опять выкручивает рукоятку газа до упора… А это кто? Что, еще один за пайком явился? Получи-и-и! «Ингрем» слегка подергивается в руке, выплевывая свинец…
Двигатель басовито ревет, машина мчит, набирая скорость. Все? Нет, не все! Сноп света от фары вырывает из темноты новое лицо в маске. Да когда же это кончится? Стрелять уже нет времени, Лара отводит руку назад — и наотмашь бьет противника по лицу «ингремом». С этим тоже, похоже, закончили.
Газ! Еще! Что?! Опять?! Да опять — черный силуэт в свете фары. А за ним… Стена! Мамочка моя, вот это да!..
Враг ослеплен, но уже начинает сдергивать с себя прибор ночного видения. Лара зло оскалилась. Ну, железка, не подведи!
…Рев двигателя. Стена с угрожающей скоростью надвигается, до нее десять ярдов. Девять… Пять… Три! Лара резко бьет по переднему тормозу. Мотоцикл становится на переднее колесо и начинает с визгом и рычанием разворачиваться. Заднее колесо с размаху бьет уже успевшего сорвать с себя ноктовизор бандита.
…Стену придется покрасить. То есть сначала все соскоблить, а потом…
«Часы»! Лара очнулась. Потом, все потом. «Часы»! Мотоцикл… Заглох мотоцикл, не выдержал. И бог с ним!
Бегом в зал, бегом!..
…Решетка, грубо вырезанная и искореженная, валялась в стороне. «Часы» исчезли. Лара, все еще не веря, оглянулась по сторонам… Какая же она дура! Дура, дура, дура! Зачем было показывать «часы» кому-то? Почему нельзя было сначала подумать самой? Это же надо было так… так облажаться! Нет, хуже, это с менорой она облажалась, а сейчас… Девушка в растерянности смотрела на искореженное хранилище. И все-таки непонятно. Что же это было такое, раз за ним послали такую уйму народу? И зачем оно кому-то так потребовалось?
…Кому-то? Кажется, что этот «кто-то» очень даже известен. А не зовут ли его Манфред Пауэлл? «Мое неведение просто восхищает меня!» Брайс не прав, этот змееглазый не мудак, он… Он!..
Лара грустно усмехнулась. Ах, мистер Уилсон, мистер Уилсон!.. Зачем вы дали мне его телефон. Ведь вы были другом моего отца. Разве друзья так поступают? Впрочем, что теперь об этом?
Внезапно она замерла. Какой-то шорох… Сзади! Что, еще один мерзавец? Ну, это уже слишком!
…Быстрый разворот, автоматная очередь рассекла полутьму…
Хиллари успел неплохо узнать нрав своей хозяйки и потому успел присесть. Пули вошли в стену точно над его головой.
— Я думаю, что они все ушли, — невозмутимо констатировал дворецкий, внимательно осмотрев дыры в стене.
— К сожаление, они получили то, за чем пришли, — поморщилась девушка. — Извини, стреляла не глядя… Устала…
— Пустое, мэм! — бодро ответствовал Хиллари. — Думаю, мэм, следует вызвать коронера, а затем обратиться в суд графства. Согласно указу Его Величества Карла II повреждение имущества джентльмена или леди, совершенное в непотребной форме…
Грузный плечистый верзила с чемоданчиком в руке уверенно ступал по ковру, застилавшему коридор. Ботинки с тяжелой подошвой вдавливались в послушный ворс. Верзила был спокоен и исполнен достоинства, черные ноздри широкого плоского носа раздувались, словно предчувствуя близкую добычу. Чуть сзади шагали еще двое, такие же громоздкие, уверенные в себе. Все трое в элегантных черных костюмах, смотревшихся на них несколько странно. Неудивительно, ведь костюм — не привычный «камуфляж».
Впрочем, перемена одежды ничуть не изменила верзилу, возглавлявшего отряд налетчиков на Крофт Менор. На мирного обывателя он никак не походил. Скорее, черный костюм смотрелся еще один «камуфляжем».
…Ботинки ступали ровно и твердо, губы, не привыкшие улыбаться были сжаты.
Выглянувший из-за колонны Пиммс поспешил сделать рукой жест, означающий, что этих троих уже ждут, и ждут с нетерпением, но грозная троица прошла мимо, не обратив на него ни малейшего внимания. Шеф, мистер Пауэлл, приказал ни с кем не вступать в разговоры и доставить артефакт ему лично. Грузный верзила удовлетворенно щурился. Вышло с первого раза! Плевать, что треть людей уже отдыхают на столах в морге, а полиция, скорее всего, уже рыскает по окрестностям. На все плевать! Приказ выполнен, значит, деньги будут заплачены сегодня. Много денег, очень много! А потом… Потом будут еще деньги. И так будет всегда, пока несущий чемоданчик человек не решит, что ему пора на отдых.
…Решит — и его убьют, тихо и незаметно, как это не раз делал он сам. Или громко, если не сумеют подобраться и стать за спиной. Впрочем, это будет потом. Сейчас — деньги, деньги и ничего кроме денег! За вовремя доставленный груз платят хорошо.
…Хищно трепещут ноздри. Запах денег — самый приятный запах в мире. Запах настоящих мужчин!
Между тем мистер Манфред Пауэлл медитировал у себя в кабинете. Тишину нарушало негромкое потрескивание сгоравших в камине дров. Густо курились благовония, разнося по комнате пьянящие ароматы серой амбры и лотоса. Глубокое погружение в себя было нужно Пауэллу как воздух, как вода и пища. Он еще не принял РЕШЕНИЕ. А его следовало принять — и принять сейчас.
Принимать решения мистер Пауэлл не очень любил — как и работать, и даже размышлять. Все эти занятия казались ему недостойными истинного денди. Люди, знавшие его вприглядку, были уверены, что Манфред — оголтелый честолюбец, мечтающий о лаврах как минимум Наполеона. Это было не так — и даже совсем не так. Наполеона Пауэлл презирал с самого детства. Выскочка, зарвавшийся плебей без намека на вкус. Стиль ампир! Фи! А чем закончил? Тайным идеалом Пауэлла был человек совсем иной судьбы — знаменитый английский денди Джордж Браммель. Этот самоуверенный щеголь, живший два века назад, не выигрывал сражений и не пытался делать скучную карьеру. Он властвовал, он ЦАРИЛ благодаря своему вкусу, своей исключительности, своему истинному превосходству над всеми остальными — бесполезным, безмозглым стадом. Он дал себе единственный труд — родиться на свет, чтобы этот свет упал к его ногам.
