Когда мы доходим до места, Тим достает из рюкзака последние запасы воды и еды и раздает каждой, включая меня. Сам же ничего не взял. Мы присели на один из камней, что были на нашей полянке. Я поделилась с ним своей половиной бутерброда и улыбнулась, шепнув ему на ухо:

- Представляешь, какой противной еда им покажется в первый раз?

Я хихикнула, а Тим, вопросительно поднял свои темные брови.

- Что ты имеешь в виду? - озвучил он свой вопрос, также мне на ухо.

- Когда я попробовала впервые вашу пищу, она мне показалась просто отвратительной. Такой странный, насыщенный вкус специй и соли, о котором я ранее не знала. Но второй раз, я уже постаралась распробовать еду, выделить каждый вкус отдельно, а после соединить в одно. И мне понравилось все это многообразие вкуса, даже больше, чем наша, привычная мне - пища.

- Теперь понятно, - снова прошептал мне Тим, слегка коснувшись губами моего уха.

По телу пробежали мурашки, но мне было приятно и щеки снова приобрели оттенок закатного неба. Когда я подняла взгляд, Тим смотрел на меня и загадочно улыбался.

- Что ты чувствуешь ко мне? - Прямо спрашивает он, а я растерялась и не знаю, что ответить.

- Благодарность, - отвечаю я, но вижу в глазах Тима оттенок грусти и добавляю, - еще ты очень хороший, мне нравятся твои глаза и улыбка. И он улыбается мне.

- А ты, что ко мне чувствуешь? - Спрашиваю я, пытаясь перевести стрелку на него.

В отличие от меня, Тим не смущаясь, смотрит мне в глаза и совершенно открыто говорит:

- Я тебя люблю. - И ждет моей реакции.

А я не знаю, что могу ответить на его слова. Я чувствую, как во мне разливается тепло от его слов. Я чувствую, как во мне зарождаются какие-то новые, совершенно не знакомые мне ощущения. Я не знаю как, но я осмеливаюсь приблизить к нему свою руку и провести пальцами по его губам. Он не отстранился, а наоборот приблизился ко мне, и снова меня целует.

На этот раз, я ожидала, этого поцелуя. Он был долгим и нежным. Я совершенно забылась и все мои мысли и проблемы вылетели из моей головы. Я чувствовала лишь его мягкие губы, а все остальное рассыпалось на мелкие кусочки. Когда Тим отходит от меня, я не сразу обретаю себя снова. Мир понемногу начал проявляться. Сначала его глаза и улыбка, затем весь его силуэт полностью, после трава, земля и небо, окружающее нас, а уж потом я заметила уставившихся на нас трех девушек. Они не сводили с нас глаз.

Я засмущалась, зная, какие мысли сейчас у них в голове. Я помню, что ощутила, впервые увидев целующуюся пару в парке, после чего Тим поцеловал меня в первый раз.

Он заметил мое смущение и подошел поближе к девушкам, которые до сих пор неподвижно стояли с надкусанными бутербродами в руках. Он попробовал объяснить, что это совершенно нормально целовать того, кого любишь. И любить - это абсолютно естественно. Конечно же, они не поняли ни слова, сказанное им. А я поняла.

Я поняла, что хочу целовать его снова, что хочу любить его всем сердцем, как маму, или Су, или даже больше. Все эти чувства не умещались во мне. И моя голова кружилась от их избытка. Я перестала считать дни, проведенные вне города, для меня эти дни стали целой жизнью. Я умею чувствовать, и это меня так радует, что я смеюсь во весь голос. Тим подхватывает мое настроение и смеется вместе со мной. А только проснувшиеся девушки, наверняка считают, что им сниться очень странный сон. И скорее всего тайком щипают свои руки, чтобы поскорее проснуться в своей комнате, чтобы продолжить жить своей привычной жизнью. Тим, снова подходит ко мне, оставляя девушек наедине с их мыслями, и обнимает меня обеими руками за талию. Жест получается настолько естественным, как будто мы всю жизнь только и занимались тем, что обнимаемся и целуем друг друга. Мне так хорошо и уютно, что не хочется пускать в голову разные мысли, но я заставляю себя думать и от осознания, что мне придется разрушить это прекрасное мгновение, становится кисло на языке.

- Тим, - нарушаю я наше единение, серьезным голосом и взглядом. Тим все понимает, и тоже меняется в лице, он знает, что нужно двигаться дальше, что мы не можем заставить время застыть на месте. Но мы можем сохранить в памяти этот чудесный момент.

- Тим, - снова повторяю я, не смея продолжить дальше свою мысль.

- Я все понимаю, - говорит он, - нужно идти.

Я делаю глубокий вдох и выдох и говорю:

- Нет, ты не все понимаешь, - смотрю в его печальные глаза, - мы не сможем продолжить путь вместе, здесь, наши пути должны разойтись, - я еле выдавливаю из себя эти слова. От того, что я произнесла их вслух они стали реальными, а не просто незавершенные мысли. Теперь мысли выразились словами и обязаны перейти в действия.

- Тебе нужно отвести девушек в Коммуну, а мне, необходимо добраться до Нового города, чтобы, собрать больше информации, об Основном городе.

Тим, грустно вздыхает, но молчит, понимая, что он не может дальше следовать со мной. И он боится того, что и я. Этот момент может стать Последним. Нашим. Совместным. Мы можем больше не увидеть друг друга.

- Пообещай мне, - говорю я, понимая, что требуя слишком много, но не могу себя остановить, - пообещай, что мы еще встретимся, что ты найдешь меня. - Говорю, а сердце щемит, и слезы льются по моим щекам.

- Обещаю! - Отвечает он и целует мои соленые от слез глаза.

Я, снова ухожу одна, стараюсь не оборачиваться, но все же один раз, я посмотрела в след удаляющимся четырем фигурам. Тим, держится немного впереди, девушки идут следом. Он не смотрел мне в след. Или смотрел, когда я не видела. Мне хочется думать, что он проводил меня взглядом. Мне хочется верить его обещанию, снова встретиться. Я держу примерный курс на Новый город. Предположительно, он находиться недалеко от Основного. Я стараюсь идти ближе к растительности, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я не имею понятия, кого могу встретить на пути. Может это будет другое поселение, чему я не буду теперь удивлена. А может это будет зверь, проходящий мимо, в поисках пищи.

У меня нет с собой никакого оружия. В нашем городе - оно под запретом. И даже служащие охраняющие город не имеют никакой защиты, кроме резиновых тяжеловесных дубин. В книгах, которые я находила в архивах библиотеки, на покрытых пылью и изъеденных во многих местах страницах, я читала, что «Люди до» изобрели оружие для защиты, а также для охоты на диких животных. Люди раньше питались настоящим мясом, для этого убивали животных, птиц и рыб. Сейчас мы используем в еде сублимированные, растительные продукты питания и я даже не представляю, как можно убить животное, для того, чтобы применить его в пищу. Хотя, думаю, я уже попробовала мясо в чистом его виде в Коммуне. Уверена, что там нет таких технологий как в Основном городе и такого масштабного блока для производства и переработки пищи, в каком работает моя мама. Наше Общество решило не повторять ошибок прошлого, отказываясь от оружия. Ведь все мы знаем, что оно в любом случае будет направлено на человека. Так было всегда. Войны, придумывали люди, они занимали все новые территории и ресурсы с помощью оружия и техники. Сильный - всегда оказывался прав. Искоренив это, наше Общество надеется не на силу оружия, а на светлый ум, прогресс. Но сейчас, вдали от города, я чувствую острую необходимость в оружие. Рядом со мной нет никого, кто бы смог меня защитить, а я не думаю, что смогу справиться с набросившимся на меня хищником, или людьми, которые увидят во мне врага. Я не отказалась бы даже от резиновой дубины, которую бессмысленно носит наша охрана, даже не умея применять ее в жизни. На уроках физической подготовки, мы лишь косвенно затронули эту тему. Нам на целый урок дали тяжелую палку в руки, и показали несколько защитных движений. Не уверена, что смогу их снова повторить, если выдастся такой случай. Поэтому и оружие бы мне не помогло в моем пути, оно бы лишь оттягивало мои руки, и усталость наступила бы быстрее.

Сейчас я стараюсь идти не слишком быстро, чтобы экономить силы, но и не плетусь вышагивая по незнакомой мне местности. Я размеренно двигаюсь вперед, иногда перебежками пересекаю открытое пространство, чтобы снова укрыть себя на ближайших заросших кустарниками территориях. Солнце печет, а последнюю воду я выпила еще у холма. Надеюсь, что Тим с девочками быстро доберется до Коммуны и они не испытают такой жажды, которую испытываю сейчас я. Несколько раз, мне все же удается отколупать кору от дерева, ободрав пальцы в кровь, чтобы слизнуть хоть пару капель выделенного растением сока. Все остальное время я стараюсь идти и не думать об усталости и жажде. Солнце вот-вот сядет и мне станет легче. Быть может, утренняя роса поможет мне дойти до цели, не упав без сознания посреди пустынной местности.