После обеда дедушка словно не находил себе места. Он не стал просматривать груду старых садовых каталогов, что всегда делал во время отдыха.
Наконец бабушка спросила:
— Что с тобой, Лютер? Ты как кот на горячих кирпичах. Тебя что-то тревожит.
— Я знаю, сегодня воскресенье, Мерси. Но мне хочется поглядеть на старый лабиринт. Не работать, нет, просто поглядеть. Не знаю, почему это так засело в голове, но засело.
Бабушка ответила не сразу. Встала со стула, на котором сидела со стопкой номеров «Нэшнл джиографик».
— Странно, что ты это говоришь, Лютер. Со мной то же самое. Хорошо, допустим, мы все пойдем и посмотрим. Завтра я отнесу миссис Холмс кое-какие травы, приправы для еды. Если у меня найдется что ей сказать, она придет на городское собрание.
И вот все пошли за дедушкой туда, где он нашел проход в стене лабиринта. Холли искала котов-стражников. И была уверена, что хоть кусты и разрослись, она видела следы прежней обработки. Она не знала, можно ли будет потом обратить на них внимание дедушки и сумеет ли он что-то из них сделать, но они были здесь, они только ждали, чтобы их освободили от того, что выросло поверх.
Между этими скрытыми стражниками находился вход, и все действительно увидели мощеную тропу в зеленом туннеле, гораздо более просторную, чем можно было подумать, глядя на спутанные внешние стены. Ничего тревожного или запретного в этом проходе не было, и дедушка сразу вступил в него.
— Посмотрю, — бросил он через плечо, — далеко ли можно пройти. Но тут чище, чем снаружи…
Он сделал первый поворот направо. И снова путь был относительно свободен. Как будто лабиринт просто ждал, кто первым пройдет через него. Время от времени бабушка останавливалась, трогала тронутые морозом растения или подбирала сухой листок.
— Да тут настоящая стена лаванды, Лютер, — возбужденно воскликнула она. — А это, мне кажется, мята. А это, конечно, тимьян! Наверно, сохранились под защитой кустов. Розмарин — — это настоящий розмарин!
Снова они повернули. На четвертом повороте какой-то каприз растительности позволил ясно увидеть больших котов. Дедушка остановился, глядя на них.
— А это что такое? — спросил он. — Вы только поглядите: как вырезаны кусты! Никогда такого не видел. — Неожиданно он смолк. — Очень странно… помнишь картинку в «Джиографик», Мерси? Сад в Англии, где все кусты обрезаны так, что похожи на птиц и животных. Завтра, — его явно охватывало все большее и большее волнение, — я пойду прямо к мистеру Корри. Он не садовод, но знает старые вещи. Он удивится, увидев это.
— Может, есть и другие, — предположил Крок — Только заросли. Если их очистить…
— Конечно! — возбужденно кивнул дедушка. — Только надо подумать, как правильно это сделать, чтобы ничего не испортить. Нужно быть очень осторожным.
Бабушка, разглядывая котов, поместила очки на место.
— А вот этого в том лабиринте в Вирджинии не было, — заявила она. — Наш лабиринт намного лучше всех остальных. Лютер, можешь, конечно, сходить к мистеру Корри, но ты должен привести сюда и миссис Холм. Она удивится: не нужно ездить в Вирджинию, чтобы увидеть такое!
Дедушке явно не хотелось уходить от котов, но Холли тянула его вперед. Она была уверена, что в лабиринте больше нет никакого дома, но ей хотелось увидеть, что там внутри.
Еще три поворота, и они вышли на открытое место. Здесь все заросло увядшими замерзшими растениями, но можно было разглядеть следы сада Тамары. И бассейн на месте, с небольшой ледяной лужицей на дне.
Бабушка трогала остатки растений, взволнованно распознавала их по стеблям и листьям.
— Тут был большой травяной сад, Лютер. Конечно, большая часть растений мертва. Но смотри, многое росло все эти годы. Трудно в это поверить, Лютер: мы ведь знаем, что сюда никто не приходил и не ухаживал за растениями. Но мы можем посадить их снова. И такого здесь никто никогда не видел!
Чья-то рука протиснулась в руку Холли. Девочка повернулась и увидела широко улыбающуюся Джуди. Крок, держа Джуди за другую руку, тоже улыбался. Сама не понимая, почему она это говорит, Холли прошептала:
— Да будет так!
Теперь она была так же уверена, что Димсдейл в безопасности, как и в том, что однажды вернется папа. Она помнила прощальные слова Тамары:
— Будьте благословенны!
И произнесла их вслух, но ни бабушка, ни дедушка как будто ее не услышали. Только Джуди и Крок энергично и уверенно кивнули. Это правда: Димсдейл больше не проклят, он благословен.