В каком-то смысле каждый человек и каждый объект нашего мира похож на симфонический оркестр. Главная фигура в нем — дирижер, воплощение нашей ИНДИВИДУАЛЬНОЙ гармонии, а главная задача «дирижера» — создать «оркестр», который смог бы сыграть все мелодии мира. Но это непростой дирижер — у него есть доступ к Изначальной Силе, которая может воплотиться во что угодно. Из этой Силы можно создавать и инструменты, и музыкантов и даже зрителей, единственное, что для этого нужно — знание «формы», в которую должна быть воплощена Сила.
Пока дирижер понимает это, у него нет проблем во взаимоотношениях с другими дирижерами. Он знает, что каждый оркестр играет по своему, воплощая ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ своего дирижера, поэтому ни один из них не может быть лучше или хуже. Более того, каждый «дирижер» заинтересован в том, чтобы «оркестр» другого играл совершенней, потому что стать больше, научиться чему-то, он может только расслышав ИНДИВИДУАЛЬНУЮ гармонию другого в ее завершенной форме. Поэтому «дирижеры» охотно делятся друг с другом всеми секретами мастерства, устраивают совместные концерты и разрешают музыкантам учиться друг у друга. Разумеется, элемент состязательности тоже есть, но это только ИГРА, способ научиться самому и научить другого. Настоящая ИГРА, в которой нет и не может быть победителей.
Но когда «дирижер» попадает в поле АБСОЛЮТА, его собственная гармония подавляется гармонией АБСОЛЮТА. То есть он соглашается с тем, что есть единственный правильный, СОВЕРШЕННЫЙ способ исполнения любого произведения, приблизиться к которому можно только подавив свою собственную ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ. Как только он «признает» этот факт, его связь с Изначальной Силой разрывается, и он больше не может «создавать» музыкантов и инструменты, может только «вербовать» их из других оркестров. А поскольку все «дирижеры» находятся в том же положении, то никто из них не отдаст «музыкантов» добровольно, и забрать их можно только убив «дирижера». Вернее «дирижеры» просто перестают существовать — их место занимает АБСОЛЮТ, а они растворяются в своих «оркестрах», отождествляют себя с «музыкантами», поэтому потеря любого из них воспринимается ими как потеря частички своей собственной ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ, как акт их уничтожения. И вот тогда ИГРА становится ВОЙНОЙ не на жизнь, а на смерть.
Все сказанное имеет отношение и к нашей собственной структуре. Ее «нулевой уровень» образован как раз звучанием нашей ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ и образованными ею структурами, любую из которых мы можем изменить произвольным образом, в том числе — воплотить в ней форму любого внешнего объекта, чье звучание нам удалось услышать. И даже после воплощения наша власть над этим элементом сохраняется полностью, то есть мы можем изменять его форму в соответствии с нашей ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬЮ до тех пор, пока не будет достигнута максимальная гармония между ним и нами.
Но этот уровень почти заблокирован от нас подчинением АБСОЛЮТУ. Его конкретным проявлением является представление о существовании АБСОЛЮТНОЙ ИСТИНЫ, существующей вне нас и независимо от нас. А раз «истина» вовне, то единственное, что нам остается — находить ее крупицы и складывать их внутри себя. Разумеется, это невозможно, но если представить, что нам это удалось, что элементы мозаики соединились в единое целое, то нам в этой мозаике просто не было бы места. Вернее, мы можем соединиться с ней, но поскольку все ее элементы воспринимаются нами как внешние, а значит — неподконтрольные нам, то эта «мозаика» оказалась бы для нас тюрьмой, в которой мы ничего не можем сделать по собственной воле — только исполнять программу, заложенную в узорах мозаики.
Предположим, мы прочитали хорошую книгу. Она заинтересовала нас, то есть в ней было что-то, что «срезонировало» с нашими ИНДИВИДУАЛЬНЫМИ структурами. Это исходная точка, из которой можно двинуться в две разные стороны.
Первая сторона — это ПОНИМАНИЕ, когда все сказанное автором мы прикладываем к самому себе, находим в своей жизни то, что созвучно мыслям, высказанным в книге. Разумеется при этом суть сказанного немного меняется — опыт автора отличается от нашего опыта, так же как смысл, вкладываемый им в слова. То есть мы переводим знание на свой собственный язык, воплощаем его в свою ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ. И если мы доведем процесс до конца, то сама книга как бы растворится в нас — ее первоначальный вариант «исчезнет», а в нас останется наша ИНДИВИДУАЛЬНАЯ копия. Мы можем даже забыть о существовании этой книги, но заключенное в ней Знание останется внутри нас. А если мы проделаем это достаточное число раз, то внутри нас проснется собственный «дирижер» — тот центр, который позволяет нам управлять «информационным телом». И тогда мы увидим, что весь наш мир — это громадная голограмма, каждый кусочек которой заключает в себе все Знание о нем. Единственное, что нужно — соединиться с ним на том уровне, который позволяет достигнуть его «информационного тела», в котором и заключено все ЗНАНИЕ МИРА. Разумеется, это ядро есть и в нас, оно и образовывает структуру нашей ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ, секрет только в том, что распознать его «звучание» можно лишь при соприкосновении с «информационным телом» другого соразмерного нам объекта. То есть по сути мы не получаем «информационную энергию» извне, а пробуждаем ее внутри себя, усиливая общую гармонию Знания. Информационное тело — то, что мы раньше называли «рельефным телом», может устойчиво существовать только в поле Знания, поэтому «пробуждение» каждого укрепляет и тех, кто был «пробужден» раньше.
Разумеется это очень редкий вариант. В громадном большинстве случаев мы не ПОНИМАЕМ, а ЗАПОМИНАЕМ прочитанное. То есть прочитать книгу для нас — значит запомнить то, что в ней написано — сюжет, реплики героев, какие-то понятия и те цитаты, которые нам понравились. В этом тоже есть смысл — когда мы «вспоминаем» их, в нас пробуждается собственное ИНДИВИДУАЛЬНОЕ знание, наполняющее их энергией понимания. Проблема только в том, что чужие слова всегда имеют собственную структуру и собственный ритм, которые не позволяют нам использовать заключенное в них знание самостоятельно. То есть мы можем понять сказанное другим, но эта наша конечная точка, из которой мы не можем двинуться никуда. Хотя бы потому, что внутри себя мы признаем превосходство автора, его право на обладание «абсолютной истиной», а значит знание, полученное от него, принадлежит не нам, а ему. И это не просто внутренний барьер — в знании такого рода всегда есть «дыры», которые делают его неподвластным нам.
Например, алфавит — несколько десятков значков, обозначающих определенные буквы. Понятно, что знание алфавита расширяет наши возможности получать и передавать информацию. Но оно же сужает пределы доступного нам мира — известные нам буквы и звуки могут быть соединены только определенным образом, поэтому наше «вербальное» мышление ограничено составленной кем-то программой. Мы говорили о том, что эти ограничения можно обойти, используя некоторые способы соединения слов — как раз то, чем мы занимаемся в главах. Но эти способы «хитрого человека» нужны нам только потому, что мы не ПОНЯЛИ алфавит, а запомнили его. Если бы мы сделали еще один маленький шаг — соотнесли начертания букв с их звучанием и их изначальным смыслом — каждая буква любого алфавита это та же руна, образующая один из доступных нам элементов мира — то мы смогли бы создавать свои собственные буквы, в которых могло бы быть заключено любое Знание. То есть мы смогли бы возродить «дирижера», услышать его голос, а значит — соединиться со своим информационным (рельефным) телом, открывающим нам все Знание мира. Но об этой возможности мы даже не подозреваем, потому, что не мы владеем знанием алфавита, а знание алфавита владеет нами.
Это и есть следующий уровень нашей структуры — знание, воплощенное во внешнюю форму. Его нельзя соединить с собой, но можно сделать в какой-то степени управляемым именно тем способом, о котором мы говорили раньше — уничтожив автора («дирижера»). Не обязательно физически, хотя смерть «учителя» всегда освобождает «учеников» и даже заставляет их стать свободными. Вполне достаточно желания «улучшить» сказанное им, объявить себя более полным воплощением АБСОЛЮТНОГО ЗНАНИЯ. И это желание не только обосновано, но и единственно верно — пока знание отделено от нас, мы ОБЯЗАНЫ стать его единственным воплощением — таковы правила этого уровня. Только когда мы воплощаемся в его форму, это Знание может хотя бы частично резонировать с нашей ИНДИВИДУАЛЬНОЙ гармонией, а значит — наделять нас Силой. Но если в эти же слова воплощается кто-то другой, то резонанс ослабевает и по достижению некоторого «критического» числа воплощений исчезает полностью. Это то, что имел ввиду Гурджиев, когда говорил о «материальности знания», о том, что оно не может быть поделено на всех. Правда здесь есть и другая сторона — если мы пока слишком малы для того, чтобы поглотить доставшееся нам Знание, то для решения этой задачи нам необходимо собрать «команду». Но «сотрудничество» здесь — временный этап, который рано или поздно сменяется «войной» — нормальным состоянием этого уровня.
