– Ваше благородие, что с вами? – ко мне подлетел староста, схватив за плечо. Сделав глубокий вдох, я поднял голову и поднялся, аккуратно убирая руку мужчины от себя.

– Все в порядке, – отмахнулся я, разглядывая вход в шахту. – Кто ее разрабатывал? Судя по всему, она была построена практически сразу перед закрытием.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Я тут не работал в это время. Лучше спросить у сына, он как раз был старшим в бригаде. А вы выяснили, что там случилось?

– Не совсем, – уклончиво ответил я, делая шаг назад и накладывая мощную печать защиты на вход. Организм был переполнен энергией, так что мне как раз нужно было нейтрализовать ее избыток. – Пока до конца не разберусь, вход в это место закрыт. Артефакт защиты, который активировал купол на месте?

– Да, его не убирали, – задумчиво потер подбородок староста, глядя на запертую дверь.

– Ну и отлично, пойдем отсюда. Купол ни в коем случае не убирать, внутрь не входить, все понятно? – пристально посмотрел на мужчину, который активно закивал, подтверждая, что меня услышал и, самое главное, понял.

Мы вышли за периметр, после чего я наложил еще одну из печатей защиты над тем местом, где располагался вход. Так, на всякий случай. Только после этого активировал артефакт, глядя, как местность за поселением вновь закрывается полупрозрачной золотистой завесой.

– Так вы чего, с Ванькой-то поговорите? – спросил Артем Захарович, как только подошли к окраине деревни. Я посмотрел на часы, прошло меньше часа, как отдал все распоряжения. Еще даже торги были не проведены, так что времени у меня было достаточно.

– Да, нужно уточнить некоторые моменты, – кивнул я, идя следом за старостой, который довольно быстро, хоть и прихрамывая на одну ногу, посеменил в сторону своего дома. Было тихо. Только изредка откуда-то издалека доносился лай собак, мычание, кудахтанье и кряканье. – Как вы смогли здесь выжить? – все же спросил я у мужчины, который лишь на мгновение повернулся на мой голос.

– А кому мы нужны, чтоб переезжать и бросить все, что худо-бедно нажили. Никто бы нас по доброте душевной не принял, а работать мы не слишком уж можем, года не те, – сокрушенно он покачал головой, продолжая идти. – Остались тут только старики, да дети, которые отказались оставлять своих родителей одних. А как прожили? Да много ли нам нужно? Скот, да курей держим на ферме, то, что от нее осталось, да поля засеиваем, на пропитание хватает. Мы пришли, – он остановился у первого с дороги дома. Поднявшись на высокое крыльцо, староста открыл передо мной дверь, приглашая войти.

Внутри было тепло, светло и бедно, но несмотря на это чисто. Артем Захарович проводил меня в одну из комнат, вроде большой кухни и столовой одновременно, где нас встретила средних лет женщина, заохав и запричитав, тут же начиная носиться, соображая, что бы поставить на стол гостю.

– Чаю хотите? Если, конечно, согласитесь сесть с нами за один стол, – спохватился староста, поднимая на меня взгляд.

– Не откажусь, – кивнул я. Магия жизни конечно уже залечила все повреждения, но горло пересохло, что даже говорить было тяжело. Зашел внутрь, аккуратно переступая через вальяжно развалившегося на полу кота. Он при моем приближении поднял голову, внимательно посмотрел, как я переношу свое тело над ним, после чего проводил меня немигающим взглядом. Мявкнув что-то оскорбительное в мой адрес, он вновь раскинулся во весь свой рост, перегородив проход. Женщина, было, кинулась прогонять наглеца, но я остановил ее, все же в сословиях он не разбирается, чтобы как все в этом доме встречать меня с почтением, постоянно кланяясь.

– Ваше благородие, приветствую вас, отец сказал, что вы хотите со мной о чем-то поговорить? – в проходе показался мужчина лет сорока на вид. Судя по всему, в себя после посещения пещеры он прийти так и не смог. Руки дрожали, глаза были налиты кровью, а сердце и дыхание были частыми.

– Да. Я хочу спросить о разработке шахты, в которую ты спускался, – кивнул я, показывая, чтобы он сел напротив. – Расскажи все, что знаешь об этом месте.

– Особо то и нечего рассказывать, – пожал он плечами. – Старая шахта была уже пуста, поэтому граф Сапсанов вместе со своими братьями прибыли для оценки, с ним маг какой-то был, который и указал место, где стоит начинать вести работу. Я, правда, редко туда спускался, плохо становилось, зато граф часто сюда приезжал и все контролировал. Только пробурились в итоге мы не слишком глубоко, не успели как следует работу там наладить.

– Кто из братьев был вместе с графом, не помнишь случайно? – спросил я. Если честно, мне была непонятно такая заинтересованность Сапсанова в шахте, учитывая, что дела на этом участке своего графства он не вел, а потом и вовсе забросил, как только купол установил.

– Да все три брата и приезжали постоянно. Правда, вниз с остальными спускался только один, младший, но проводил внизу он больше времени, чем рабочие, – потер он лоб рукой. Я прикрыл глаза, стараясь уложить полученную информацию. А что, если не макрами Глеб Сапсанов подпитывается? Со стороны и те же минералы выглядят, как макры, если особо не приглядываться и не быть в курсе происходящего.

– Ты маг? – прямо спросил я у него.

– Не сказал бы, – потупился он. – Дар есть, но потенциал до двойки еле дотягивает. Развивал чисто интуитивно, чтоб по хозяйству помогать.

– Артем Захарович, подойди, – я махнул рукой, подзывая к себе старосту, доставая из хранилища шкатулку. Открыв ее, я аккуратно взял в руки кристалл, видя, как участилось сердцебиение Ивана. – Что-нибудь чувствуешь? – он отрицательно покачал головой. Я рискнул и положил кристалл в его руку, не сводя взгляда с мужчины. Он повертел камень и перевел на меня непонимающий взгляд.

– Хризолит, как хризолит, – пожал он плечами. Я забрал камень, засовывая тот в коробку и забрасывая в хранилище. Даже от такого небольшого камня источник начинал беспокойно себя вести, да и на Ивана эта демонстрация ощутимо повлияла. Но вот на обычного человека он никак не влиял.

– Очень интересно, – пробормотал я, задумавшись. Мне было неизвестно, какими еще свойствами обладал измененный минерал и причем тут та пещера, но я был практически уверен, что они не только магическую энергию восстанавливали. Как же удружили мне с землями, словно врагу отсыпали, чтобы жизнь простой не казалась. Я резко подскочил, когда услышал звуки падения и разбившейся посуды.

– Аня! – женщина, которая в это самое время накрывала на стол, ринулась к упавшей девушке. Она неуверенно садилась, держась обеими руками за голову. Мне в глаза сразу бросился ее болезненный вид. Ей было от силы лет восемнадцать, но излишняя худоба, бледность, темные круги под глазами делали ее старше своего возраста.

– Просто голова закружилась, – пробормотала она, пытаясь подняться на ноги. – Извините меня, господин, я сейчас все приберу. – Она начала собирать осколки, не обращая внимание на причитающую рядом с ней женщину. Я посмотрел на девушку истинным зрением. Она действительно была серьезно больна. Сердце увеличенное, наверное, раза в два, едва билось, с трудом выбрасывая кровь, чтобы насытить кислородом организм. Органы и ткани были словно изношены. Такое я ни разу не видел, даже у графа, хотя он явно был не молод. Если ничего не предпринять, то жить ей оставалось год, и это при самом благоприятном раскладе. Я подошел к девушке, садясь рядом с ней, стараясь поймать ее взгляд ярко зеленых глаз. Кот, увидев такое самоуправство, кинулся на защиту своей хозяйки, едва не вцепившись мне в лицо, благо, я успел его поймать в нескольких сантиметрах от лица.

– Так, иди погуляй, ничего плохого делать не собираюсь, – проговорил я коту в полной тишине. Все, включая Анну, смотрели на меня с едва скрываемым страхом и непониманием. Что же сделал Сапсанов с обычными людьми, что они с испугом встречали каждое мое действие. – Часто голова-то так кружится? – обратился я к ней. Она отвела взгляд, уставившись на свои руки, в которых сжала осколок чашки.