– Успокойся! – Крейг опустился на скамью рядом с Тунгатой. – Дай мне «узи», а сам пока изучи вот это. – Он бросил Тунгате на колени «дипломат».

– Приятно с вами познакомиться, полковник Бухарин, – вежливо поздоровался Крейг. – Не скучаете по московской зиме? – Он навел «узи» на живот.

– Я высокопоставленный сотрудник дипломатического корпуса Союза Совет…

– Да, полковник, я изучил вашу визитную карточку, – перебил его Крейг. – А я, полковник, отъявленный беглый преступник, способный нанести вам серьезную травму, если вы, конечно, не заткнетесь.

Он повернулся к Питеру Фунгабере.

– Надеюсь, ты хорошо заботился о моей собственности, Питер. Вытирал ноги, прежде чем войти в дом, и все прочее?

– Вам удалось ускользнуть от меня, мистер Меллоу, – тихо произнес Питер Фунгабера. – Но я не совершаю одни и те же ошибки дважды.

Несмотря на автомат в руках, несмотря на то, что Питер Фунгабера был связан как жертвенный агнец, Крейг не мог побороть дрожь от полного ненависти взгляда Питера Фунгаберы. Он отвел взгляд и посмотрел на Тунгату.

Тот быстро листал страницы, и выражение недоверия уходило с его лица, сменяясь яростью.

– Ты знаешь, что это такое, Пуфо?

– План кровавой революции, – ответил Крейг, – написанный на хорошем английском языке, видимо, для Питера Фунгаберы.

– Они предусмотрели все, буквально все. Смотри, списки приговоренных к смерти. Списки людей, на сотрудничество которых можно рассчитывать. Они даже подготовили заявления по радио и по телевидению в день переворота!

– Посмотри страницу пятьдесят два, – предложил Крейг.

– Здесь обо мне, – сказал Тунгата. – «Переправить в клинику в Европе, провести лечение по изменению психики, превратить в безумного предателя, который поведет матабелов в вечное рабство…»

– Да, Сэм, ты был осью, вокруг которой вращалась вся операция. Когда Фунгабера потерял тебя в пещере, когда он взорвал галерею, он признал свое поражение. Посмотри на него.

Тунгата не слушал его, он переложил «дипломат» на колени Крейгу и наклонился вперед так, что всего фут отделял его лицо от лица Фунгаберы. Он выставил вперед челюсть, и постепенно его глаза налились кровью ярости.

– Ты собирался продать нашу землю и наш народ в новое рабство, установить такой строй, по сравнению с которым даже режим Смита показался бы мягким и альтруистическим? Ты обрек мое племя, и свое собственное, и многие другие на… безумие… – Тунгата от ярости говорил бессвязно. – Бешеный пес, обезумевший от жажды власти.

Он взревел, давая выход своим страданиям, ненависти и ярости. Он бросился на Фунгаберу и схватил его за связанные запястья, другой рукой он расстегнул ремень безопасности. С безумной силой раненого буйвола он швырнул Фунгаберу к открытому квадратному люку.

– Бешеный пес! – прохрипел Тунгата и, прежде чем Крейг успел пошевелиться, сбросил Фунгаберу спиной в люк.

Крейг перебросил «узи» Саре и прыгнул к Тунгате. Вес Питера Фунгаберы опустил Тунгату на колени, и он держался свободной рукой за край двери.

Питер Фунгабера болтался в воздухе, глядя Тунгате прямо в лицо. Под ним проносились коричневые холмы Африки, скалили зубы, как акулы в предвкушении добычи, черные острые вершины.

– Сэм, остановись! – постарался перекричать вой ветра и грохот двигателя Крейг.

– Умри, коварный, кровожадный… – рычал Тунгата прямо в лицо Фунгабере.

Крейг никогда не видел подобного ужаса в глазах человека. Рот Фунгаберы был широко открыт, ветер срывал слюну с его губ, он не мог издать ни звука от ужаса.

– Сэм, погоди! – закричал Крейг. – Не убивай его. Только он может снять обвинения с тебя, со всех нас! Ты не сможешь жить в Зимбабве, если убьешь его…

Тунгата повернул голову и посмотрел на Крейга.

– Он – наш единственный шанс оправдаться!

Взгляд Тунгаты уже не был таким кровожадным, но он с трудом удерживал тело Фунгаберы.

– Помоги! – прохрипел он, и Крейг быстро схватил ремень безопасности, размотал его с инерционной катушки и застегнул на поясе. Он упал на живот, зацепился ступнями за ножки скамьи и схватился обеими руками за нейлоновый ремень, которым были связаны руки Фунгаберы. Вдвоем они подняли Фунгаберу, и тот настолько обессилел от ужаса, что не мог стоять на ногах.

Тунгата отшвырнул его от себя, Питер ударился в перегородку и сполз на пол. Он перевернулся на бок, прижал колени к груди и застонал от унижения и горечи поражения, закрыв лицо обеими руками.

Крейг, шатаясь, поднялся в кабину и плюхнулся в кресло рядом с Сэлли-Энн.

– Чем вы там занимались? – спросила она.

– Ничем серьезным. Я только что помешал Тунгате убить Питера Фунгаберу.

– Зачем старался? – спросила Сэлли-Энн, пытаясь перекричать шум винта над головой. – Я бы сама с удовольствием пристрелила эту свинью.

– Милая, ты можешь связаться по радио с посольством США в Хараре?

Она подумала.

– Только не с этого вертолета.

– Назови им регистрационный номер «сессны». Уверен, никто не знает о том, что она пропала.

– Придется связываться через аэропорт Йоханнесбурга, только там есть станция необходимой мощности.

– Мне все равно как, я хочу, чтобы нас услышал Морган Оксфорд.

Аэропорт Йоханнесбурга быстро ответил на вызов Сэлли-Энн и принял ее позывной.

– «KYA», сообщите, где находитесь.

– Северная Ботсвана. – Сэлли назвала место, в котором надеялась оказаться через час. – Между Францистауном и Мауном.

– Назовите номер в Хараре, с которым хотите соединиться.

– Лично с атташе по культуре посольства США Морганом Оксфордом. Номера, к сожалению, не знаю.

– Оставайтесь на связи.

Меньше чем через минуту они услышали искаженный помехами голос Моргана Оксфорда:

– Оксфорд слушает.

Сэлли-Энн передала микрофон Крейгу, он поднес его к губам и нажал кнопку передачи.

– Морган, это Крейг, Крейг Меллоу.

– Ни черта себе! – Голос Оксфорда стал резким. – Где ты, черт тебя побери? Здесь такое творится. Где Сэлли-Энн?

– Морган, послушай меня. Дело серьезное. Тебе хотелось бы допросить полковника русской разведки, в чемодане у которого лежит подробный план агрессии и дестабилизации положения в южной части африканского континента?

Несколько секунд Крейг не слышал ничего, кроме помех, потом Оксфорд сказал:

– Дай мне десять секунд!

Крейгу показалось, что прошло гораздо больше времени, потом он услышал голос Моргана:

– Ничего не говори. Назови место встречи.

– Даю координаты по карте…

Крейг произнес координаты, торопливо написанные для него Сэлли-Энн.

– Там есть аварийная взлетно-посадочная полоса. Я зажгу сигнальный костер. Как быстро сможешь там быть?

– Дай десять секунд!

На этот раз ожидание было коротким.

– Завтра на рассвете.

– Понял, – сказал Крейг. – Будем ждать. Конец связи. – Он передал микрофон Сэлли-Энн.

– Граница через сорок три минуты, – сообщила она. – А эта грязь на лице тебе идет. Я даже нахожу тебя более привлекательным.

– А ты настолько красива, что твою фотографию следует поместить на обложку «Вог».

Она сдула волосы со лба и показала ему язык.

Они пересекли границу между Ботсваной и Зимбабве и через семнадцать минут увидел взятый напрокат «лендровер» именно на том месте, где оставили его – на краю белого огромного солончака.

Крейг разглядел рядом с машиной две крошечные фигурки.

– Господи, друзья Сары еще здесь. Вот пример верности и постоянства. Нужно предупредить их, а то откроют пальбу, увидев правительственные эмблемы.

Сара предупредила матабелов при помощи громкоговорителя. Крейг увидел, что они опустили оружие, когда «супер-фрелон» опустился чуть ниже. Он даже разглядел довольные улыбки на лицах молодых матабелов.

Джонасу удалось утром подстрелить шрингбока. Они поужинали зажаренным на открытом огне мясом и солеными маисовыми лепешками, потом бросили жребий, кому охранять пленных.