Он поднимает свой бокал к губам, его глаза завуалированы до такой степени, что прочитать в принципе ничего невозможно.

— Удачи.

Водка заставляет мою кровь закипать. Я подхожу к бару, там стоит девушка, которую я знаю. Она на самом деле очень красивая с длинными темными волосами с пирсингом на пупке, это я знаю из-за того, что уже была с ней в постели.

— Билли, — говорит она.

— Сахара, — отвечаю я.

Она целует меня в губы и подводит к двум другим своим подругам, которые только что вернулись с танцпола, у них на лицах видны бисеринки пота. Одна мужеподобная девчонка с именем Джерри, а другая — поистине потрясающая полукровка со светлыми глазами. В темноте невозможно сказать какого цвета у нее глаза. У нее крупные и вкусные на вид губы, ее зовут Поппи. Прекрасно. Поппи проводит своим мягким шоколадным пальцем по моей обнаженной коже. Честно говоря, черные девушки обладают самой нежной кожей из всех рас. Их кожа, как у новорожденного ребенка. Я точно знаю, что пригласила бы ее на ужин. Я точно знаю, что могла бы быть с ней.

Но я отворачиваюсь от нее и улыбаюсь Джерри. Длинные, волосы в разные стороны, неприглядные, уродливая Джерри, но она улыбается мне в ответ и ее глаза поблескивают.

— Где ты сделала такое тату? — спрашивает она.

Для знакомства это полный провал, причем отстойный провал.

— В Килбурне, — отвечаю я ей.

— Хорошее, — лжет она, запинаясь. Шоколадный палец был лучше, намного лучше, и он по-прежнему продолжает скользить по моей коже. Я знаю, на что она способна сегодня вечером.

И вдруг я останавливаю себя.

Кому я морочу голову? Я точно знаю, почему не выбираю из этой кучи совершенную красоту. Я не хочу, чтобы Джерон заинтересовался ею. Мне совершенно неприятна сама мысль, что он может испытывать какое-то сексуальное влечение к другой женщине.

Я думаю, обо всех их умелых кисках, с сжимающимися мышцами и своих пальцах, приносящим им удовлетворение, и да, умом я понимаю, что это очень горячо, но мой желудок сжимается, я даже не думаю об их языках, вылизывающих мой клитор. Я разворачиваюсь и бросаю взгляд на Джерона, сидящего за столиком, смотрящего в свой бокал, и он кажется мне совершенно недостижимым, совершенно непонятным и... даже немного грустным. Я наблюдаю за ним.

— Мне надо идти. Я позвоню тебе, — говорю я Сахаре, подмигиваю Поппи (милая девушка) и развожу руками перед Джерри.

Я иду обратно к столику. За колонной я останавливаюсь и наблюдаю за ним опять.

В свете прожекторов ночного клуба его волосы выделяются, мужчина блондин — редкость. Он одет в черные обтягивающие кожаные брюки, по которым струятся блики из-за огней клуба. Он сидит немного развалившись, как будто отдыхая за столом. И я ловлю себя на мысли, что он выглядит безумно сексуальным. Я наблюдаю за его взглядом, который направлен на танцпол на женщину в бикини и фактически без юбки.

Она манит его к себе пальцем. Сука! Вспышка ревности и раздражения моментально накатывает на меня. Я подавляю желание подкрасться к ней и засунуть этот ее палец прямиком ей в рот. Я смотрю на Джерона. Он поднимает большой палец и мизинец, сгибая, и держит руку перед своим лицом. Какого хера? Он знает кого-то в моем старом логове? В гей-клубе? И чертов ублюдок хочет, чтобы она позвонила ему.

Я подкрадываюсь к нему сзади.

— Кто это?

— Джемма.

— Джемма? — я понимаю, что мой голос звучит очень резко, но ничего не могу с этим поделать.

Он взрывается идиотской улыбкой.

— Ты ревнуешь?

— Нет. Я них*я не ревную.

— Тогда в чем проблема.

— Могу я задать глупый вопрос?

— Валяй.

— Ты спишь с ней?

— Почему ты так думаешь?

Его ответ заставляет меня распалиться не на шутку, я явно выхожу за рамки разумного. Я хочу получить ответ, шлепнуть его, и это совершенно плохо и по крайней мере особенно плохо для меня. Он выглядит таким отстраненным и равнодушным, и чертовски недоступным.

— Хотя бы раз ты можешь просто ответить на этот чертовый вопрос? — скрежещу я зубами.

Он смеется глубоким и каким-то мистическим смехом. Я ловлю себя на мысли, что в нем всегда скрывается опасность, настолько глубокая, как глубокий колодец без дна.

— Нет, — четко отвечает он. — Я сплю с тобой.

— Так почему же ты просишь позвонить ее тебе?

— Она работает на друга. Я хочу тебя, — его голос становится напряженным и низким. — Исключительно. Если ты захочешь привести другую женщину для занятий секса и разделить ее, это тебе решать, но я не собираюсь делить тебя ни с кем. Если я увижу мужчину, который просто принюхивается к тебе, я сдеру с него шкуру.

Весь воздух выходит у меня из легких.

Джерон смотрит на меня совершенно ничего не выражающими глазами, это специально.

— Ну? — спрашивает он.

Я решаюсь моментально.

— Пошли, — говорю я, протягивая руку и поднимая его со стула.

Он легко соскальзывает и выходит вместе со мной из ночного клуба. Я веду его, он следует молча, понимая, что сейчас не до болтовни. Он совершенно не интересуется, куда мы идем, просто молча следует рядом. Мне нравится. Я сворачиваю с дороги в переулок, потому что знаю это место. Однажды я была здесь — меня жутко тошнило. Мы входим в переулок по брусчатке, по бокам возвышаются большие серебряные мусорными контейнера с черными наполненными них мешками с мусором.

Я тяну его в тень и толкаю к двери, слышится громкий звук в безлюдном месте.

— Помнишь, я сказала, что не буду отсасывать?

— Ты передумала? — улыбается он.

— Ты вырос до гения, Джерон, — говорю я, расстегивая его ширинку и хорошо чувствуя сильную и большую эрекцию, словно полицейский жезл.

— У меня есть сумасшедшая фантазия. В ней я — женщина полицейский, которая останавливает очень привлекательную женщину на пустынной дороге. «Я сделала что-то не так, офицер?» — испуганно спрашивает она. «Вы превысили скорость», — отвечаю я твердо, доставая свою книжку для выписывания штрафа. «Вы же не собираетесь выписывать мне штраф, не так ли?» — встревоженно спрашивает она. «Боюсь, что собираюсь, милая», — говорю я, открывая книгу. «Мне очень жаль, офицер», — мурлычет она. — Обещаю в следующий раз быть более осторожной». Я нажимаю на колпачок ручки. «Возможно, я могу что-то сделать для вас?» — с отчаянием спрашивает она.

Лицо Джерона отображает уйму эмоций, он напряжен и его челюсти сжаты. Я скольжу в его черные боксеры и вытаскиваю его член, который, как только я до него дотрагиваюсь дергается от возбуждения.

— «Возможно», говорю я молодой леди. Потом я заставляю ее выйти из машины и суровым голосом приказываю согнуться над автомобилем, широко расставив ноги. В моей фантазии эта сучка не надела трусики. Я кладу ладонь на ее белые ягодицы и медленно толкаю свою дубинку полицейского в ее влажную, мокрую киску. Она кричит от удовольствия.

Не успев договорить, я опускаюсь на колени на холодный асфальт, и направляю свой рот к его члену, чувствуя запах кожи от брюк. Все свое внимание сосредоточив на нем, я медленно обхватываю его толстый стержень губами, имеющими красивую устойчивую букву О. На вкус он кажется совершенно не похожим, как я предполагала. Специи и сливы! Я не ем сливы и ненавижу пряные специи, но мне нравится его вкус.

Я приподнимаю голову и смотрю на него.

— О Боже! — стонет он, и я вижу, как его руки сжимаются и движутся к моим волосам, словно он хочет схватить меня и контролировать движения, словно взять под уздцы коня, но он вовремя останавливается. Возможно он боится спугнуть меня. Я еще больше открываю рот и беру его все глубже и глубже.

Он внимательно следит за мной, его похотливые глаза выглядят изумленными от моих действий.

— Мне нравится смотреть, как мой х*й наполняет твой рот, — рычит он.

Он не знает, что я и Лана изучали в Лондоне на специальных курсах, как правильно делать глубокий минет с презервативом, натянутым на банан. Я с силой заглатываю дальше толстого напряженного монстра Джерона. Его головка толкается мне в миндалины, и я испытываю рвотный рефлекс, как только его шелковистая головка упирается в основание моего горла. В течение нескольких секунд рвотный рефлекс усиливается, и я останавливаюсь. Мое горло отчаянно борется, я сильнее упираюсь коленями в асфальт.