Я сделала шаг назад, потом другой и пятилась до тех пор, пока не уткнулась спиной в стенку. Мир упрямо отказывался внять моим настойчивым просьбам — прекратить расплываться перед глазами, превращаясь в сборище веселеньких цветных пятен.

— Уходи, — наконец выдавила я. — Ты умер. Я тебя убила. Ты больше не должен ходить по земле.

— По-моему, у этой девицы с головой не все в порядке, — авторитетно высказал свое мнение человек-оборотень, перебив мое жалкое лепетанье. — Я ее нашел сегодня утром, она на лестнице сидела… Наверное, к Ди Монтобье пришла. Что нам с ней делать, Конан? Конан, ты меня слышишь?

— Только в обморок не падай, ладно? — сказал киммериец, и в моей голове все встало на свои места. Конечно же, это настоящий Конан! Даже за столь краткий миг я успела отметить множество мельчайших отличий, которые создают неповторимый облик и манеры человека. И теперь с уверенностью могла отличить подлинного короля от подмененыша. Эти различия просто бросались в глаза, но для этого нужно было прожить несколько седмиц рядом с двойником, а потом воочию увидеть подлинник.

Но раз Конан здесь, то и Мораддин наверняка где-то неподалеку…

— Да будет тебе известно — графиня Эрде никогда в жизни не теряла сознания и самообладания! — гордо сообщила я и отлепилась от стены. — Доброе утро, Ваше величество! С благополучным возвращением домой!

— Все такая же язва, — с грустью констатировал Конан. Примолкший незнакомец-оборотень переводил недоумевающий взгляд с меня на короля и обратно, пытаясь разрешить сложнейшую задачу — кто кому морочит голову? — Честное слово, рад тебя видеть. Значит, ты смылась из дворца?

— Ага, — кивнула я. Язык категорически отказывался меня слушаться и продолжал болтать сам по себе: — Вообще-то не далее как сегодня ночью я пыталась тебя отравить. К сожалению для Аквилонии, неудачно. Похоже, твое ожившее второе Я или кто там эта тварь, совершенно невосприимчиво к ядам.

Конан недоверчиво хмыкнул. Повернулся к слегка растерянному оборотню и слегка ироничным тоном произнес:

— Знакомься, это Ринга… Как там бишь тебя?

Презрение киммерийца к любым титулам было мне отлично знакомо, а потому я вздохнула и послушно добавила:

— Графиня Эрде, баронесса Энден. С кем имею честь?..

— А… — казалось, парень на миг забыл собственное имя. — Меня зовут Веллан, сын Арта. Я из Бритунии, то есть из Пограничья…

— Оно и заметно, — вполголоса заметила я и ободряюще улыбнулась человеку-полуволку: — Ладно, приятно познакомиться. Теперь же я очень хотела узнать следующее: во-первых, где мой муж? Во-вторых, что здесь происходит? И в-третьих, когда доставят завтрак? Кстати, позволю себе заметить — Конан, ты отвратительно выглядишь. Если бы мне предоставили выбор — целоваться с тобой или с медведем в зверинце, я бы предпочла медведя.

Оборотень по имени Веллан тихо захихикал. Конан смерил нас уничтожающим взглядом, резко повернулся и, не сказав ни слова, скрылся в дверях ванной комнаты. Через миг до нас донесся грохот перевернутого тазика и неразборчивое проклятье. Веллан откровенно расхохотался и насплетничал:

— К нему уже все с этой бородой пристают… Завтрак скоро будет, а где сейчас граф Эрде — мы не знаем. Он был вчера во дворце (я кивнула в знак того, что знаю), потом его видели в городе, а потом он бесследно исчез, прихватив с собой еще двоих наших. Но лично мне почему-то кажется, что граф в безопасности.

Мне так совершенно не казалось, но я ничего не могла поделать со сложившимися обстоятельствами. Что ж, утешимся тем, что отыскался настоящий король и с ним, насколько можно судить, все в порядке. Уже немало.

Я только успела вытянуть из пришедшего в себя и разговорившегося Веллана некоторые подробности пребывания Конана сотоварищи в Пограничье и их появления в Тарантии, как в дверь постучали. Прибыл наш общий завтрак, принесенный двумя смешливыми девчонками-служанками, а также подозрительно знакомый мне черно-золотистый суконный сверток. Я немедленно схватила его, намекнула оборотню, чтобы посмотрел куда-нибудь в сторону, размышляя о вечном, и быстренько оделась. Неизвестные умельцы (точнее, умелицы) сумели за утро вычистить и залатать мой изрядно загаженный охотничий костюм, так что теперь можно было без опаски показаться на улице. Почему-то городская стража Тарантии с неоправданным подозрением относится к шастающим по городу личностям в драной одежде, заляпанной кровью.

За что люблю свое ремесло и избранный мной образ жизни — за невозможность предугадать, что случится завтра. Подумать только, совсем недавно я удостоилась чести побывать на королевском ужине во дворце, а сейчас сижу в комнатушке Обители Мудрости и завтракаю опять же с королем. Правда, в первом случае монарх оказался поддельным, а во втором — настоящим. Такая вот маленькая, но весьма значительная разница.

Что нам принесли на завтрак — я не разобрала. Я больше слушала, нежели ела. Увлеченное повествование Конана и Веллана о нынешнем бедственном положении пестрого сборища авантюристов поневоле подтвердило все мои худшие догадки. Эти герои, занявшись расправой с каким-то невероятным чудовищем, застряли в пещерах гномах под Граскаалем, и, если бы я, как и собиралась, добралась до Вольфгарда, у меня были бы все шансы встретить настоящего короля, а не подделку. Но так уж распорядилась судьба и не нам оспаривать ее решения.

Дальнейшие приключения отряда Конана по пути из Пограничья в Аквилонию были вполне предсказуемы. Сия развеселая компания совершила все возможные ошибки, методично не пропустив ни единой (куда смотрел Мораддин!), и только в силу покровительства неведомых мне богов сумела добраться до столицы. Честно говоря, я так и не поняла, почему их не схватили сразу по эту сторону Немедийских гор или еще на границе Аквилонии и Пограничья. Вот уж воистину любимчики удачи!

В Тарантии удача, видимо, решила, что слишком долго им благоприятствовала. Компания рассыпалась по городу и теперь не имела представления о том, где кто находится. Двое прятались в Логиуме, четверо, включая и моего мужа, затерялись где-то в столице, один попался и ныне пребывал то ли в Железной башне, то ли под замком во дворце.

Выслушав все это, я открыла было рот, чтобы высказать Конану все, что думаю по поводу их бестолковости, неумения действовать согласованно и лично о его способностях как командира. Потом на миг задумалась… и промолчала. Что, собственно, я могу ему сказать? Я, между прочим, допустила не меньшее число ошибок: слишком поздно сообразила, что имею дело с двойником, и подняла изрядную шумиху во дворце. Теперь меня наверняка разыскивают, число караулов во дворце возросло вдвое, если не втрое, а наученный горьким опытом подменыш будет настороже. Так что нечего корчить из себя никогда не ошибающегося лазутчика. Кроме того, те времена, когда я могла непререкаемым тоном давать Конану указания и позволять себе пропускать мимо ушей его возражения, давно миновали. Будем все-таки помнить, кто из нас нынче король, а кто всего лишь скромная графиня, вдобавок подданная соперничающей страны.

— С ума сойти! — оказывается, от внимания Конана не ускользнул краткий миг моего внутреннего единоборства. — Глазами своим не верю, неужто тебе нечего сказать?

— Конечно, есть, — я равнодушно пожала плечами. — Хочешь послушать, как я умею ругаться? Не беспокойся, с тобой мне все равно не сравниться. И какой от этого толк? Давайте лучше соображать, как бы вернуть все на законные места. Есть предложения, господа?

Ответа не последовало. Оборотень, кажется, изначально признавал за Конаном право единолично распоряжаться, а самого варвара изрядно озадачили произошедшие во мне перемены. Раньше я бы действительно напустилась на него с обвинениями — обоснованными и не слишком. Но то было раньше, пятнадцать лет назад. Как выражаются высокоученые господа философы, времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.

Конан неожиданно встал, отодвинув скрипнувший стул, и вышел из комнаты в коридор. Я вопросительно покосилась на Веллана — оборотень продолжал безмятежно расправляться со своим завтраком. Через миг снова раздался стук двери, на этот раз закрывавшейся. Представления не имею, зачем киммерийцу понадобилось куда-то уходить и тут же возвращаться. Разве только ему послышалось снаружи нечто подозрительное.