Из кипы телефонных книг Бриттни вытащила тонкую брошюру и подала ему. Это была полная карта Восточного Массачусетса, датированная прошлым годом, с указанием названий всех улиц. Найдя странички с Боксфордом, Бриттни принялась их просматривать. Майкл стоял перед ее столом и, даже рассматривая карту вверх ногами, без труда различил то место, где Старая Двенадцатая дорога проходит через северо-восточный угол города На карте было несколько резких поворотов. Бриттни, наморщив лоб, водила по ним пальцем.
– Думаю, это не в Боксфорде, - сказала она, не поднимая глаз.
– Попробуй в Джеймсоне, - сказал Майкл, не в силах скрыть нетерпение.
Она взглянула на него с улыбкой.
– Похоже, тебе действительно нужно найти это место. Наверняка ищешь какую-нибудь бывшую подружку!
Его пронизала дрожь. Он без улыбки покачал головой.
– По правде, у меня нет никаких бывших подружек. Так, друзья. Мы с Джиллиан вместе с самого колледжа.
– Счастливая, - сказала Бриттни с улыбкой, продолжая внимательно просматривать карту.
Наконец она открыла двойной разворот с картой городка Джеймсона Старая Двенадцатая дорога проходила через его центр, поднимаясь с юго-запада на северо-восток, и затем шла в Джорджтаун.
– Гановер-стрит, - сказала Бриттни, постучав пальцем по карте.
– Это то самое место? - с излишней поспешностью спросил Майкл.
Она нахмурилась.
– Нет. - Она отметила ногтем короткую дорожку, отходящую на север от Старой Двенадцатой дороги в Джеймсоне, как раз на юг от границы Джорджтауна. - Как раз здесь обычно стоял потрясающий киоск с мороженым. «Сладкий уголок» на Гановер-стрит. По дороге домой мама, бывало, приводила меня сюда, но это было чуть дальше дома Сары. Так что…
Бриттни очертила пальцем невидимую линию вокруг части города к югу от Старой Двенадцатой дороги.
– Где-то в этом квадрате. - Она виновато посмотрела на него. - Жаль, но больше ничем не могу помочь.
– Нет, нет, для начала неплохо, - уверил ее Майкл, беря со стола книгу. - Можно я возьму на время?
Она снова пожала плечами.
– Если только потом вернешь.
– Спасибо, Брит.
Она ответила ему вежливой фразой, приглашая заглядывать еще, но он уже толкал дверь, ведущую в кабинеты «Кракова и Бестера». Идя в свой кабинет, он отметил про себя, что брошюра с картами кажется до странности холодной на ощупь. На пути находился кабинет Тедди Полито, но у Майкла не было настроения обсуждать с ним в данный момент рекламную кампанию «Ньюберипорт Премиум», поэтому он пошел в обход, мимо отгороженных закутков других сотрудников.
Пока карта была у него в руках, его не покидало ощущение, будто он что-то совершил. Это только начало. В следующие выходные он поедет в Джеймсон, чтобы осмотреться, попытаться отыскать что-нибудь знакомое. Если он найдет дом девочки и убедится в том, что она в безопасности, то пройдет чувство вины, вызванное его беспечностью по отношению к ней. Все, чего ему хотелось, - это выкинуть ее из головы.
В кабинете Майкл положил брошюру и вернулся к чертежному столу. На нем лежал большой лист ватмана с карандашным наброском женской фигуры. Перед мысленным взором Майкла предстало лицо Бриттни с широко открытыми глазами, и он принялся работать над чертами изображаемой женщины. Таким будет выражение ее лица, когда она посмотрит на растаявшее мороженое, стекающее по ее чуть прикрытым бикини грудям и обнаженному животу.
Карандаш летал по бумаге, тихонько поскрипывая.
Он ощутил глубокое удовлетворение. Да, он найдет девочку. Но в настоящий момент ему нужно именно это. Заняться работой. Погрузиться в свое ремесло.
И тут у него затрепетали ноздри.
Корица. Он почувствовал запах корицы и чего-то еще. Его желудок откликнулся на знакомый аромат голодным урчанием. Испеченный в духовке яблочный пирог с корицей. Но откуда здесь плита? Да и дверь в его кабинет была закрыта.
Кончик карандаша сломался, и Майкл вдруг похолодел. Его обдало волной свежего воздуха, словно нагреватель только что переключился в режим кондиционера. Он поднял взгляд и уголком глаза заметил что-то движущееся.
Струящийся из окна солнечный свет размыл контуры ее фигуры, и прозрачный силуэт словно парил в воздухе. Синие джинсы. Крестьянская блузка с оборками. Солнечный свет пронизал ее насквозь, и она вырисовывалась силуэтом на фоне окна, как тогда в свете фар. На какую-то долю секунды он подумал, что, возможно, все-таки убил ее тогда и теперь она его преследует.
Он судорожно вздохнул и заморгал.
И тут она исчезла.
– О, черт. Да ты надо мной просто насмехаешься, - прошептал Майкл.
У него тряслись руки. Взглянув на свой рисунок, он увидел, что как раз над Бриттни в купальном костюме, держащей рожок мороженого, как раз в том месте, где сломался кончик карандаша, оставив на бумаге темную отметину, он снова вывел эти слова.
«Попробуй найди меня».
Его глаза метнулись к книге с картами.
– Я пытаюсь, - прошептал он. Подняв руки, он пробежал ими по лицу и волосам, потом откинулся в кресле, оглядывая кабинет, вновь принявший свой обычный вид. - Пытаюсь.
В среду ночью, когда с улицы доносился лишь шум ветра, Джиллиан лежала в постели подле мужа, чувствуя себя более одинокой, чем когда бы то ни было. Уже три ночи подряд лежала она вот так, без сна, в неясной тоске. Никогда бы она не подумала, что будет себя чувствовать одинокой в собственной постели, рядом с Майклом. Их ссора была здесь ни при чем. Она не сомневалась в том, что они давно все выяснили.
В чем же тогда дело?
Лицо ее горело от нахлынувших эмоций. Часы показывали 1.07, но сердце билось учащенно. Никак было не заснуть. Все, что ей оставалось, - лежать со скрещенными на груди руками, как покойнице. Рядом с кроватью стояла тумбочка с настольной лампой, а на полу лежала книга. Но было слишком поздно, чтобы начать читать или включить телевизор.
Бессонница была ей знакома - эта сводящая с ума мерзость. В первый раз с ней это произошло накануне свадьбы брата. Как подружка невесты она должна была произнести речь, и, несмотря на то, что обычно свободно чувствовала себя на людях, ожидание наполнило ее таким беспокойством, что сон не приходил. С этого момента всякий раз, поздно ложась спать, она вспоминала, каково это было, и страшилась повторения. Это был ужасный период ее жизни, но она его пережила. В основном.
И вот опять то же самое. Вечер понедельника выдался тяжелым, но она заснула вскоре после полуночи. Вторник был несколько хуже. Теперь, когда возвращался страх постоянной бессонницы и в груди ощущалась пустота от возникшего между ней и Майклом отчуждения, у нее было такое чувство, что она никогда не уснет.
1.11. Она изучала висящую на стене картину с изображением гуляющих по парку чопорных викторианских дам. Ночью оттенки цвета на картине казались темнее, а тени - гуще. Словно эти дамы прогуливались далеко за полночь.
1.26. Майкл лежал рядом с ней так тихо; не слышно было ни храпа, ни даже звука дыхания, и она на мгновение подумала, не умер ли он. Или хуже того - может, он лежит без сна, прислушиваясь к тому, как она шуршит простынями, и не собирается ее успокаивать. Она вполне серьезно задумалась о том, какой вариант хуже.
1.33. Джиллиан прислушивалась к тиканью часов.
1.39. Голова ее постепенно наполнялась тоскливыми мыслями. Она извлекала на свет образы прошлого. Хотя она немного озябла, но повернулась и положила правую ладонь на бедро Майкла в надежде, что он повернется к ней. В надежде, что он откроет глаза и поцелует ее. Или, даже лучше, - позволит ей себя обнять, чтобы она смогла смахнуть поцелуями то, что тяжелым грузом лежало у него на душе. Этот Майкл - тот, что пришел домой в понедельник вечером с таким отсутствующим взглядом, - сильно отличался от Майкла, в которого она когда-то влюбилась. От Майкла, с которым в первый раз занималась любовью.
1.41. Наконец Джиллиан закрыла глаза, но все еще не спала. В изнеможении она впала в какое-то забытье, с благодарностью позволяя мыслям увлечь себя по этому пути. Ее сознание вернулось назад в тот вечер… тот первый вечер с Майклом.
