Одиночек же, таких как Ли Хэн, было всего несколько человек.

- Продано! За 30 долларов...

- Продано! За 15 долларов...

- Ох, какой дорогой раб. Продано, за 48 долларов! По словам покупательницы, она заставит раба трудиться весь вечер, пока он не окупит затраты!

Пришла очередь и Ли Хэна.

Ведущий окинул его взглядом, оценивая, после чего, тяжело выдохнув, произнёс:

- Наш следующий лот... очень силён. Честно говоря, сложно определить цену, так что начнём с малого - с одного цента.

Раб за один цент!

Цена других начиналась как минимум с нескольких десятков центов, а то и сразу с доллара... И хотя Ли Хэн понимал, что сделано это было ради шоу, как бы в шутку, случившееся его сильно задело.

Но, даже услышав цену в один цент, никто не спешил поднимать руку.

- Здесь два цента!

Одна из зрительниц, с маленьким ребёнком за спиной, подняла руку, видимо, пожалев погрустневшего раба.

- Принимаю, ставлю сверху еще один!

Посмотрев в сторону выкрикнувшей, Ли Хэн увидел свою сестрёнку - Ли Хаян. Трогательная любовь сестры, оценившей брата в три цента!

Ведущий прокричал:

- Итак, ставка - три цента. Кто повысит до четырёх?

- Четыре!

- Восемь!

Люди вовсю отрывались, так как деньги были никакими.

- Семнадцать!

- Девятнадцать!

- Тридцать девять

- Тридцать девять центов! Если никто не поставит больше, на этом и закончим. Отсчёт начался. Десять... Девять... Семь...

Горестная цена в тридцать девять центов!

Было видно, что уже никто не хочет называть цену больше, и ведущий вот-вот завершит продажу. Но в тот момент, когда счёт дошел до двух, какая-то девушка в джинсах, бейсбольной куртке и низко натянутой кепке подняла руку.

- Две тысячи долларов!

- Две тысячи долларов! Я не ослышался? Кто-то действительно назвал две тысячи долларов?!

Взволнованно кричавший ведущий уставился на поднявшую руку девушку.

Взгляды зрителей тоже скрестились на ней. Все думали, что это какая-то новая шутка, и ждали развязки. Но тут девушка сняла кепку и широкие солнцезащитные очки, и вокруг раздались восхищённые вздохи:

- Это Чон Хёрин!

- Чон Хёрин пришла на фестиваль!

Знаменитая певица, фея мировой сцены, оценила раба в две тысячи долларов.

Таким образом до наступления ночи Ли Хэн перешёл в полную собственность Чон Хёрин.

- Раб, руку!

- Сейчас.

Ли Хэн поспешно взял Чон Хёрин под руку.

Сейчас он был так близок к ней, что чувствовал её соблазнительный запах.

Взявшись под руки и расталкивая толпу, они направились в другое место. Однако куда бы они ни шли, большинство людей вокруг если и не пыталось встретиться взглядом с неожиданно обнаруженной звездой, то просто без угрызений совести на неё пялилось.

Но Чон Хёрин не обращала на это никакого внимания, она широко улыбалась.

- Ты же покажешь мне фестиваль?

- Но я совсем его не знаю...

- Ничего. Веселье как раз в том и состоит, чтобы гулять вместе и развлекаться. Я ведь тоже студентка, правда, сейчас редко бываю в университете. Да и если исключить мои выступления на сцене, можно считать, что и на фестивале вообще в первый раз.

- Может, тебе тогда лучше погулять с кем-нибудь другим? Я на самом деле немного занят...

- Раб желает возврата?

- ...

Прямая и откровенная угроза!

У рабов не было никакой свободы воли. По условиям конкурса хозяин мог возвратить его на аукцион для новой продажи или же потребовать выкупа свободы посредством возвращения уплаченных денег...

- Я покажу тебе фестиваль.

- Сразу бы так.

Чон Хёрин уже хорошо понимала Ли Хэна и знала, за какие ниточки нужно тянуть.

'Запугивание на него действует лучше всего!'

Она крепко прижалась к локтю Ли Хэна. Теперь при каждом шаге он мог чувствовать тепло её упругого, без лишнего грамма жира тела и нежную, постоянно ударявшуюся об его руку грудь.

- Прости, хозяйка. Но будет ли хорошо знаменитости себя так вести?

- В смысле?

- Если мы будем так и дальше ходить, то могут возникнуть недоразумения.

- Какие недоразумения?

- В общем, когда мужчина и женщина держатся так близко...

Ли Хэн, конечно же, слышал разговоры окружающих людей.

- Чон Хёрин такая добрая.

- Ага, отдала две тысячи долларов на благотворительном конкурсе.

По условиям конкурса все деньги, заработанные на продаже 'рабов', и вправду направлялись в различные фонды для помощи нуждавшимся людям.

- Смотри, как под руку взялись.

- Тихо! Это просто уважение к фанату. И ничего более...

- Ах! Чон Хёрин такая добрая, относится к незнакомому парню словно к любимому.

- Новичкам везде везёт, хотя он и казался непродаваемым рабом.

Хотя на фестивале присутствовали журналисты, но даже они не уделили большого внимания произошедшему.

- Чон Хёрин, завоевавшая с первого альбома невероятную популярность, ранее не была замечена ни на каких университетских фестивалях. И вот теперь она здесь... Удивительно.

- Известная во всём мире музыкальная фея оказалась и вправду доброй...

С первого взгляда Чон Хёрин сильно очаровывала.

В то же время хмуро шагавший рядом с нею Хэн, лишь недавно выбравшийся из жаркой кухонной атмосферы, казался её полной противоположностью.

Чон Хёрин была известна тем, что пренебрегла признаниями и ухаживаниями нескольких знаменитых актёров Голливуда. Поэтому окружающие люди и не воспринимали произошедшее как что-то серьёзное.

Для всех них она была чистейшей феей, никак не связанной с мужчинами и влюблённой лишь в одну музыку.

- Всё-таки это так волнительно, взяться под руку с парнем. Интересно, все ли люди чувствуют нечто такое, идя вместе?..

- Ты что?

- Просто мысли вслух.

Но Ли Хэн слышал, что сказала эта девушка.

'А ведь я впервые в жизни иду под руку с девушкой...'

За свои двадцать два года единственной девушкой, к которой он прикасался, была сестрёнка. В детстве он постоянно носил её на спине, менял подгузники, купал и выгуливал, водя за руку по городу!

- Может, поиграем в ловлю кротов?

Вопрос приметившей игровой автомат Чон Хёрин вывел Ли Хэна из размышлений.

- Не хочется...

- Всего-то пара долларов.

- ...

С тяжёлым сердцем Ли Хэн вытащил две мятые купюры.

'Всё-таки на свидании с девушкой нужно тратить деньги'.

Трата двух долларов на игру уже отпечаталась в памяти Ли Хэна на всю жизнь. Возможно, в далёком будущем, лежа при смерти от старости, он будет вспоминать этот момент снова и снова.

Чон Хёрин, не отпуская его, взяла левой рукой игрушечный молоток.

- Вот! Вот!

И если первоначально Ли Хэн не собирался никак участвовать в этой игре, то, наблюдая, как молоток раз за разом промахивается, он не смог ничего с собой поделать.

- Чуть левее!

- Поняла.

- Следующий справа!

- Вижу!

- Второй сверху! Он ещё не убрался. Бей!

- Не сбивай меня. Я сама!

Желание победить сейчас бушевало в них обоих.

- Чёрт, ну вот, пропустила двенадцать кротов.

- Надо было быстрее двигаться.

- Ты же всё время отвлекал. Если бы молчал, то поверь, я бы справилась.

- Давай ещё раз.

- Хорошо, сейчас я прикончу их всех.

Чон Хёрин стала активнее двигаться и размахивать молотком, но локоть Хэна так и не отпустила. Видя, что ей неудобно, он попытался освободить свою руку, но в процессе этого случайно коснулся её ладони, и девушка тут же крепко его схватила.

С её стороны это произошло естественно, словно дружеский жест.

- Чёрт! Ну вот, все же пропустила троих.

- Ты хорошо сыграла.

- Что будем делать дальше?

Пара, которую сблизила ловля кротов!

Ли Хэн почувствовал себя так раскованно, что даже решился предложить:

- Может, пойдём за мягкими игрушками? Хочешь пострелять в тире?

- Звучит заманчиво.