И вот заговорил он.

– Ты сбежала от меня, – прошептал он.

Сердце прибавило скорости втрое, перед глазами все поплыло. О черт, сейчас я грохнусь в обморок прямо перед ним.

– Что? – пискнула я.

– С утра. – Денни кивнул на диван. – Я спустился раньше, а ты спала тут. Не хотел тебя будить…

Сердцебиение начало успокаиваться.

– О…

Убитый вид Денни вернулся, едва он взял меня за руку.

– Кира… Я в чем-то провинился?

Я немедленно замотала головой и дважды сглотнула, прежде чем смогла издать звук.

– Нет… Нет, конечно же нет.

– Честно? Мне кажется, что между нами стена. Мы всегда разговаривали, и я знал все твои мысли, а теперь понятия не имею, о чем ты думаешь.

Я вновь проглотила слезы.

– Может, расскажешь?

С секунду его печальные карие глаза шарили по моему лицу, затем Денни осторожно потянул меня за руку в гостиную. Я умоляла себя не разреветься, как накануне.

Мы сели на диван вплотную друг к другу. Денни уперся локтями в колени, потом чуть пригладил волосы и посмотрел на меня:

– Тебе здесь хорошо?

Акцент был силен: Денни сдерживал чувства.

Я покачала головой отрицательно, но ответила утвердительно. Это прозвучало странно, и Денни смутился не меньше меня.

– Дело в Келлане? – шепнул он, и мой желудок свело, как будто бы подкатывала тошнота.

Значит, вот оно? Я знала, что побелела, как призрак, и готова была задохнуться в любую секунду.

– Тебя достало его поведение? Больше не хочешь с ним жить?

Меня отпустило. Он спрашивал не о романе – всего лишь о девицах Келлана. Для Денни затрещина в баре была последней причиной моего огорчения, но с тех пор очень многое изменилось. Келлан любил меня, любил всем сердцем. А я…

– Нет, он замечательный. Да мы с ним почти и не видимся, – ответила я тихо, все еще путаясь в мыслях.

– Так он и не появлялся в последнее время.

Эти слова прозвучали озадаченно, и я поморщилась, недовольная тем, что вложила ему в голову свершившийся факт. Я ждала следующего вопроса – единственного разумного: не потому ли ты ходишь всю неделю как в воду опущенная, что он уехал? А давеча вернулся, и ты сорвалась? Потому что занималась с ним любовью, а после терзалась в моих объятиях?

Однако вопрос, который он задал, ударил больнее, чем все те, что я себе вообразила.

– Значит, дело во мне? Тебе плохо со мной? – спросил он так тихо, что я еле разобрала.

Обхватив его руками, я попыталась придержать всхлип.

– Нет, я люблю тебя. – Голос все же подвел меня, дрогнув. – Мне хорошо с тобой.

«Не спрашивай больше ни о чем. Не выведывай, что я натворила. Не покидай меня…»

Денни тоже обнял меня и притиснул к себе, как будто я вырывалась, а не прижималась.

– Тогда переезжай ко мне в Брисбен.

Я отшатнулась и ошеломленно уставилась в его по-прежнему пустые глаза.

– Что?

– Когда закончишь учебу… Поезжай со мной в Австралию.

Он чуть ли не маниакально изучал мое лицо, пытаясь определить мою реакцию.

Не веря ушам, я моргнула. Мы никогда не говорили о переезде на его родину – лишь о поездке на зимних каникулах.

– Но почему?

– Я кое-кому позвонил. Там мне в любой момент светит по-настоящему классная работа. Мы можем перебраться туда. Это неподалеку от моих родителей. Они будут рады, что мы под боком.

Акцент Денни начал усиливаться, как только он повел речь о родителях.

– Но это такая даль, Денни… – Он не мог увезти меня от Келлана дальше. – А как же моя семья?

– Будем ездить к ним сколько захочешь, Кира. На праздники. В отпуск. Как пожелаешь и когда заблагорассудится. – Он нежно погладил меня по щеке.

Я улавливала в его тоне нотки отчаяния. Он действительно желал этого.

– В Австралию? Я не знала, что ты хочешь вернуться.

– Это грандиозное предложение… – Денни взглянул себе под ноги, потом на меня и прошептал: – Там можем и пожениться.

Мое сердце застучало подобно молоту. Мы никогда не заговаривали о свадьбе. Мне было нечего сказать. В голове моментально пронесся миллион мыслей о жизни в Сиэтле с Келланом и о жизни за тысячи миль отсюда с Денни. Последний чуть взъерошил мне волосы, и я взглянула на его красивое опечаленное лицо.

– Мы будем счастливы там. – Денни дернул кадыком. – Я буду идеальным мужем. Может, когда-нибудь и отцом…

Голос его сорвался, а мои глаза уже были на мокром месте. Я тоже видела грядущее, которое он живописал, и эта картина была не менее замечательной, чем та, что нарисовал Келлан. И я понятия не имела, как сделать выбор. Денни снова погладил меня по щеке, привлек к себе и ласково поцеловал. Я закрыла глаза, тая в его объятиях и обдумывая его предложение – оба предложения.

Он взял мое лицо в ладони и поцеловал глубже, а я ответила тем же. Он резко встал, нагнулся и подхватил меня. Ноша его ничуть не тяготила – Денни был очень силен, – и всю дорогу наверх он продолжал меня целовать. Когда мы шли мимо двери Келлана, я нарочно прикрыла глаза.

Впервые за время наших отношений мне было странно с Денни. Мы любили друг друга неистово и отчаянно, как никогда раньше. Это и тешило сердце, и разрывало его. То был предельный восторг, сочетавшийся с сокрушительной скорбью. Любовь воистину расцветала и воистину умирала. Казалось, что мы пытаемся удержать нечто, утекавшее сквозь пальцы, и мы не понимали почему. Конечно, я знала больше, но едва ли намного. Моему рассудку оставалось недоступно уразуметь, как я могла отбиться от столь теплой, чуткой и заботливой души.

Потом он гладил мои волосы, а я прикорнула у него на плече, чувствуя себя бесконечно виноватой. Это убьет Келлана. С утра перед уходом он не мог не знать, что оставалась хотя бы возможность того, что Денни захочется…

От этой мысли стало еще хуже. Затем я испытала угрызения совести из-за того, что обращалась с Денни не вполне любовно, и гневно смахнула слезу. Меня утомило чувство вины. Келлан был прав: мне так или иначе придется выбирать.

– Кира, с тобой все хорошо?

Я напряглась и закрыла глаза – неужели все-таки спросит?

– Да.

Он поцеловал меня в затылок.

– Ты была такой грустной, а вчера выглядела такой…

Я вздохнула. Он все-таки собирался спросить.

– Просто паршивый день – невелика беда.

– Ах так. – По тону я поняла, что Денни мне не поверил. – Может, расскажешь?

Акцент усилился: обычно такое бывало, когда Денни сердился. Этой беседе следовало положить конец.

– Нет… Я хочу с тобой в Австралию.

Я прокляла себя, произнеся это, но мне нужно было еще какое-то время.

Он расплылся в улыбке и поцеловал меня, напрочь позабыв о нашем разговоре.

Денни отвез меня на работу и решил остаться в баре. Он пришел в необычайно приподнятое настроение, от которого мне стало только хуже. Я внушила ему надежду, возможно ложную. Мне пока не было ясно.

Я выставила для Денни кое-какую закуску и пиво, тогда как сама уже напряглась, предвидя его тесное общение с Келланом. Не успела я и глазом моргнуть, как группа уже вкатилась в бар. Эван и Мэтт вошли вместе. Эван приметил Денни и с любопытством взглянул в мою сторону, а я потупилась и залилась румянцем. Как пришел Гриффин, я не видела – зато услышала. Он заорал с порога:

– А вот и жеребец – праздник начинается!

Закатив глаза, я посмотрела на Келлана, который как раз нарисовался в дверях. Дух захватило – он все еще поражал мое сердце своим совершенством. Рука его вторглась в растрепанную гриву, непостижимо синие глаза впились в меня. Я беззвучно выговорила: «Привет», – он соблазнительно осклабился, кивнул и начал приближаться ко мне, пока я не качнула головой. Смешавшись, он проследил за моим взглядом до стола и все понял. Улыбка увяла, глаза потемнели. Тоскливо оглянувшись на меня, Келлан присоединился к остальной компании.

Весь вечер я украдкой следила за ним. Дело оказалось нелегким. Мне хотелось подойти, обнять его, поцеловать, свернуться калачиком у него на коленях… Но я не могла. Это было невозможно, даже если бы напротив него не сидел Денни. Не те у нас были отношения, а он хотел именно таких. Он больше не желал прятаться. Я тоже, но… Мое внимание переключилось на Денни. Я не хотела и не могла его ранить. Я и его любила.