Капитан понимал, что размышлять сейчас о состоянии Калринд, о ее слабости было неуместным и глупым занятием.

Кирк устремился к ближайшему турболифту, поднялся на второй этаж и быстро пошел к тому месту, где он и Калринд встретили двух охранников.

Капитан шел по коридору, с тревогой ожидая встречи с клингонами, как вдруг из-за угла появился светящийся шар, который остановился перед ним.

– Капитан Кирк, – приветствовал его шар, – добрый день!

Кирк застыл в изумлении:

– Что? Опять органианин? Я думал, вы не хотите иметь ничего общего с нами: ни с Федерацией, ни с клингонами. Я припоминаю, что когда вы всучили нам и клингонам свой договор, в него была вписана формулировка о том, что никакая сила не поможет посетить ваш мир. Если ни мы, ни клингоны не имеем права приезжать в Органию, то что же вам надо здесь?

Сверкающий шар, висящий в воздухе на уровне головы Кирка, изрек:

– Я бы с удовольствием ответил на ваш вопрос, но я спешу, капитан.

Шар проскользнул сквозь Кирка.

– Стойте! – воскликнул капитан. – Как ваше имя?

– Я – Элеборн, вы встречали меня раньше. У меня нет времени на этот разговор, Кирк. Я должен быть там, где встретятся земляне и клингоны. Говорите скорей, что вы хотите, я должен идти.

– Мне кажется, вам будет легче убедить клингонов и членов Федерации иметь с вами дело, если вы примите материальную форму, как тогда, когда мы впервые встретились с вами. В то время мы считали вас гуманоидами, – напомнил Кирк.

Органианин не соизволил ответить. «Наверное, мой эволюционный уровень слишком низок, чтобы понять работу мозга органиан», – подумал капитан с легкой досадой.

Элеборн поплыл вниз по коридору и свернул за угол. Вместе с ним исчезло и свечение. Кирк бросился по коридору, завернул за угол, но опоздал. Органианин исчез.

Кирк прервал свою разведку и вернулся в офис Морица. Тот взглянул на вошедшего. Лицо клингона выражало досаду, едва уловимую и прекрасно замаскированную. «Он очень занят и считает, что мое вторжение не имеет веских причин», – с досадой подумал Кирк.

– Я только что столкнулся с органианином. На базе я его тоже встречал. Не очень общительный парень.

– Ах да, Элеборн. Я думаю, что он – это то, что движется вдоль линии истории. Для него трудно подобрать нужное слово. Возможно, такие существа, как земляне и клингоны, никогда не смогут понять органиан достаточно хорошо, постигнуть их социальную роль и взгляды.

– Что он делает здесь, на «Альянсе»?

– Наносит визит, вернее, наблюдает. Он сообщил мне, что занят подготовкой к исторической встрече между членами Федерации и клингонами. Это история, очень важный исторический момент. Элеборн и ученый, и представитель своей расы. Он будет наблюдать за развитием союза, который, как предсказывали органиане, должен быть заключен. Вы помните это предсказание?

Кирк утвердительно кивнул:

– Было бы невероятным, если ли бы я забыл его. Но Элеборн показался мне не таким интересным собеседником, как при первой встрече.

Мориц задумчиво хмыкнул:

– Я всегда находил его достаточно вежливым, но не очень обязательным.

– Вы правы.

– Я знаю немного. Органиане связались с нами и попросили взять на борт Элеборна. Похоже, они знали о наших планах, когда мы еще обсуждали проблему у себя.

– Сбой в системе безопасности. Головы с плеч, – пошутил Кирк.

Мориц улыбнулся, но это была улыбка прежнего клингона, мешавшая очарованию сегодняшних потомков.

– Чьи головы вы бы выбрали, Джим?

– Возможно, времена поменялись, – пробормотал Кирк и громко спросил:

– Что слышно о Калринд?

– Доктора говорят, что она готова к выписке. Они напичкали ее лекарствами, и сейчас Калринд возвращается в нормальное состояние. Вы решили не навещать ее в период выздоровления? Поэтому вы спрашиваете о ее состоянии?

Кирк глубоко вздохнул. Для физика-теоретика Мориц слишком прямолинеен.

– Я был у Калринд. Скажу коротко. Я не хочу возвращаться туда, пока не услышу что-то определенное. Я буду… ждать.

– Вы избегаете лазарета, так как считаете себя виновным в болезни Калринд, верно? – в лоб спросил Мориц.

– Вы научились проникать в человеческую душу, изучая квантовую механику, да?

Мориц рассмеялся:

– Наблюдения, Кирк, – это основа основ для каждого физика, каждого ученого. Идите и навестите своего… друга.

Выйдя из офиса, Кирк подумал, что Мориц – мастер точно рассчитанных пауз в разговоре. Но войдя в больничную палату, он забыл обо всем, наслаждаясь встречей с Калринд. Для клингона она казалась бы слабой. Но Кирк находил ее сильной и ожившей, особенно по сравнению с тем, какой он ее видел совсем недавно. Капитан обнял ее.

– С тобой все в порядке?

Калринд улыбнулась:

– Не совсем, но я поправляюсь. Уведи меня отсюда, – Она повернулась к динамику связи и произнесла:

– Я хочу поговорить с моим доктором.

Кирк был обескуражен ее командирским тоном.

Тонкий голос ответил:

– Доктор Черек слушает, Калринд. Чем могу быть полезен?

– Освободите меня из этой отвратительной тюрьмы.

– Будет сделано. Вы можете немедленно уходить, если пожелаете.

Калринд обратила внимание на Кирка:

– Немного традиционного клингонского послушания.

Но не послушание, присущее клингонам прошлого, помогло ей поправиться в течение двух-трех дней. Кирк понимал это. Калринд помогли лекарства, которые давали врачи, ее природное здоровье, и его, Кирка, присутствие.

«Я люблю Калринд, – подумал с удивлением капитан, – а она любит меня. Наверное, мое присутствие тоже помогло ей преодолеть болезнь».

Он подумал, что даже Леонард Маккой был бы поражен, узнав обо всех открытиях клингонов-биохимиков. «Интересно, что еще они добились в области биохимии? – вопрошал Кирк. – Боунз все отдал бы за то, чтобы узнать об этом».

– Добро пожаловать на борт «Энтерпрайза», мистер Тинделл, – произнес Спок, ступив на транспортную платформу.

– Спасибо, мистер Спок, – ответил Эллиот и подхватил свои чемоданы.

Он – на борту федерального корабля! Это больше того, на что можно было надеяться. И надо воспользоваться ситуацией в полной мере. Эллиот бросил быстрый взгляд вокруг себя, запоминая каждую деталь.

– Мистер Тинделл, прошу внимания, – проговорил Спок.

Рядом с вулканцем навытяжку стояла молодая женщина.

– Это лейтенант Крэнделл. Она покажет вам вашу комнату, а затем поможет установить экспериментальное оборудование в лаборатории.

– Очень приятно, мистер Тинделл, – протягивая руку, произнесла Джинни Крэнделл.

Это была молодая женщина хрупкого телосложения, с коротко постриженными светлыми волосами и холодными голубыми глазами. «Ей далеко за двадцать», – предположил Эллиот и поприветствовал Крэнделл, коснувшись ее руки.

– Прошу простить меня, – произнес Спок. – Мистер Тинделл, я останусь на мостике.

Он повернулся и вышел из транспортного отсека.

– Вам помочь? – спросила Джинни, глядя на вещи Эллиота.

– Благодарю, – ответил он, протягивая свою туристическую сумку, – Мне, действительно, надо зайти в мою комнату, чтобы переодеться, – «и принять лекарство», добавил Эллиот про себя, – а затем я буду готов к работе.

Джинни улыбнулась:

– Теперь я понимаю, зачем мистер Спок так далеко ездил за вами.

По пути из транспортного отсека к турболифту она добавила:

– Вы так же преданы работе, как и он.

– О да, – согласился Эллиот, улыбаясь. – А чем вы занимаетесь, лейтенант? Какие у вас обязанности на этом корабле?

– Оружие и защита.

Двери лифта открылись.

– Я старший техник, – добавила Джинни, выходя из лифта.

Эллиот последовал за ней и вдруг невольно застонал от пронзившей его головной боли.

– Мистер Тинделл, что случилось?

– Ничего, я в порядке. Думаю, долгое путешествие потребовало большего напряжения, чем я ожидал.

Эллиот сохранил твердость в голосе, но сердце его билось учащенно. Он принял двойную дозу лекарства, прежде чем поднялся со Споком на борт. Если его медикаменты так быстро потеряют силу, он не сможет работать эффективно.