Сегодня им везло. Бабушка сразу после ланча ушла в кружок вышивки. Она заставила их пообещать не уходить далеко от дома (лабиринт — это совсем недалеко, убеждала себя Холли) и быть осторожными. Дедушка работал в мастерской, и Крок, казалось, больше интересовался тем, что он делает, чем лабиринтом, пока Холли не напомнила ему, что он обещал пойти с ней и Джуди.

К тому времени как бабушка уехала в машине миссис Уилсон, Холли готова была прыгать от нетерпения, но ни Джуди, ни Крок ее нетерпения не разделяли. И когда машина исчезла вдали, Холли повернулась к ним и увидела, что они смотрят не на нее, а — с сомнением — друг на друга. А Томкит куда-то исчез, словно экспедиция совсем не его дело.

— Нам пора идти, — сказала Холли.

— Я обещал дедушке… — начал Крок; потом, наткнувшись на ее сердитый взгляд, пожал плечами. — Ну, ладно. Идемте, и покончим с этим.

— Я не понимаю вас, — взорвалась Холли. — Раньше вы хотели идти — почему не хотите сейчас?

Джуди заметно вздрогнула, хотя день не холодный, а на ней куртка, застегнутая на все пуговицы, шарф на голове и вокруг шеи.

— Это не то же самое, — сказала она мрачно.

— Почему? — Холли все больше сердилась. — Мы пошли с тобой, и тогда было все в порядке. А теперь нет, потому что я видела сон, это ты хочешь сказать? — Она не позволит себе отвлекаться на мысли, что вчера вечером поступила нечестно. Потому что она права, им нужно предупредить Тамару о том, что произойдет.

— Разве вас совсем не волнует, что будет с Тамарой? — быстро продолжала она. — Мы можем предупредить ее…

— Но плохие люди не причинили вреда Тамаре. — Джуди не сделала ни шага в сторону пустыря, который когда-то был лабиринтом. — Она и ее дом — они исчезли…

— Да, — медленно подтвердил Крок. — А куда они делись? Как ты думаешь, знала Тамара что-нибудь — что-нибудь о времени? Знаете, люди все больше думают о возможностях мозга… я видел по телику…

— Понимаете, — подхватила Холли рассуждения Крока, независимо от того, поверила ли в них, — Тамара должна была знать, поэтому она и ее дом исчезли! Значит, ее предупредили. И мы должны предупредить ее прямо сегодня, немедленно!

— Но если все это уже произошло, — не сдавалась Джуди, — как мы можем предупредить ее сейчас?

— Потому что мы вернемся назад во времени — мы должны вернуться. — Холли сама много раз задавала себе этот вопрос, и это единственное найденное ею объяснение. — Мы вернемся из сейчас в тогда. Расскажем ей, и она будет готова что-то сделать, чтобы спасти себя и свой дом, когда придет старый Секстон Димсдейл.

— Может быть, — согласился Крок. — Ладно, пойдем. Холли ничего другого не было нужно, она тут же устремилась вперед от дома-амбара к спутанной массе уже потерявших листву ветвей. Когда подходишь к лабиринту, он выглядит почти таким же сплошным и непроницаемым, как стены амбара. И к тому же он мертв, серо-коричневого цвета, словно на этих ветвях никогда не было листьев. Во всяком случае не было уже много лет.

Она ожидала увидеть высоких котов — стражников ворот, но до сих пор не заметила ни следа того, что когда-то эти создания были вырезаны из кустов. Отчаяние Холли начало переходить в разочарование; вначале она шла быстро, потом все медленней приближалась к мертвой стене.

— Ворот нет, — услышала она протест Джуди. — И я не верю, что здесь есть проход.

Холли все с большим отчаянием понимала, что они миновали то место, куда в первый раз привели их Джуди и Томкит. Но что-то в ней продолжало упрямо утверждать, что вход есть и что она его найдет. Она не стала отвечать Джуди, просто миновала выступ, за которым стена слегка изгибалась.

И мгновение спустя сомнения ее сменились торжеством.

— Смотрите! — она широко развела руки, указывая на проход в сплошной массивной стене.

— Это… это не кошки, — сказала Джуди тихо и неуверенно.

Холли разглядывала двух стражников по обе стороны от темного отверстия. Существа сидели в той же позе, что и кошки, но совсем не напоминали Томкита или его родичей.

На голову выше даже Крока, с четырьмя лапами, причем задние поджаты, и существа на них сидят. Но головы очень необычной формы, с длинными острыми мордами, а уши огромные и тоже с острыми концами. Серо-коричневый куст, из которого они вырезаны, придает им неприятный вид, и это впечатление усиливают местами высохшие листья: похоже на то, что существа покрыты чешуей.

— Крокодилы, — заметил Крок, потом с неуверенно добавил: — Мне кажется.

Джуди резко остановилась.

— Я туда не пойду! — Она снова вздрогнула. — Это — это совсем неправильное место.

— Правильное, — решительно заявила Холли. — Говорю тебе — я знаю. Точно как ты знала.

Но ей самой не очень понравилась внешность крокодилов, если Крок правильно их назвал. Кошки — совсем другое дело. А эти не просто ждут, пока кто-то пройдет, они словно готовы схватить — но ведь это глупость! Просто старые мертвые кусты; чем ближе она подходила, тем это лучше становилось видно.

— Пошли! — приказала она близнецам.

У Джуди было очень встревоженное лицо.

— Я не хочу. Пожалуйста, Холли, не заставляй меня идти туда. Там плохо…

— Не хуже твоих ворот. — Теперь Холли рассердилась и защищала свои действия. — Просто глупые старые кусты.

Крок взял Джуди за руку. Выглядел он очень серьезным и смотрел не на Холли, а на свою сестру-близнеца.

— Мы должны идти…

Джуди всхлипнула, но с несчастным видом кивнула. И Холли, доказывая, что она знает дорогу, пошла вперед. Но не побежала, как Джуди в той первой экспедиции в лабиринт Шла и старалась не обращать внимания на то, каким мрачным и закрытым стал лабиринт, как кусты словно протягивали лапы, готовые схватить всякого, кто осмелится пройти по узкой тропе между темными холодными стенами.

— Мы идем неправильно. Правильно — всегда сворачивать направо! — сказала Джуди, когда Холли повернула в первый раз.

Уверенная, что она не забыла эту часть своего сна, Холли покачала головой.

— Нет, налево, я помню…

— Против солнца, — заговорил Крок, и его слова отозвались в темном туннеле, как будто несколько человек, спрятавшись в кустах, вторили ему.

— Что это значит? — спросила Джуди. Теперь она крепко держала Крока за руку, и, казалось, это ее успокаивает.

— Это из старых времен, — объяснил он. — Против хода часов, против того, как восходит и заходит солнце. Не знаю, почему я сейчас это вспомнил. Было что-то еще… — Он слегка нахмурился. — Нет. Не могу вспомнить.

Туннель не становился более зеленым, листья не появились, хотя Холли этого ожидала. Каждый раз, поворачивая налево, она надеялась, что сейчас вид кустов изменится. Однако стены оставались мертвыми и безлиственными; появились и другие растения, и их становилось все больше.

Поганки, сначала мелкие, потом все крупнее; выглядели они зловеще. Некоторые грязно-серые, другие алые или пятнистые. Были грибы ярко-желтые, похожие на толстый палец. Когда Холли ногой задела такой гриб, он лопнул, и запахло очень плохо. Видны были и другие растения, каких Холли никогда раньше не видела, — странные сероватые, с толстыми листьями и с длинными стеблями, растущими из центра. На стеблях чашеобразные головки, которые начинали раскачиваться в направлении проходящих детей, словно растения чувствовали их присутствие.

Камни тропинки покрылись слизью, и в щелях между ними росли отвратительного вида грибы. Они издавали резкое зловоние. Дети словно оказались в мусорной яме.

Холли все больше и больше хотелось сдаться, повернуть назад. Но она ни за что не призналась бы в этом Джуди и Кроку. Что-то в ней заставляло не признаваться, что она ошиблась, что они должны немедленно остановиться. И даже когда она попыталась, язык не поворачивался, чтобы произнести нужные слова.

И здесь не становилось теплее. Напротив, стало холодно и промозгло, и дети не сбрасывали куртки, как в первый раз в лабиринте, а кутались в них. Холли остановилась, увидев, как впереди что-то шевельнулось. Серое, как эти странные цветы (конечно, если это цветы), и двигается беззвучно. У нее перехватило дыхание. Конечно… это не змея! Но оно исчезло, и Холли так и не поняла, что это такое.