Он гнал машину по шоссе, автоматически переключая скорости, бездумно поворачивая руль и почти не глядя на дорогу. Он был взбешен. Он, великий актер, любимец публики, баловень женщин, в очередной раз получил от ворот поворот! И от кого? От какой-то смазливой девчонки, делающей в кинематографе первые шаги! Он бросил к ее ногам все, принес ей в жертву свою счастливую семейную жизнь, развелся с женой, оставил единственного горячо любимого сына – а что получил в ответ? «Я католичка и разводов не признаю. Я люблю тебя, но вместе мы никогда не будем».

Он взвыл от нестерпимой душевной боли и до отказа выжал педаль газа. Зачем, зачем мне слава, деньги, жизнь, если рядом не будет ее? К чему просыпаться по утрам? Ходить по земле? Есть? Пить? Во имя чего жить?

Ах, Юнис, Юнис… Ты так молода, так прекрасна…

Яркий свет фар мчащегося навстречу грузовика на миг ослепил его, и он инстинктивно крутанул руль, пытаясь избежать лобового столкновения. Однако скорость была слишком елика, и машина, совершив головокружительный кульбит, оказалась в кювете.

Господи, спасибо… Лоренс, мальчик мой, прости меня… – пронеслось в его угасающем сознании.

И он навсегда погрузился в блаженное небытие.

– Мне наплевать на все, что ты там придумал, но это мой фильм, и в нем не будет твоих женщин! Ни одной!

Декстер задохнулся от возмущения. Лоренс не позволил ему закончить, объясниться… Буквально заткнул ему глотку!

Декстер Блумер, хозяин кинокомпании «Лаклан», редко вмешивался в дела режиссеров, а уж если вмешивался, то был предельно учтив. И вот сейчас в ответ на свою деликатную просьбу получил более чем грубый отказ. Бестактность Лоренса Роско переходит все границы! – негодовал Декстер. Его счастье, что он мне почти что сын родной, а то бы прочувствовал тяжесть хозяйского гнева!

Декстер пригласил Лоренса на уик-энд в свой загородный дом исключительно для того, чтобы познакомить с Кимберли. Но кое-что не складывалось так, как хотелось бы, не задалось с самого начала. У Лоренса, который запускает новый фильм, завтра рано утром встреча с продюсером, а Кимберли вряд ли сможет появиться здесь раньше полудня. Именно поэтому Декстеру и пришлось начать разговор о Кимберли самому.

Он с трудом сдержался, чтобы не дать молодому человеку резкой отповеди, которой тот заслуживал. Декстер лишь пристально и с нескрываемым раздражением посмотрел на него.

– Кимберли – не одна из моих женщин, черт побери! Она мне крестница!

– Случайно, не племянница? Крестница, значит… – Лоренс ухмыльнулся. – Ты же был единственным ребенком в семье, откуда они появляются, все эти крестницы-племянницы?.. По-моему, это уже вторая за последние полгода?

– Я не нуждаюсь в подсчетах!

Нет, что себе позволяет этот мальчишка! – возмутился Декстер. Делает оскорбительные намеки… Я, слава Богу, холостяк и если в свои шестьдесят по-прежнему пользуюсь успехом у женщин, то отчитываться за свои поступки, тем более перед Лоренсом, который сам отнюдь не святой, не собираюсь.

– Я тебе скажу это только один раз, – отчеканил Декстер, стараясь держаться предельно вежливо, – и больше повторять не намерен. Кимберли – дочь моего старого друга. И, так уж случилось, она – актриса.

Обычно он был очень ласков с Лоренсом, но язвительный намек молодого человека задел его за живое.

Сейчас Лоренс Роско, известный кинорежиссер, подбирал актеров для нового фильма «Прогулка по саванне», но Декстер, первый человек в кинокомпании, оказывается, уже имел на примете кое-кого на главную роль в этом фильме.

Хозяин положения сейчас – Лоренс, гордость компании. Его предыдущий фильм был отмечен «Оскаром» как лучший фильм года. Декстер считал большой удачей заполучить знаменитого американца и даже не особо рассчитывал на успех, приглашая его поработать в своей кинокомпании. Так что «надавить» на Лоренса при подборе актеров, как ему иногда случалось делать с другими режиссерами, Декстер практически не мог.

– Я никогда не пользовался услугами агентов для подбора актеров. И сейчас не собираюсь. Даже на роли второго плана, – безапелляционно заявил Лоренс и поджал губы.

Негодование Декстера достигло апогея, он с трудом сдержался. Мальчишка! На добрых двадцать лет младше, а туда же!

– Единственное, о чем я тебя попрошу, – задержаться до утра и встретиться с Кимберли, – прорычал он. – Я же не требую обслужить ее в постели!

Губы Лоренса насмешливо дернулись.

– И на том спасибо. Я как-то привык самостоятельно выбирать себе партнерш.

– Думаю, на этом и закончим, – оборвал его Декстер.

– Ну уж нет, – нахально возразил режиссер. – Ты обещал, что у меня будут полностью развязаны руки при съемках этого фильма. Дьявол! Ты почти умолял меня работать в твоей компании…

– Полагаю, «умолял» – сильное преувеличение, – поспешно перебил его Декстер.

– Извини! – продолжал Лоренс тем же бесцеремонным тоном. – Ты, возможно, рассчитывал пристроить в моем фильме своих племянниц? Или крестниц.

Лоренс наконец совладал с собой, голос его зазвучал спокойнее. Декстер не сомневался, что его собеседник просто взбешен, но даже теперь любовался им.

– Мы слишком далеко зашли, мой мальчик. Давай остановимся. Сами. Ведь твой отец и я остались друзьями даже после…

– Когда мы договаривались, что я буду работать в твоей компании, разве брались в расчет твои связи с моей семьей? – жестко, почти грубо возразил Лоренс. – И почему только мы не записали в контракте: на весь период моей работы у тебя не обсуждать моего отца или твоих крестниц? Кстати, когда, по-твоему, заканчивается это утро, до которого ты просишь меня задержаться? – неожиданно спросил он.

Декстер шумно выдохнул. Он, несомненно, задел Лоренса за живое упоминанием о его отце. Надо впредь быть благоразумнее и не тревожить память Кристофера… и уж определенно не вытаскивать на свет скандал, который сломал его карьеру. Это была тактическая ошибка. Чего Декстер действительно не хотел, так это прогневать Лоренса. Его желание было весьма скромным: чтобы Лоренс остался в его загородном доме до завтрашнего полудня и встретился с Кимберли.

Декстер сдержал раздражение и постарался расслабиться.

– Уверяю тебя, Кимберли – вовсе не то, что уже нарисовал тебе твой раздраженный мозг, – как можно приветливее сказал он. – Девочка талантлива.

– Как ее фамилия?

– Кентон. Кимберли Кентон.

– Никогда не слышал о такой, – едко заметил Лоренс, рассматривая оживленно беседующих гостей.

Декстер вновь разозлился, заметив, что Лоренс старается уйти от разговора.

– Да как ты, даже не взглянув, можешь судить о ней?! – взорвался он. – Ты же сам хотел, чтобы Мэрианн играла неизвестная актриса.

– Но я сам выберу, не ты. – Голос Лоренса звучал резко, даже капризно. От серых глаз так и веяло арктическим холодом. – Она знает об этом? – Откровенное презрение звучало в его вопросе. – Ты потому так стараешься? Она считает, что роль уже у нее в кармане?

– Кимберли ничего не знает о нашем разговоре, Лоренс, – успокоил его Декстер. – Да она обиделась бы почище твоего, если бы узнала о моей протекции! Ну хорошо, забудем на время об этом разговоре.

– Хорошо, забудем. На время, – делая ударение на каждом слове, согласился Лоренс.

Декстер и сам ненавидел такие разговоры. Лучше было бы просто познакомить Лоренса с Кимберли. Именно так он собирался поступить. И надеялся, что Юнис, дорогая Юнис, простит его, когда обнаружит, что он сделал.

Юнис…

– Ну что ж, время посмотреть новый фильм Теда Котчефа, – сказал Декстер, заметив сигнал, который подал ему слуга. – Уверен, ты по достоинству оценишь его.

Он, конечно, не был в этом уверен, но кое на что надеялся. Да! Он надеялся.

Выражение лица Лоренса, рельефно высвечиваемого лучами прожектора, не предвещало ничего хорошего. Казалось, что он вот-вот встанет и выйдет из зала. А так много зависело от нескольких следующих минут! Со стороны могло показаться, что Декстер сосредоточенно следит за событиями, разворачивающимися на экране, но на самом деле все его внимание было полностью поглощено сидящим рядом человеком.