Сэлли-Энн выровняла самолет, направив его прямо на дерево, легко облетела его, едва не задев крайние ветви, и повернула в другую сторону так, чтобы дерево оказалось между самолетом и парашютистами.

Она летела низко над землей, касаясь шасси стеблей маиса, постоянно смотрела в зеркало заднего вида, чтобы дерево постоянно заслоняло их от парашютистов.

– Где «дакота»? – спросил Крейг, стараясь перекричать вой ветра в кабине.

– Собирается приземляться, – ответил Тунгата, развернувшись на кресле.

Крейг успел заметить, как огромная серая машина заходит на посадку.

– Не могу поднять шасси. – Сэлли-Энн щелкала тумблером, но три индикатора шасси продолжали гореть на консоли. – Шасси заело.

Высокие деревья неслись им навстречу, Сэлли-Энн потянула штурвал на себя, чтобы задрать нос самолета и перелететь через макушки, и вдруг под кожухом двигателя лопнул гидравлический шланг, мгновенно залив тягучей жидкостью лобовое стекло.

– Ничего не вижу! – закричала Сэлли-Энн и открыла боковое окно, чтобы выровнять самолет визуально по горизонту.

– Мы лишились приборов, – сказал Крейг, посмотрев на пробитую пулями панель. – Мы не можем узнать скорость и подъем, у нас нет искусственного горизонта и альтиметра, гирокомпаса…

– Шасси, – перебила его Сэлли-Энн. – Слишком высокое сопротивление, дальность полета уменьшится, нам не долететь до дома!

Она набирала высоту и постепенно поворачивала на курс, используя компас в масляной ванне над головой, но тут двигатель зачихал, едва не заглох и снова взревел на полной мощности.

Сэлли-Энн быстро отрегулировала подачу топлива.

– Похоже на топливное голодание, – прошептала она. – Должно быть, пробит топливопровод. – Она переключила регулятор топливного бака с «правого» на «оба», повернулась к Крейгу и улыбнулась. – Привет! Я так по тебе скучала!

– Я тоже. – Он положил руку ей на колено.

– Который час?

– Пять часов семнадцать минут, – ответил Крейг и посмотрел в окно. Коричневая змея дороги Тути уходила на север, они перелетали первую гряду холмов. Где-то там, всего в нескольких милях от дороги, была деревня Вусаманзи.

Снова забарахлил двигатель, и лицо Сэлли-Энн напряглось от дурного предчувствия.

– Время? – снова спросила она.

– Пять часов двадцать семь минут.

– Нас уже не видно с взлетной полосы и не слышно.

– Фунгабера не знает, где мы, куда летим.

– У водопада Виктория есть боевой вертолет, – сообщил Тунгата, наклонившись над спинкой кресла. – Если они догадаются, что мы летим в Ботсвану, сразу же пошлют вертолет на перехват.

– Мы можем обогнать вертолет? – поинтересовался Крейг.

– Только не с выпущенными шасси, – сказала Сэлли-Энн, и тут, без предупреждения, двигатель заглох окончательно.

Стало непонятно тихо, только ветер свистел в пулевых отверстиях. Пропеллер повращался еще несколько секунд, потом, дернувшись, замер в вертикальном положении, как топор палача.

– Итак, – сказала Сэлли-Энн, – это уже не имеет значения. Двигатель заглох. Мы садимся. – Она начала подготовку к вынужденной посадке, а «сессна» начала постепенно опускаться к зеленым холмам. Сэлли-Энн полностью выпустила закрылки, чтобы снизить скорость.

– Всем пристегнуть ремни, – приказала она. – Плечевые тоже.

Она отключала топливные баки и общие выключатели, чтобы предотвратить пожар при ударе об землю.

– Видишь просвет? – спросила она Крейга, безнадежно пытаясь хоть что-нибудь разглядеть через заляпанное гидравлической жидкостью ветровое стекло.

– Никакого, – ответил Крейг. Лес внизу выглядел непрерывным зеленым ковром.

– Я попытаюсь сорвать крылья между двумя большими деревьями, так мы снизим скорость. Все равно удар будет сильным. – Сэлли-Энн попыталась открыть боковое окно.

– Могу выбить, – предложил Тунгата.

– Хорошо.

Тунгата наклонился и тремя ударами кулака выбил стекло из рамы. Сэлли-Энн высунула голову, прищурившись от ветра.

Земля приближалась все быстрей и быстрей, холмы, казалось, стали больше и выше, нависли над ними, когда Сэлли-Энн повернула самолет в узкую долину. Указателя скорости не было, поэтому она летела практически на ощупь, задирая нос, чтобы снизить скорость. Сквозь грязное ветровое стекло Крейг увидел несущиеся на них деревья.

– Двери открыть! – приказала Сэлли-Энн. – Ремни расстегнуть, только когда остановимся, потом все вон из кабины и бегите как свора длинных тонких собак!

Она еще больше задрала нос, «сессна» зависла и камнем рухнула вниз. Впрочем, Сэлли-Энн рассчитала все с точностью до микросекунды, и самолет сначала упал на деревья. У «сессны» мгновенно оторвало крылья, их настолько сильно бросило вперед, что ремни безопасности впились в тело. Несмотря на то что первый удар снизил скорость практически до нуля, фюзеляж самолета с грохотом закувыркался среди деревьев. Их бросало из стороны в сторону, дьявольски трясло, пока фюзеляж наконец не обернулся вокруг ствола и не замер.

– Все из кабины! – закричала Сэлли-Энн. – Я чувствую запах топлива. Убегайте!

Открытые двери сорвало с петель при падении, они быстро расстегнули ремни, выпрыгнули на каменистую землю и побежали.

Крейг догнал Сэлли-Энн. Шарф слетел с ее головы, и длинные волосы развевались сзади. Крейг подтолкнул ее к узкой впадине, они спрыгнули на песчаное дно и прижались друг к другу.

– Загорится? – задыхаясь, спросила Сэлли-Энн.

– Подождем. – Он обнял ее, и они принялись ждать, когда со свистом вспыхнет разлившийся керосин, а потом взорвутся топливные баки.

Ничего не происходило, ничего не нарушало тишины леса, и они разговаривали шепотом.

– Ты летаешь, как ангел, – сказал Крейг.

– Ангел со сломанными крыльями.

Они подождали еще немного.

– Кстати, – прошептал он. – Объясни, что такое длинная тонкая собака?

– Борзая, – сказала Сэлли-Энн и хихикнула. – А такса – это длинная короткая собака.

Крейг тоже не мог удержаться от смеха.

– Давай посмотрим. – Она все еще нервно хихикала. Они выпрямились и осторожно выглянули из впадины. Фюзеляж был искорежен, металлическая обшивка «сессны» была похожа на мятую фольгу, но пожара не было. Они вылезли из впадины.

– Сэм! – кивнул Крейг. – Сара!

Тунгата и Сэра появились из укрытия рядом с каменистым склоном.

– С вами все в порядке?

Все четверо были сильно потрясены и покрыты ссадинами. У Сары текла кровь из носа и из царапины на щеке, но никто серьезно не пострадал.

– Ну и что мы теперь будем делать? – спросил Крейг.

Они обнялись и беспомощно посмотрели друг на друга.

Они обшарили разбитый фюзеляж «сессны» и забрали все, представлявшее ценность: ящик с инструментами, аптечку, аварийный комплект с фонарем, пятилитровую алюминиевую флягу для воды, одеяла, питательные таблетки, пистолет, автомат «АК-47» и боеприпасы, планшет. Кроме того, Крейг отвинтил с потолка кабины компас. После этого они в течение часа пытались скрыть следы катастрофы. Тунгата и Крейг перенесли оторванные крылья во впадину и забросали их сухими листьями. Фюзеляж с двигателем им сдвинуть с места не удалось, но и его они замаскировали, как могли, ветками и листьями.

Дважды они слышали шум двигателей самолета. Низкий звук двух двигателей невозможно было не узнать.

– «Дакота», – сказала Сэлли-Энн.

– Они ищут нас.

– Они не могут знать, что мы упали.

– Нет, но могут догадываться, что самолет серьезно поврежден, – возразил Крейг. – Могут решить, что, скорее всего мы не смогли продолжить полет. Вероятно, они пошлют сухопутный патруль прочесать местность и расспросить жителей деревень.

– Чем скорее мы уйдем отсюда…

– Куда?

– Могу я кое-что предложить? – вступила в разговор Сара. – Нам нужна еда, нужен проводник. Кажется, я смогу найти дорогу отсюда до деревни отца. Он спрячет нас до тех пор, пока мы решим, что делать, пока будем готовы идти.

Крейг посмотрел на Тунгату.