Когда времена первых путешествий в Африку прошли, последующие контакты быстро переросли в коммерческую эксплуатацию. Как только на «дикарей» стали нападать, грабить их, захватывать и вывозить в другие страны, их цивилизации пришёл конец. Остатки их разрушенного мира всё больше стали походить на нечто варварское, неорганизованное, и в отсталой природе негрской культуры уже никто не сомневался. Тот факт, что эта культурная отсталость была изначально вызвана жестокостью и жадностью белых, удобно замалчивался. Вместо этого христианское сознание с лёгкостью признало, что чёрная кожа и другие физические различия являются внешними признаками умственной отсталости. После этого говорить о том, что эта культура отсталая лишь потому, что негры являются умственно отсталой расой, стало проще. Если бы это действительно было так, эксплуатация никоим образом не ассоциировалась бы с деградацией, так как эта «порода» уже изначально находилась в состоянии упадка. Как только нашлось «доказательство» того, что негры почти ничем не лучше животных, христианское сознание смоглорасслабиться.
Теории эволюции Дарвина ещё не существовало. Были две группы христиан, придерживавшихся противоположных взглядов на негроидную расу: моногенисты и полигенисты. Моногенисты считали, что все люди произошли от одного предка, но негры давным-давно пережили серьёзный упадок (в физическом и моральном смысле), а значит, предназначены для рабства. В середине XIX века один американский священник достаточно ясно выразил подобную точку зрения: "Негр является особым и в настоящий момент плотно закрепившимся подвидом, таким же, как многочисленные разновидности домашних животных. Негр навсегда останется тем, кто он есть, если только его внешний вид не изменится в результате смешения, сама мысль о чём уже отвратительна; его умственные способности ниже, чем у европейцев, и, следовательно, всё, что мы о нём знаем, свидетельствует о том, что он не может жить самостоятельно. Он был помещён под нашу защиту. Обоснование рабства приводится в Священном Писании… Оно определяет обязанности хозяев и рабов… Мы можем уверенно защищать устройство нашего общества, опираясь на слово Божие."
Это утверждение, высказанное через несколько веков после начала эксплуатации, позволяет понять, насколько первоначальный опыт знакомства с древней цивилизацией африканских негров тщательно замалчивался. Если бы его не замалчивали, ложность утверждения, что негр не способен жить самостоятельно, стала бы очевидна, и тогда все эти аргументы, все доказательства нестоили бы ровным счётом ничего.
Полигенисты придерживались взглядов противоположных. Они считали, что каждая раса была создана отдельно и наделена различными качествами, что каждая из них имеет свои сильные и слабые стороны. Некоторые полигенисты придерживались мнения, что в мире существует 15 различных видов людей. Онивысказывались в защиту негров: "В теории полигенистов менее развитым расам человечества отводится более почётное место, чем в противоположной теории. Обладание меньшим интеллектом, силой или красотой, чем у другого человека, вовсе не является чем-то унизительным. Напротив, человек может испытывать чувство стыда за то, что подвергся физической или моральной деградации, опустился на самый низ шкалы живых существ иутратил своё место в мироздании."
Оба эти высказывания относятся к середине XIX века. Несмотря на различие взглядов, подход полигенистов всё равно автоматически придерживается идеи расового неравенства, так что негры в любомслучае были обречены.
Даже после того, как рабы в Америке официально получили свободу, отношение к ним во многом осталось прежним, и это так или иначе проявлялось. Если бы негры не были обременены физическими внешнегрупповыми «знаками», они бы очень быстро стали частью нового суперплемени, но их внешность отделила их, и старые предубеждения продолжали существовать. Изначальная ложь, что их культура всегда была отсталой и что, следовательно, они были отсталыми, по-прежнему таилась в сознании белых людей. Она оказывала влияние на их поведение и способствовала ухудшению взаимоотношений. Она повлияла даже на наиболее разумных, а значит, и лишённых предрассудков людей. Она продолжала способствовать всё нарастающему возмущению, которое теперь было подкреплено ещё и официальной социальной свободой. Последствия были неизбежны. Поскольку отсталость американского негра была всего лишь мифом, искажением истории, то, как только цепи были сняты, негр перестал притворяться отсталым и стал вести себя совершенно естественно: он взбунтовался, он потребовал равноправия не только официального, но и реального. Его усилия вызвали ужасно неразумную и жестокую реакцию: настоящие цепи были заменены на невидимые, на него обрушились сегрегация, дискриминация и социальная деградация. Первые реформаторы предвидели это и в какой-то момент в XIX веке настойчиво предлагали "щедро вознаградить" всё негрское население Америки за причинённые неприятности и отправить обратно в родную Африку. Но репатриация вряд ли вернула бы неграм их некогда цивилизованное общество с развитыми условиями жизни — всё было давным-давно уничтожено. Пути назад не было. Негры остались и попытались получить то, что должны были получить, но после многочисленных тщетных попыток они начали терять терпение, и в течение последних 50 лет их бунты не только продолжались, но и усиливались. Численность негров увеличилась до 20 миллионов. Они стали силой, с которой необходимо считаться, и сейчас негрские экстремисты борются уже не просто за равноправие, а за превосходство чёрной расы. Вторая гражданская война в Америке кажетсянеизбежной…
Мыслящие белые американцы отчаянно борются со своими предрассудками, но то, что вбито в голову в детстве, забыть трудно. Постепенно стал появляться новый коварный вид предубеждений о необходимости компенсации. Чувство вины способствует возникновению чрезмерного дружелюбия и готовности помочь, что создаёт не менее лживое отношение, чем то, которое было до этого. Оно по-прежнему не позволяет относиться к негру как к личности, на него по- прежнему смотрят как на члена чужой группы. Эта ошибка была точно подмечена одним темнокожим американским артистом эстрады, который, после того как белая аудитория слишком рьяно ему аплодировала, сказал, что сидящие в зале люди чувствовали бы себя довольно глупо, если бы оказалось, что он — загримированный белый.
До тех пор пока, одни подвиды людей не перестанут считать, что физические различия свидетельствуют о некоторых различиях умственных, до тех пор, пока они не перестанут считать, что цвет кожи указывает на принадлежность к враждебно настроенной группе, бессмысленным и никому не нужным кровопролитиям не будет конца. Я не говорю о создании всемирного братства людей — это наивная и утопическая мечта. Человек живёт племенем, и крупнейшие суперплемена всегда будут конкурировать друг с другом. В хорошо организованных обществах эта борьба примет форму здорового стимулирующего соревнования, активной торговли и спортивных состязаний, способствующих развитию общества. Природная агрессивность людей не станет чрезмерной, она будет проявляться в отстаивании своих прав, и только тогда, когда давление станет слишком сильным, онаперерастёт в насилие.
Какой бы ни была агрессия — позитивной или негативной, — обычные (нерасовые) внутренние и внешние группы так или иначе столкнутся друг с другом, и произойдёт это не по чистой случайности. Но для индивида, который вдруг обнаруживает, что из-за своего цвета кожи он навсегда причислен к какой-то определённой группе, эта ситуация будет совсем другой. Он не может самостоятельно решать, к какому подвиду ему относиться. С ним обращаются так, как будто он стал членом некоего клуба или попал в армию. Как я уже сказал, ему остаётся надеяться только на то, что благодаря усиливающемуся всемирному смешению подвидов, некогда друг от друга географически отделённых, их отличительные черты начнут стираться и, в конце концов, исчезнут вообще. Но пока этого не произойдёт, бесконечная потребность во внешних группах, на которые можно обратить внутригрупповую агрессию, будет существовать и способствовать вражде различных подвидов. Наши эмоции не позволяют избавиться от разграничений, помочь нам могут только логика и разум.
