Такое воздержание, может, и годится для самого Вэла Сентледжа. Этот доктор — ну просто что твой монах. Но он, Рив, нормальный мужчина с нормальными мужскими потребностями.

И эти потребности он намерен удовлетворять, несмотря на идиотские рекомендации сотни таких докторов!

Рив сделал большой глоток эля и едва не осушил кружку, но вовремя спохватился. Он слишком хорошо знал, что хозяин не спускает с него глаз и готов вышвырнуть его на улицу сразу, как только он допьет последнюю каплю.

Между тем хозяин медленной ленивой походкой приблизился к столику Рива. Дорогой жилет в полоску и начищенные до блеска сапоги делали его похожим скорее на городского богатого купца, чем на деревенского трактирщика.

— Ну что, мистер Тревитан, полагаю, вам понравился мой эль? — небрежно заметил мистер Уэнворт.

— Я ведь заплатил за него, разве нет?

Уэнворт взялся своими холеными руками за спинку соседнего пустого стула, не обратив ни малейшего внимания на резкую реплику Рива.

— Признаться, я очень удивился, увидев вас здесь сегодня вечером. Я полагал, что вы присоединитесь к общему веселью.

— Если вы считаете это весельем, то почему бы вам самому не снять сапоги и не поджарить свою задницу, прыгая Через этот дурацкий костер?

Уэнворт лишь улыбнулся и кивнул в сторону печально застывшего юноши в углу зала.

— Похоже, этот молодой джентльмен разделяет вашу точку зрения.

— Ба! Этот? — Рив бросил на юношу высокомерный взгляд. — Глупый щенок! Только взгляните, как он уставился в свой стакан. Кто это такой, кстати сказать?

— Мастер Виктор Сентледж, внук капитана Адриана Сентледжа.

— А, помню этого старого пьяницу. Ему следовало бы лучше учить своего внука, чтобы тот знал цену доброму виски. Этот прекрасный напиток существует вовсе не для того, чтобы им любоваться.

— Думаю, мастер Виктор просто собирается с духом.

— Для того, чтобы напиться?

— Да нет, чтобы жениться. Видно, вы совсем не прислушиваетесь к деревенским сплетням, мистер Тревитан. Мисс Фитцледж выбрала в невесты для мастера Виктора Молли Грей. И сегодня ночью парень должен сделать предложение молодой леди. Только мне кажется, мастер Виктор не слишком-то горит желанием.

— Ну что ж, его нельзя винить за это. Молли Грей — довольно костлявая особа. Если уж честно, груди-то у нее совсем нет.

— Большой бюст — вовсе не главное при выборе жены, мистер Тревитан, — укоризненно заметил Уэнворт.

«Нет, конечно, — подумал Рив. — Гораздо важнее, чтобы у нее была роскошная задница. Ну и выносливость, конечно, тоже… А вообще-то, все эти суеверия с Найденными невестами Сентледжей — полная чепуха».

И все же он был бы, пожалуй, не против, чтобы какой-нибудь Искатель невест выбрал ему жену. Может, даже эта дурочка мисс Фитцледж справилась бы с делом лучше, чем он сам. А ведь Кэрри казалась на первый взгляд совсем не плохим вариантом — пышногрудая, веселая… Кто ж знал, что она так быстро превратится в жалкое, больное существо, неспособное выполнять основные женские функции — рожать детей и ублажать его в постели?

Рив поднял кружку, но лишь для того, чтобы с разочарованием заглянуть в нее. Не осталось даже самого маленького глоточка. Он пощупал пустой кошелек и с надеждой посмотрел на мистера Уэнворта, хотя знал, что на кредит надеяться бесполезно. Не то что в былые времена.

Прежний хозяин «Огня дракона» Сайлас Брэгге был обычным негодяем, контрабандистом и вором, а некоторые говорили, что и убийцей. Он таинственным образом исчез восемь лет назад — примерно тогда же, когда и этот высокомерный таможенный инспектор капитан Мортмейн. Но как бы там ни было, а старина Брэгге всегда был готов услужить постоянным клиентам и никогда не отказывал в выпивке. А мистер Уэнворт вечно напускал на себя важность и почему-то считал, что имеет на это право. Случалось, он отказывался обслуживать Рива, даже если у него были деньги.

— На сегодня хватит, мистер Тревитан, — говорил он. — Вы уже достаточно выпили. Сохраните-ка лучше немного монет, чтобы накормить вашу семью, сэр, — добавлял этот лицемерный негодяй.

«Если бы мне была нужна проповедь, — думал Рив, — то Я бы пошел к викарию».

Покрутив осадок в своей кружке, он оглянулся в надежде, что, может быть, удастся уговорить Виктора Сентледжа… но нет, молодой человек в конце концов все-таки допил свое виски и направился к двери с видом человека, идущего на казнь.

Рив вздохнул. Что ж, раз нет надежды на выпивку, придется тоже уходить. Когда он поднялся на ноги и двинулся к двери, Уэнворт бросил ему вслед:

— Спокойной ночи, мистер Тревитан. Передайте мои поздравления вашей жене с рождением дочери.

Поздравления для Кэрри? Как будто это только ее дочь, а он, Рив, здесь вовсе ни при чем! Зло взглянув на Уэнворта, Рив вышел на улицу и сморщился от внезапно налетевшего порыва ветра. Ничего не поделаешь, надо идти домой — где его ждут кричащие голодные дети, больная жена и холодная постель…

Чувствуя себя ужасно несчастным и не желая встречаться с веселящимися соседями, Рив выбрал темную тропинку в обход деревни, но тут же наткнулся на какого-то прохожего, который, видимо, тоже стремился обойти праздничные костры. Это был высокий мужчина, закутанный в черный плащ с капюшоном, который он так низко надвинул на лоб, что было невозможно разглядеть его лицо.

— Черт тебя возьми, парень! — выругался Рив. — Почему бы тебе не откинуть капюшон и не посмотреть, куда идешь?

Он уже собрался пройти мимо, но незнакомец неожиданно схватил его за руку.

— Извини, дружище, — раздался глухой голос из глубины капюшона. — Кажется, именно ты-то мне и нужен.

Тревитан уже открыл было рот, чтобы отправить нахала куда подальше, но что-то в облике незнакомца заставило его замолчать. Властность, яростная энергия… И еще рука, которая мертвой хваткой вцепилась в его руку. Пальцы были длинными, костлявыми, как у скелета, обтянутого кожей, и такими же ледяными, но при этом отличались неожиданной силой. Рив не слишком-то верил в сказки о колдунах и оживших мертвецах, но тут даже у него по спине пробежал холодок.

— Что… что вам от меня надо?

— Всего лишь кое-какую информацию. К огромному облегчению Рива, незнакомец отпустил его, и он сразу отступил на шаг, потирая запястье.

— Мне сказали, что доктор Валентин Сентледж больше не живет в замке на скалах.

— Да, верно. Он обосновался в небольшой хижине недалеко от деревни. Наверное, чтобы было проще совать свой нос в супружеские постели честных…

Рив оборвал себя, нервно облизав губы. Что, если этот живой скелет — старый друг чертова доктора?

— И где же находится эта хижина? — спросил незнакомец.

— Как раз по этой дороге, в полумиле отсюда, если держаться ближе к берегу. Дом с шиферной крышей. Его еще называют…

— Неважно, я помню это место.

— Так вы бывали здесь раньше?

Любопытство пересилило страх, и Рив чуть подался вперед, чтобы получше разглядеть лицо в тени капюшона. Но лучше бы он этого не делал. Темные глаза, в которых не было ни малейшего признака души, яростно сверкнули на белом, как смерть, лице, почти полностью заросшем косматой бородой. Рив отпрянул назад и, споткнувшись о камень, тяжело упал на землю. Внезапно его охватил жуткий страх. Судорожно пытаясь подняться, он запутался в колючих ветках кустарника и поранил руки, а когда сумел все-таки встать на ноги, обнаружил, что бежать-то уже не от кого. Он вновь был один на тропинке; незнакомец в капюшоне растаял в темноте, будто его и не было вовсе. А может быть, и вправду не было?…

— Вот дьявольщина! — пробормотал Рив.

Он понял, что дрожит, волосы на шее и на лбу взмокли от пота. Видит бог, он никогда не был суеверным. Но только если его соседи собирались с помощью песен и танцев вокруг костра держать дьявола подальше от деревни, им следовало бы плясать чуточку старательнее…

Жилище Вэла, известное у местных жителей под названием Дом на берегу, действительно располагалось совсем близко от берега моря. Это был видавший виды серый, унылый в своем одиночестве коттедж. Его ближайшими соседями были песчаные дюны, пучки прибрежной травы да чайки, чьи пронзительные голоса вместе с шумом прибоя только и оживляли здешнюю тишину. Дом был погружен во тьму, лишь слабо светилось окно библиотеки с задней стороны. Стены этой комнаты были так тесно заставлены полками, что библиотека напоминала маленькую пещеру в книжной горе.