Ее губы обжег страстный поцелуй, и Констанс, не успевшая отстраниться, почувствовала, как в ней буквально взорвалось желание. Она даже испугалась самой себя – ей хотелось немедленно оказаться в постели с этим невоспитанным, но обворожительным мужчиной, видимо игравшим сегодня роль «классического мерзавца».

По стилю он очень подходил венецианскому балу – по-итальянски смуглый, яркий, с тонкими чертами лица, фиалковыми глазами и карминовыми губами, широкоплечий, порывистый и страстный. Не спрашивая у Констанс разрешения, он вытащил ее в круг танцующих, а потом столь же властно повел за собой в коридор. Когда он снял с деревянной панели ключ, у Конни и мысли не возникло воспротивиться грядущему свиданию.

На этот раз их ждал «кабинет» в итальянском стиле. В углу журчал музыкальный фонтан с подсветкой, по постели было разбросано многоцветное конфетти. Не успела Констанс опомниться, как случайный партнер опрокинул ее на постель. Бесстыдно задравшееся платье, открыло взорам резинки ее чулок, и она попыталась опустить подол, но сильная ладонь остановила ее. «Беллисима!» – прошептал незнакомец и приложился губами к ее бедру между чулком и трусиками.

Его пальцы пробежались вверх по ноге, еще больше приподнимая подол платья, и остановились на упругих ягодицах. Он принялся ритмично массировать их, постепенно опускаясь все ниже и ниже, забираясь под трусики. Констанс застонала от еле сдерживаемого наслаждения. Ее партнер решительно отодвинул в сторону тонкую шелковую преграду и ладонью накрыл ее увлажненное лоно. Его пальцы попеременно проникали в тугую пещерку, заставляя Конни вскрикивать.

Эти грубые и одновременно чувственные ласки довели ее почти до экстаза, когда партнер неожиданно отстранился от нее, встал, обошел постель и потянулся к «защите», заботливо приготовленной на тумбочке. Пока он, небрежно расстегнув брюки, облачал свое готовое к бою орудие в панцирь, Констанс буквально плавилась от захлестывающего желания под его страстным взглядом. Он наклонился к ней через широкую постель, неожиданно обхватил ее за щиколотки и подтянул к себе. Ее платье задралось почти до груди, ягодицы оказались на краю кровати, а ноги – на его плечах.

В следующую секунду его рука снова сдвинула перемычку ее трусиков, и он вторгся в нее – неистово и яростно, словно получивший волю дикий зверь. В первое мгновение Констанс, взвизгнув, попыталась отстраниться, испугавшись напора, но крепкие руки решительно удержали ее на месте. Его движения были размеренными и глубокими, и ей оставалось только подстраиваться под него. Она вдруг почувствовала, что и ее захлестывает какой-то животный инстинкт. Конни впервые занималась любовью так – не раздевшись, торопливо, с кошачьей похотью принимая в себя возбужденного мужчину.

Смуглые ладони темными пятнами выделялись на молочной коже ее бедер, он властно, на грани грубости погружался в нее все глубже и глубже, буквально насаживал распростертую под ним женщину на копье своей страсти. От его движений у Констанс захватывало дух, она чувствовала, что буквально уплывает на волнах удовольствия. Внутри нее все сплелось в тугой комок страсти и боли, который в кульминационный момент неожиданно разжался, выпустив на свободу цветок наслаждения. Вскрикнув, она забилась в руках партнера, а через несколько мгновений и он зарычал от нахлынувших на него ощущений.

Утолив свою страсть, он тут же вышел из нее и отстранился. Казалось, в мужчине неожиданно проснулась брезгливость к переполненному им сосуду – грешной женщине, лежавшей перед ним в постели, коварно соблазнившей его предаться слиянию, да еще и получившей от этого удовольствие. В его глубоких глазах отразилась сложная гамма этих чувств, и Конни вдруг поняла, что ее сегодняшний темпераментный кавалер – великолепный актер. Он не просто пришел на представление, а стал частью его. Он не проявлял нежности, потому что представил себя истинным венецианцем, плотью разнузданного и бесконечного веселья – и строго соблюдал его правила, даже наедине с ней. Правила торопливого соития средневекового венецианского карнавала предполагали грубые ласки, а также и то, что партнеры не раздевались и не баловали друг друга долгими прелюдиями. «Отлюбить» как можно больше партнеров за краткий миг карнавала было целью и мужчин, и женщин в эту безумную ночь…

– Грацио, беллисима. – Смуглый красавец по-хозяйски хлопнул ее по бесстыдно белевшему в полумраке комнаты обнаженному бедру. – Я еще увижу тебя! – сказал он скорее утвердительно, чем вопросительно, и выскользнул из кабинета – Конни не сомневалась, что этот темпераментный мужчина в полном соответствии с традициями венецианского карнавала ушел искать новую красотку для своих утех.

Она со стоном присела на постели, стараясь привести в порядок свой туалет. И с трудом узнала себя: в мерцавшем напротив зеркале отразилась полуобнаженная женщина с дышащим страстью лицом и похотью, отраженной в глазах. Возможно, что широкоплечий красавец и встретится ей еще раз в Клубе. Может быть, да, а может, и нет… Кто предскажет, будет ли он здесь во время следующей вечеринки? И решится ли прийти сюда снова она сама? Впрочем, этот вечер еще не закончился. После страстного совокупления Констанс тоже почувствовала себя частью венецианского карнавала. У нее впереди – целая ночь, чтобы принадлежать как можно большему числу мужчин, если она захочет!..