Януш отрицательно покрутил головой.

— Так просто не удастся. Они охраняют его, закрывают и вообще ходят вокруг него, как около смердящего яйца.

— Ну так что? Разве нельзя как-нибудь осторожно?

— Говорю тебе, что сторожат его как зеницу ока! А сейчас, когда дело идёт к концу, они сидят день и ночь, почти без перерыва. И не взломаешь, потому что на окнах там решётки. Я там был однажды и видел.

— Может быть, поджечь их учреждение? — предложил Каролек со слабой надеждой.

— Ничего не выйдет, дом каменный, окна стальные, а двери обиты жестью. До войны там была тюрьма, а сейчас сделали учреждение.

Снова наступила полная напряжения тишина. Потрясённый полученной информацией персонал бюро лихорадочно искал выхода. В возникшем положении кража казалась единственным подходящим средством. Кража не давала возможности тем безмозглым легкомысленным дуракам совершить позорное преступление, и в то же время оставляла им лазейку для исправления. Но как произвести эту, со всех сторон справедливую и морально оправданную кражу?

— Они хоть выходят из бюро?

— А зачем? Выйдут тогда, когда будут отсылать проект.

— Так может быть, тогда?..

— Ну и что? Будешь нападать на них в маске и с приклеенной бородой, чтобы тебя не узнали? Ведь никто не должен знать, что это мы!

— У меня есть шлем с забралом, — достаточно безнадёжно сказал Каролек. — Остался от каких-то предков. Он уже заржавел от времени и вообще не открывается, но того, кто находится внутри, не узнают.

— А изнутри можно что-либо увидеть?

— Нет, потому что глазные отверстия находятся в неподходящем месте.

— Да, поистине одежда высшего класса. Напяль себе на голову любую кастрюлю — это будет то же самое.

— Тихо! — крикнула нетерпеливо Барбара. — У меня есть великолепная идея!

Каролек и Януш прекратили спор о кастрюле и шлеме. Лесь оставил бутерброд с сыром, из которого выковыривал участки, залитые тушью. Все с надеждой посмотрели на украшение бюро. Украшение встало с кресла и несколько раз прошлось по комнате.

— Подведём итоги, — твёрдо сказало оно, останавливаясь и поворачиваясь к коллегам. — В любом случае мы не можем допустить, чтобы это свинство произошло. Не говоря обо всем остальном, оно непосредственно касается нас. Их проект не должен доехать до места назначения!

Замолчало на несколько минут, нахмурило брови и посмотрело на коллег.

— Ну и что ты намереваешься делать? — оживлённо спросил Януш.

— Намереваюсь, — ответила Барбара. Она снова прошлась по комнате и снова остановилась напротив троицы. Во время этого променада в ней произошла какая-то непонятная перемена. На её лице появилось выражение ожесточения и вдохновения, красивые глаза запылали неестественным блеском, пышная грудь взволновалась от возбуждения. Три представителя противоположного пола, почти забыв о предмете обсуждения, засмотрелись на неё как заворожённые.

— Намереваюсь, — повторила Барбара. — Иного способа нет! Вы в состоянии решиться на все? В состоянии ли совершить преступление?

В её страстном голосе горел огонь, не меньший, чем в искрящихся глазах. (Если бы она спросила сейчас, готовы ли они схватить голыми руками разъярённого тигра, то немедленно получила бы их согласие без всякого колебания!) Дружный хор трех голосов ответил ей, не просто соглашаясь, а соглашаясь вдохновенно!

— Итак, нам остаётся лишь один выход. Украсть проект в момент, когда те бандиты перестанут его охранять. Украсть после того, как они его вышлют на конкурс! Украсть из поезда!

Три слушателя остолбенели. Спасительная мысль! Металлический голос стоящего перед ними божества, ещё звучащая в пространстве страшная решимость, видение нападения на ещё не известный поезд, рождающаяся в груди надежда достичь цели с помощью интереснейшего действия — все это вместе привело к тому, что они потеряли дар речи. Вытаращив глаза, молча, они смотрели на одухотворённую Барбару, и недоумение на их лицах постепенно превращалось в удивление, признательность и восхищение.

Первым опомнился Януш. Имея невесту, красота которой почти равнялась красоте Барбары, он мог ещё противостоять женским чарам.

— Идея сама по себе довольно неплоха, — сказал он с воодушевлением. — Только как мы узнаем, какой поезд повезёт их проект? Все равно нужно будет сторожить…

— Ездить на всех поездах! — предложил Лесь. — Мы можем сменять друг друга.

— Нонсенс, — решительно сказала Барбара и села на своё место. — Я знаю, что говорю. Существуют исключительно благоприятные обстоятельства. У меня есть двоюродная сестра.

— И твоя кузина будет ездить? — поинтересовался Каролек.

— Идиот, — нетерпеливо сказала Барбара, — Моя кузина с двумя детьми сбежала от мужа. Я считаю, что она сделала правильно, но не об этом речь. Она сейчас работает, потому что её детям ведь что-то надо есть…

— А что её муж? — вдруг заинтересовался Януш.

— Что тебе муж? — недовольно удивился Каролек, прежде чем Барбара успела что-либо ответить.

— Как это что? Ведь если я женюсь, то стану тоже мужем?

— Если будешь таким же мужем, как тот, то можешь быть спокойным: Данка тоже от тебя сбежит, — гневно сказала Барбара. — Я уже вижу, что этим и окончится. Вы дадите мне сказать или нет?

— Дадим, — согласился Януш. — Ты остановилась на питании для детей.

— А муж её, да будет вам известно, не платит алиментов, потому что хочет, чтобы она к нему вернулась. А она не желает. А теперь слушайте, черт побери! Она работает директором столовой на железнодорожном вокзале в Белостоке!

Барбара умолкла, а голос её ещё продолжал звучать в комнате. Муж и алименты вылетели из головы Януша. Лицо Каролека разгорелось новым вдохновением.

— Ого! — крикнул он в возбуждении. Лесь, почти подавившись, проглотил последний кусок бутерброда с тушью.

— О, моя муза! — прошептал он почти неслышно и с любовью.

— Это меняет все дело, — решительно сказал Януш. — Теперь очевидно, что следует стащить весь проект прямо из поезда!..

Идея Барбары при более глубоком рассмотрении оказалась в самом деле просто гениальной. Времени оставалось уже мало, около восьми дней, поэтому к разработке подробного плана действий приступили немедленно. Новые, бурно расцветшие надежды привели к тому, что быстрота мысли у них стала невероятной.

Каролек вспомнил, что среди далёких его родственников есть работник железной дороги, который до войны работал начальником поезда. От этого родственника он надеялся завтра же получить необходимую информацию. Барбара запланировала на завтра поездку в Белосток и назад. Януш решил на всякий случай позвонить Геньо-преступнику и задать ему провокационный вопрос о состоянии проекта. Трудности появились при разработке плана добычи из рук охранников ценной посылки в почтовом вагоне.

— Я надеюсь, вам ясно, что поезд следует остановить в открытом поле, — твёрдым голосом сказала Барбара. — На ходу или на станции нападать не будем.

— Сделать так, чтобы он сошёл с рельс?

— Это зависит от того, товарный он или пассажирский.

— Пассажирский, — подтвердил Каролек. — Я случайно знаю, что пассажирский.

— В таком случае отпадает. Без жертв не обойдётся. Мы должны его как-то задержать!

— Как? — удивился Лесь недовольно. — Проголосовать? Или схватить его сзади?

— Болван! Надо разжечь на рельсах костёр, и поезд остановится. Мы должны провести операцию ночью… Януш начал вдохновляться.

— Поезд останавливается, машинист выходит, осматривает путь, а мы тем временем…

— …ничего не успеваем сделать, — продолжила Барбара, — Где цепляется тот вагон? Сзади, спереди, в середине? Кароль, ты знаешь?

— Знаю. Сразу за тепловозом, — признался Каролек с сожалением.

— То-то и оно. Должно быть какое-то замешательство, чтобы иметь немного времени. Что-то следует сделать так, чтобы поезд остановился надолго, и вообще надо чем-нибудь занять поездною бригаду. Мы не имеем права совершить ошибку и свистнуть что-нибудь другое.