— Погоди, головастик-переросток, настанет день, когда я увижу, как твоя морда точно так же перекосится от злости, как физиономия твоего дружка!

— Прошу заметить, что я несколько крупнее него, — невозмутимо отозвался Стегоман. — Откуда ты тут взялась, девица?

— Откуда я взялась? Ничего себе вопросик! Я при-ле-тела, червяк недоделанный!

— Полюбоваться местными достопримечательностями?

— Честно признаюсь: прежде мне никогда не доводилось видеть таких здоровенных муравьев, — ответила Диметролас. — Хотя… вероятно, попросту здешние людишки слишком маленькие. Может, приземлимся да поглядим, что тут и как, а?

— Гм-м-м, спасибо большое за предложение, но что-то не хочется, — проворно отказался Мэт. — У меня есть подозрение, что люди тут все-таки ростом повыше дюйма.

— Ох, сразу видно — ты не любитель приключений, — скривилась Диметролас. — Ну ладно, если уж ты так уверен насчет людей, так может, тогда хоть пожалеешь их и придумаешь, как им выбраться из крепости, а? — Она обратилась к Стегоману: — Ну а ты, змей, что скажешь? Ну разве не здорово было бы спикировать да спалить пару-тройку муравейников, чтобы люди хоть раз отважились выйти из крепости посреди дня?

— Я уже думал об этом, — несколько удивленно отозвался Стегоман.

Мэт тоже изумился. Диметролас вела себя намного приятнее, чем раньше. Да, приятнее, но при этом дракониха не переставала язвить, и к этому следовало отнестись с настороженностью. Что Мэт и сделал, не задумываясь.

— Ну так вперед! — вскричала Диметролас.

— Не стоит так спешить, стройная красотка!

Услышав комплимент, дракониха удивленно зыркнула на Стегомана.

Тот, напротив, не обратил никакого внимания на ее взгляд и продолжил полет.

— Я сказал, что размышлял о таком варианте, — спокойно проговорил дракон, — и подумал вот о чем: если люди не бежали из этой долины, стало быть, эти муравьи им зачем-то нужны. Вероятно, от них есть какая-то польза.

«Интересная мысль», — подумал Мэт. И еще он подумал: «Забавно: то ли Стегоман сверхдогадлив, то ли просто сверхизобретателен и все это говорит только ради того, чтобы подольше поболтать с хорошенькой (по драконьим меркам) дамочкой?»

— Это ты умно сказал, — отметила Диметролас. Она словно бы искренне изумилась тому, что в громадном теле Стегомана есть место для толики разума. — Мне случалось пролетать над этой долиной во время странствий — но на большой высоте, и тогда я не предполагала, что здешние муравьи так велики. Однако я видела, что в ту пору, когда на закате муравьи возвращаются в свои норы, люди выходят за стены своих жилищ и что-то выкапывают из песка в кучах, насыпанных муравьями возле нор. Потом то, что выкопали, грузят на слонов и верблюдов и увозят прочь.

Теперь Мэту стало ясно, что в это же время, судя по всему, местные жители ухаживают за полями. «Интересно, — подумал он, — что же такое они выбирают из песка в муравьиных кучах?»

— А с рассветом муравьи снова вылезают из нор? — спросил он.

— Нет, — мотнула головой Диметролас. — Они выходят за пару часов до полудня.

Стегоман обернулся и пристально уставился на Мэта.

— Теперь понятно, почему тот странничек посоветовал нам наведаться в долину в полдень.

— В полдень! — вскричала Диметролас. — Да муравьи бы мигом вас сожрали!

— Боюсь, как раз этого и желал тот типчик, — невесело проговорил Стегоман.

— Вот злодей! — вырвалось у драконихи. — Только покажите мне его, и я его поджарю заживо!

— Спасибо тебе за заботу, барышня, — несколько удивленно отозвался Стегоман, но решительно покачал головой. — Увы, его хозяйка как раз это самое с ним и сделала.

— Хозяйка? — недоуменно переспросила Диметролас.

— Уж как ей это удалось, ума не приложу, но он просто вспыхнул прямо у нас на глазах, его объяло пламя. Дело в том, что Мэтью произнес особое заклинание, и мерзавец стал говорить правду. Похоже, его хозяюшка решила заткнуть ему рот, пока он не выложил все.

Диметролас поежилась.

— Неужто такой жестокостью от кого-то можно добиться послушания?

— От меня — ни за что, — строптиво проговорил Стегоман.

— И от тех, кто живет в этой долине, судя по всему — тоже, — задумчиво проговорила Диметролас и посмотрела вниз. — В конце концов, они под надежной защитой — ни один захватчик не сможет долго осаждать их крепости.

— Что верно, то верно, — согласился Стегоман. — С одной стороны, здешние муравьи — тюремщики, а с другой — вроде бы защитники.

— Ну а сейчас, похоже, никаких захватчиков не наблюдается, — по-драконьи, широко ухмыльнулась Диметролас и вильнула хвостом. — Давай подпалим один муравейничек поближе к крепости, ладно? Пусть люди хоть на один вечерок почувствуют себя свободными.

— Весьма благородная идея, — признал Стегоман, — но боюсь, я не смогу к тебе присоединиться. Я понятия не имею о том, каков уклад жизни у населения этой долины. Я могу решить, что делаю доброе дело, а при этом могу нарушить некое зыбкое равновесие и вызвать катастрофу.

— Катастрофу! — фыркнула Диметролас. — Какую такую катастрофу ты вызовешь, если возьмешь да и расплавишь один-единственный песчаный холмик, превратишь его в стекло? Да ведь ты даже муравьям не шибко повредишь — они небось глубоко под землей!

— Но к ним на выручку могут броситься другие, — рассудительно заметил Стегоман. — Тогда вокруг крепости их соберутся не сотни, а тысячи, и они станут осаждать людей не только днем, но и ночью. Я не могу действовать необдуманно.

— Упрямое зеленое бревно! — презрительно скривилась Диметролас. — Неужто ты боишься хоть немножко порезвиться?

— Да, я большой зануда, — признал Стегоман. — Мало что в этой жизни способно меня развеселить. Так что тебе лучше поискать кого-нибудь поигривее.

— О, ты просто невыносим! — рявкнула Диметролас и решительно спикировала вниз, нацелясь на гору песка возле муравьиной норы, и выпустила пятнадцатифутовый язык пламени.

Стегоман проводил ее взглядом, полным искреннего сожаления.