Денни кивнул и, прошептав что-то Сесилии, начал осматривать окрестности в поисках подходящих молодых деревцев.

– Больно, – простонала Порция. – Как же больно. Я, должно быть, умираю.

– Нет, конечно. – Собрав юбки, Сесилия пристроилась рядом с подругой. Люк чувствовал на себе взгляд голубых глаз Сесси, пока выбирал толстую ветку и очищал её.

Сняв сюртук, Брук сложил его и подложил под голову Порции как подушку.

– Ты не можешь умереть, – сказал он, склонившись к ней с другой стороны. – С кем же я тогда буду спорить?

– С кем угодно, кто обладает здравым смыслом, – едко парировала Порция, но, когда Брук взял её ладонь в свою, руки не отняла. – Ведь такие заносчивые всезнайки всегда состоят в каком-нибудь дискуссионном клубе?

– Да, но ни один из членов клуба не обладает такой занимательной фантазией, как твоя. И ни у одного из них нет таких красивых волос. – Он ласково убрал эбонитово-черный локон с её бледного, покрытого испариной, лба.

Люк поднял юбки Порции до колена и крепко ухватился за сук.

– Миссис Ярдли, будет больно.

Порция захныкала.

Брук продолжил гладить её волосы, шепча:

– Будь смелой, дорогая. Кричи сколько хочешь. Если понадобится – сломай мне руку. Я тебя не оставлю.

Сесилия пододвинулась к Люку.

– Я могу быть чем-нибудь полезной?

– Нет.

– Да, – продолжала настаивать она. – Просто скажи, что мне делать. Помочь тебе с рычагом?

– Не надо, – коротко ответил он. Черт возьми, Люк не хотел вовлекать Сесси в это, но дополнительная пара рук пришлась бы кстати. – Просто… не давай ей шевелиться. Удерживай ногу миссис Ярдли в неподвижном состоянии, даже если она начнет брыкаться.

Сесилия кивнула.

– Порция, я тебе помогу. – Тонкие пальчики девушки сомкнулись на лодыжке и икре подруги. Захват быль столь крепким, что у Сесилии побелели костяшки. – Я готова.

Он наклонил голову и просунул ветку между челюстями капкана. Несмотря на все старания, Люк все равно задел ногу Порции. Низкий стон боли вызвал новый поток произнесенных шепотом ободрений от Брука.

– Давай, – спокойно сказала Сесилия, продолжая удерживать ногу Порции. – Просто сделай это.

Люк уперся ногой в землю и изо всех сил налег на палку. Боль стрелой пронеслась через его предплечье, а Порция издала ужасный вопль, который был бы весьма уместен на страницах одного из её готических романов. Но Сесилия решительно удерживала ногу подруги на месте, используя для этого весь свой вес.

Через несколько секунд Люк смог разжать капкан.

– Давай, – хрипло скомандовал он, и Сесси поняла, что надо делать. Она потянула ботинок подруги вверх, убрав его за полсекунды до того, как ветка сломалась, и металлические челюсти сомкнулись, поймав только воздух.

– Надо осмотреть травму, – сказала Сесилия, расшнуровывая ботинок пострадавшей, пока Люк пытался отдышаться. Она быстро сняла с Порции обувь и порванный чулок.

Вместе они склонились над раненой ногой.

– Выглядят неглубокими, – произнес Люк, осмотрев две колотые ранки на светлой ножке Порции. – А снизу только царапины.

– Спасибо небесам за практичную обувь. – Сесилия слегка ему улыбнулась.

Сладкое чувство стрелой пронзило грудь Люка. Как хорошо она справилась с ситуацией: её спокойная уверенность и способность шутить с невозмутимым видом всех успокоили, в том числе и его. Где она этому научилась? Уж точно не в пансионе для благородных девиц.

Стараясь отвлечься до того, как забудет о своих намерениях ради поцелуя Сесилии, Люк снова посмотрел на поврежденную ногу Порции. И через несколько минут сказал:

– Надо будет тщательно промыть рану. Но сейчас, до возвращения в поместье, лучше просто перевязать. Сесси, дай мне твой…

– Чулок? – Широкая шерстяная лента цвета слоновой кости покачивалась у него перед носом.

Он испуганно поднял взгляд. Выражение лица Сесилии было совершенно невинным.

– Я собирался попросить носовой платок, – соврал он, забирая предмет женского туалета. – Но это тоже подойдёт.

Пока Сесилия обувалась, Люк несколько раз обмотал чулок вокруг ступни и лодыжки Порции, крепко перевязав рану.

Вернулся Денни с двумя прочными палками. Люк снял сюртук и продел жерди через рукава, прежде чем застегнуть его. То же самое он проделал с сюртуком Брука, надев его на шесты с другой стороны. В итоге получились импровизированные носилки, которые легко выдержат вес Порции.

Брук хлопотал вокруг раненой леди, пока её перемещали на носилки, и даже поцеловал в лоб, восхваляя за храбрость.

– И это называется поцелуй? – пожаловалась пострадавшая. – Я же не ребёнок.

Артур Брук взял в ладони лицо начинающей писательницы и поцеловал её более основательно. Освободив, только когда слабое протестующее ворчание Порции переросло во вздох удовольствия.

– Так лучше?

– Да, намного. – Щечки миссис Ярдли порозовели.

– Ладно. Теперь будь хорошей девочкой и лежи спокойно.

Она слабо ударила его, когда мужчины поднимали носилки: Брук – со стороны головы, а Денни – со стороны ног.

Сесилия подошла к другу детства:

– Я… мне надо немного отдохнуть, а Порцию должен осмотреть доктор. Пожалуйста, позаботься о ней. Люк проводит меня домой.

Она встала на цыпочки, чтобы вознаградить согласный кивок Денни легким поцелуем в щеку.

«Как ребёнка», – мелочно подумал Люк.

Таким образом, они остались наедине.

– Прогуляешься со мной? – спросила Сесилия, встав сбоку.

Он молча подал ей согнутую в локте руку, но она покачала головой и потянулась к его ладони. Их пальцы переплелись в том интимном, невинном жесте, который равно любим детьми и влюблёнными. Они прошли немного назад, вернувшись к тропинке.

– Не туда, – промолвила она, когда он собрался последовать за остальными. – Пойдём дальше, к домику. Мы уже близко, и там я смогу забрать свой чулок. Ведь пришлось расстаться ещё с одним.

– Как пожелаешь.

Чувствуя легкость и спокойствие, они продолжили путь, слегка покачивая сомкнутыми руками, как будто время вернулось в то лето четыре года назад, и они совершали одну из тех неторопливых прогулок.

Конечно, тогда Сесилия и Люк ещё и разговаривали. Обо всем на свете и ни о чем в частности, как делают это парочки. Когда же виконт Меррит утратил способность вести непринуждённую беседу? Несомненно, он сможет выдавить из себя хоть что-нибудь.

– Ты удивила меня, – выпалил Люк, потому что это было единственное, о чем он мог сейчас думать. – Восприняла травму Порции без страха или нерешительности… Я не знал, что ты настолько храбрая.

– Храбрость? Я тоже не всегда знала, что она у меня есть. – Сесилия бросила на него пронзительный взгляд. – Я думаю, за четыре года каждый из нас открыл в себе новые стороны.

Чистейшая правда. Но своими «открытиями» ему не хотелось делиться с ней. Уклончиво пожав плечами, он отказался отвечать на невысказанный вопрос.

– Обычно ты убегала при виде паучка.

– О, я до сих пор ненавижу пауков. А травмы меня не пугают. Леди, которая в течение года заботилась о солдатах-инвалидах, видела вещи гораздо страшнее, чем рана Порции.

Люк встал, заставив остановиться и свою спутницу.

– Ты год ухаживала за больными солдатами?

Она кивнула:

– Королевский госпиталь в Челси [8].

– Но… – Он старался примириться с этой новостью. – Они же не позволяют всем, без разбору, благородным дамам заниматься подобным, не так ли?

– Ну…- Сесилия пожала плечами и продолжила прогулку. – Честно говоря, я не спрашивала разрешения. Видишь ли, около года назад произошла трагедия. Раненный солдат был найден блуждающим по Арденнам [9]. Очевидно, он оказался единственным выжившим из полка. Но, пережив сильный удар по голове, не мог вспомнить кто он такой, где его дом и семья, ничего, что бы предшествовало битве. Газеты печатали статьи о «неизвестном герое Монмираля» [10]. Весь Лондон говорил о нём. И Порция отчаянно хотела увидеть этого человека, тщетно надеясь, что это мистер Ярдли. Она только что получила известие о смерти мужа во Франции и, как понимаешь, надеялась, что произошла ошибка. А я…