— А вы не могли найти другого, более подходящего времени для ваших объяснений?

— А я что, кому-то помешала? — спросила я невинно.

— Вадим, кто это, почему у нее в руках оружие? Я сейчас вызову милицию, — это она сказала уже мне.

— Интересно, как ваш муж посмотрит на это? — Конечно, ее муж мог уже давно и скоропостижно скончаться и оставить ей наследство, которое ей никто не мешал тратить по своему усмотрению. Но только он был еще живой, потому что я увидела на безымянном пальце ее правой руки обручальное кольцо, на этой же руке было еще два кольца с довольно большими изумрудами, я не думаю, что они были не настоящими.

— Послушайте, девушка, какое вам дело…

— Извините, — перебила я ее, — Вадик мне нужен всего на две минуты, я обещаю, как только он ответит на один мой вопрос, я сразу уйду. Остальные вопросы, которые у меня к нему есть, я могу решить и потом, я не спешу.

— Какие еще вопросы? — не успокаивалась женщина.

— Личные. Вы можете оставить нас на две минуты?

— Почему у вас в руках оружие?

— Это не оружие, это игрушка.

— Вадим?! — Она посмотрела на него, как строгая мать.

— Зинуля, я сейчас приду, — успокоил он ее, но было видно, что ему очень не хочется, чтобы она уходила.

Она не поняла его страданий, гордо повернулась и гордо ушла. Но мне показалось, что ей и самой не очень хотелось оставаться вместе с нами.

— Вадик, — заговорила я, — эта Зина подала мне чудесную идею. Если ты сейчас мне не скажешь, кто тебе заплатил, я по ее же совету вызову милицию, и мы будем разбираться вместе с ними и вместе с этой Зинулей, как ты ее назвал, и скорее всего ее муж будет присутствовать при этом.

Я-то всего-навсего буду соблазненной и покинутой несчастной жертвой с игрушечным пистолетом, а вот кем она тебе приходится — это ты объяснишь милиции и, если повезет, ее мужу. Выбирай одно из трех: или я сделаю так, что эта Зина не заплатит тебе ни копейки и ни одна другая женщина тоже, или я вызываю милицию и ее мужа, или ты говоришь мне, кто тебе заплатил. — Я была слишком многословна, но я нервничала, и потом мне нужно было убедить Вадика, что я не шучу.

Вадик подумал и решил выбрать для себя самое маленькое зло.

— Мне Феликс дал деньги и показал тебя.

— А его кто просил об этом? — я так спросила, потому что была уверена, что самому Феликсу лично все это ни к чему.

— Не знающего, — сразу ответил Вадик. — Какая-то женщина.

— Какая женщина?

— Откуда я знаю? Я случайно понял, что женщина, потому что Феликс проговорился, что заказчица доплатит, если будут фотографии.

— Какие фотографии? — У меня по спине побежали мурашки.

— Да не волнуйся, ничего не получилось.

— Что не получилось?

— Ну, фотографии не вышли.

— Почему?

— Я что, фотограф? Я фотоаппарат никогда в руках не держал, а потом я его плохо закрепил, он свалился и фотографировал только потолок.

— Вадик, если ты меня обманул и есть какие-то фотографии, я тебя убью по-настоящему.

— Да не вышло ничего, я тебе правду говорю.

— А женщину, случайно, не Мишель звали?

— Не знаю. А при чем здесь Мишель?

— С кем ты к ней сегодня заходил?

— Какое твое дело, это тебя не касается.

— Да я так просто спросила, потому что сегодня ее убили.

— Чего? — он это сказал с очень искренним удивленным возмущением, так что было ясно, что он здесь ни при чем. Да я так и думала, потому что почти уверена, что это сделала Оля.

— После того как вы к ней сегодня заходили, ее нашли мертвой, — решила я его напугать, поэтому и сказала, что Мишель нашли мертвой после их прихода, но то, что это я ее нашла, говорить было совсем ни к чему.

— Кто тебе сказал, откуда ты знаешь?

— А вот это уже не твое дело.

— А-а. Это ты у нее была перед этим. И ты должна была с ней встретиться.

Значит, она им рассказала, что я была у нее. Интересно, почему она посчитала, что Вадику это нужно знать?

— Кто тот мужчина, с которым ты к ней заходил? — снова спросила я.

— Не твое дело, — снова ответил Вадик.

Интересно получается — обо мне, что я приходила, это им рассказывают, они это должны знать, а кому обо мне рассказали, я этого знать не должна.

Но я не успела допросить Вадика. Дверь опять открылась, и снова появилась Зинуля, как ее назвал Вадик. На этот раз лицо у нее было уже по-настоящему раздраженное — ее испуг из-за моего появления уже прошел, да и напугала ее, конечно, не я, а мои звонки в дверь — от таких и в своем доме, и со своим собственным мужем не очень уютно себя почувствуешь, а уж в чужом и тем более.

— Девушка, — заговорила она раздраженно, — вы сказали, что у вас только один вопрос.

— Да, один, я попросила Вадика рассказать мне о теории относительности Эйнштейна, мне почему-то кажется, что не все относительно. Например, когда женщина бросает мужчину, совсем не значит, что одновременно и мужчина бросает женщину. Впрочем, и наоборот тоже. Но не волнуйтесь, я его больше не буду задерживать, он мне в следующий раз объяснит, чего не смог рассказать сейчас.

Я собралась уходить, но тут увидела висевший на стене телефон.

— Только один звонок, — сказала я.

Я взяла трубку и набрала номер Сережкиного домашнего телефона, потом мобильного, потом своего домашнего.

Нигде никто ничего мне не ответил. Нет, по мобильному опять мне ответила женщина-автомат, я даже не стала дослушивать ее до конца и невежливо повесила трубку на место, хоть и могла бы поговорить с ней даже по-английски.

— Возможно, у меня к тебе будут еще вопросы, — открывая дверь, сказала я Вадику.

Вместо него мне ответила Зинуля:

— А обещала, что только один звонок, — ядовито, как змея, только не та, которая кусается, а которая плюет в глаза, высказала она.

Я пошла к лифту, засовывая в сушочку пистолет. Дверь за моей спиной, громко хлопнув, закрылась.

Я села в машину. Мне почему-то было интересно, кто тот мужчина, который приходил к Мишель вместе с Вадиком. Только при Зинуле я все равно у него ничего не смогла бы узнать — она меня в отличие от Вадика не боялась, и уж не сомневаюсь, смогла бы его защитить от меня, тем более он ей еще очень нужен.

Только Вадик ошибается, если считает, что отделался от меня. Ту ночь я ему не прощу. Согласна, что половина вины моей я за это и отвечу перед тем, кто имеет право с меня за это спрашивать. Только где этот идиот, куда он пропал?

Но Вадик виноват не на вторую половину, а по моим подсчетам на четверть, потому что он только исполнитель, а вот заказчик — Феликс. Или кто-то еще? Ну да, какая-то женщина. Мишель? Вот это мне и нужно узнать у Феликса.

Но ехать к Феликсу домой глупо, у него жена и двое детей, если я не ошибаюсь. И еще, если не ошибаюсь, с женой он уже давно не живет. Но позвонить можно попробовать.

С большим трудом я нашла таксофон.

— Слушаю вас, — послышался в трубке сонный женский голос.

— Мне нужен Феликс.

— Он сейчас скорее всего в Балашихе.

— А когда он приедет, он не сказал? Он мне очень нужен, по делу.

— Может быть, приедет завтра, может, через неделю, может, через месяц, — сонно и скучно отвечал голос жены Феликса.

— Спасибо, — сказала я.

— Пожалуйста, — ответила жена Феликса. — Только, если можно, не звоните больше так поздно.

— Извините. — И я положила трубку.

Я знала, где загородный дом Феликса. Вот только найду ли я его сейчас, ночью, ведь я там была всего один только раз?

Я развернула машину и поехала в сторону Кольцевой дороги, туда, где ее пересекает Горьковское шоссе.

Мне повезло, а если бы нет, я не нашла бы дом Феликса.

Но я его нашла, и притом почти сразу.

Большой, двухэтажный кирпичный дом окружал высокий забор, тоже из кирпича. Я подъехала к воротам и остановила машину, заглушила двигатель, вышла из нее.

В воротах была сделана калитка, рядом с ней, я знала, есть кнопка звонка.