Не зря девицы, чьи сердца разбиты,

Мне денег дали столько за тебя…

Тебя я заманю. Обиды не забыты.

В болоте утоплю, ни сколько не скорбя.

Натанцевавшись и понимая, что без рояля мелодия будет скомканной, она легко вырвалась и упорхнула к инструменту. Легко села и продолжила. Фрачник решил не отставать, и присев рядом последил за пальцами левой руки, решил включиться и продолжил более насыщенно партию басов у рояля. Ведьма довольно улыбнулась, а он ответил ей тем же.

Играла она уже конкретно глядя на соседа по инструменту. Находились лица очень близко, и на последних нотах она послала воздушный поцелуй незнакомцу.

Оркестр уже почти стих. Рояль отзвучал. Фрачник поднялся и, сцапав руку мадам, решил поцеловать. Хитро улыбнувшись, он развернул руку ладонью вверх и чмокнул запястье. После чего растворился, словно был соткан из тумана. Последнюю минуту заметил хозяин замка и слегка побледнел.

Очень уж знакомым показался Джерому гость в алом фраке, а когда тот «испарился», нынешнего главу клана словно молния прошибла. Как только стих оркестр во дворе прогремел взрыв и послышались крики и звон металла. Гости переполошились и пока Сифиром кричал и пытался успокоить толпу сородичей, Сашка прытко сбежала. Да так умело, что её не отследил ни Гера, ни Рик. Пропажу заметил оборотень и кинулся на поиски, а Гера и Хотеп продолжали помогать угомонить вампиров.

Обстановка немного разрядилась очень быстро, а глава вампиров и спутники ведьмы решили проверить, что происходит во дворе. А там шел штурм замка. Штурмовали не люди, а точнее нелюди — такие же вампиры, только взбунтовавшиеся. Остатки беглой аристократии Ангелика и их наемники.

Гам и шум остался далеко за спиной. Смелова уже давно сбросила маску и бежала по коридору в сторону спуска в подземелье. Она напевала песенку и прытко перескакивала со ступеньки на ступеньку. Рука скользила по каменной кладке, а глаза, благодаря крови оборотня, видели и в полной темноте. Ведьма ощущала, что её догоняет слуга и уж точно не даст ей провернуть то, что она запланировала и что предложил Древний.

Мысленно она радовалась, что прародитель вампирского рода откликнулся на её призыв, пусть даже такой необычный, а с другой стороны эта иллюзия была сознанием и подсознанием, но оживлять ей сейчас и тело придется. И скорее всего, что оно будет полуадекватным.

Рик уже нашел возле спуска в подвал маску хозяйки и почему то подумал, что добром это не кончится и что есть сил рванул. Да так что не ощутил перевоплощение. По темному коридору несся огромный белый волк с алыми глазами.

Открыть дверь подвальной комнаты не составило труда — легкое заклинание и дверь открылась сама. Но закрывать ее за собой Сашка не стала. В центре полутемной комнаты с факелами стоял гроб. Даже можно сказать каменный ящик с тяжелой крышкой. В этот момент она искренне пожалела, что не прихватила Герхарда, но что поделать. Уперлась ногами в пол, толкнула крышку — та не поддалась. Пришлось опять тратить драгоценную магию на камень, который не хотел отдавать ей её заслуженный «подарок». Но вот наконец-то крышка поддалась и слетела на пол. Плита с силой грохнулась о землю и раскололась.

Ведьма нахмурилась, но быстро очнулась и кинулась заглядывать внутрь. На настиле из соломы лежал тот же фрачник лишь за одним исключением — очень потрепанный. Алые волосы были седыми, лицо полное морщин, алый фрак прохудился, сквозь дыры в костюме были видны ремни с застежками в виде католических крестов. Тело несчастного было обвито серебряной цепью толщиной в руку.

Ведьма уже перемахнула бортик, сверху по-собственнически уселась на вампира и стала разматывать цепь, когда в дверь стали настойчиво ломиться. Эльрик от души тарабанил кулаком и требовал открыть немедленно или он… В общем угроз хозяйка так и не услышала, а резко прервала его:

— Уходи немедленно!

— И не подумаю! Что ты задумала?

- Мои идеи тебе не понравиться и очень. Так что лучше иди к остальным.

Спор ей не мешал и ведьма не останавливалась. Вскоре цепь с грохотом вывалилась из гроба на пол. Оборотень ещё больше взвился:

- Ты что там делаешь? Прекрати! Это не шутки! Если эта рухлять оживёт нам будет не до шуток, а вампиры за крепостной стеной покажутся просто злыми школьниками!

— Говоришь, вампиры за стеной, — призадумалась ведьма.

— Они самые. Давай вылазь и пошли отсюда!

— Не могу, — как то уж печально получилось у неё. — Он меня позвал и дороги назад нет.

В небольшую щель старой железной двери оборотень увидел оранжевые глаза и огненные крылья. Тут его словно приковало и заморозило. Теперь он не мог оторвать взгляд от происходящего.

Ведьма неспешно наклонилась и к лицу почти мумии, убрала непослушные седые пряди за уши, провел ладонью по щеке. Там где касались её пальцы, кожа на миг приобретала нормальный цвет и морщины отступали. Потом она провела указательным пальцем по контуру тонких и изящных губ, но напоролась на верхний клык и поранила подушечку. Капелька крови выступила быстро, но руки она так и не отдернула. Даже приоткрыла аккуратно рот вампира и положила палец на язык. Уже через пару мгновений кончик языка зашевелился, а примерно через минуту ветхий немертвый облизывал палец с таким усердием, что ей стало его жалко. Отобрав еду, ведьма заметила, как губы слегка искривились в недовольной и грустной полуулыбке-полуоскале. Быстро полоснув по запястью, она прижала его ко рту и мумия стала пить стекающую кровь. Кожа почти сразу начинала принимать естественный вид, веки задрожали, одна рука нежно легла на запястье, а другая на талию женщины. Рик нервно сглотнул за дверью. Почуяв чужое присутствие, оживший труп резко сел и прижал к себе ведьму, у которой уже зажила рука. Она была словно в трансе.

Мужчина провел рукой по внешней стороне бедра к колену, чтобы потом пальцами снова подняться вверх, но уже по чулкам под юбками. Другая рука ловко находила прорехи в корсете и касалась голой кожи. Заблудшая конечность снова выскользнула из-под пышных юбок и пошла блуждать по груди, а потом шее. Оборотень рыкнул за дверью и старейший глава рода Сифиром решил форсировать события. Наклонил голову на бок, прошелся по шее языком, а потом легонько прокусил. Кровь неспешно стала стекать, и он просто слизывал. Рычание за дверью становилось всё громче, и тут неожиданно открыла один глаз ведьма. Оценила обстановку и ухватила наглого кровопийцу за подбородок. Тот оторопел, а пока думал что и как, мадам просто с силой впилась в его губы, пальцы скользнули в седую шевелюру и намертво в ней застряли. Теперь уже Старейший глава рода пытался отбиться от женщины. А когда это практически удалось, неуклюже вывалился из гроба и приложился головой о каменный пол. Распластавшись на холодном полу он заметил оранжевые глаза и огненные крылья за спиной. Единственное, что он успел прохрипеть, было — «Извечная Праматерь». Потом резко замер, словно замерз.

Извечная неспешно вылезла и спрыгнула на пол. Потом снова уселась сверху жертвы и стала неспешно расстегивать на груди и шее стягивающие ремни.

— Какое безобразие, — спокойным и невозмутимым тоном говорила она. — Так запеленали. Вот как мне теперь добраться до сути. А? Что молчишь? Не бойся, я просто тебя инициирую, станешь моим личным слугой и всё тут. И не надо так на меня смотреть! Обряд инициации давно изменился и не собираюсь я тут тебя насиловать или что-то там ещё. Просто расслабься и получи удовольствие, я сама всё сделаю. Вон гляди за дверью как нервничает, то же понравилось когда его инициировали.

Рик перестал рычать, икнул и покраснел до кончиков волос. Ему мигом вспомнилась та ночь в карцере, полуголая ведьма с плеткой и всё вытекающие обстоятельства. С одной стороны ему даже понравилось, но с другой повторить он не желал. А вот что она надумала делать с полумертвым вампиром, которого она воскресила только что, его очень даже волновало.

Пока он думал, то совсем упустил тот момент, когда она уже расстегнула у старшего Сифирома все пряжки на груди и оголила ему живот. Вот здесь и началось то, о чем будут пожалеть оба мужчины. Вампир прогнулся и жалобно заглянул изумрудными глазами в красные глаза оборотня. Что-то щелкнуло в мозгу и Рика и он словно стал видеть и ощущать то, что происходило с лежащим на полу Сифиромом, а вампир мог видеть его глазами. Пока связь наладилась, Смелова стащила с себя чулки: одним куском ткани она завязала рот носферату, а вторым — глаза. Вот тут-то связь и пригодилась. Как бы ни хотел Эльрик отвернуться или зажмуриться — не получилось бы.