— Я не говорила, милорд. Не говорила, потому что сама толком не знаю. Мама почти не рассказывала об отце — разве что про какао, любовь к охоте и синие глаза, которые запали ей в самое сердце. Он умер через год после нашего рождения, не оставив в наследство ни сольдора — если бы не покровительница матери, нам пришлось бы несладко. Конечно, мы были тогда очень малы, но Мэр говорила, что помнит тот страшный день и мамины слезы. К несчастью, мама ненадолго пережила того, кого так сильно любила. Лихорадка сгубила ее, когда нам с сестрой едва исполнилось семь.

— И вы вынуждены были сами прокладывать себе дорогу в жизнь?

Я кивнула, добавляя имбирь и корицу в смесь молока с какао-порошком.

— Что ж, надеюсь, вы довольны тем, чего сумели добиться, мисс Вестерс, — лорд Коул протянул мне чашку, а сам потянулся за второй. — От всей души желаю вам встретить достойного мужчину и обрести счастье в законном браке.

— Спасибо, милорд…

— Но герцог Голден, — в обманчиво мягком голосе послышались стальные нотки, — неподходящая кандидатура для матримониальных планов.

Γорячее какао едва не выплеснулось из стиснутой в побелевших пальцах чашки.

— Вы все не так поняли, милорд! Поверьте, я совершенно не собиралась… у меня и в мыслях не было… с лордом Γолденом… особенно после того, что случилось с Мэрион…

— Мисс Вестерс, я отлично знаю Лоррейн и за последний год успел достаточно изучить вас, чтобы понимать все именно так, как есть. Ваши намерения буквально написаны у вас на лбу.

Я потянулась к лицу, что бы стереть предательские мысли, и лишь на половине движения осознала, насколько глупо, наверное, выгляжу в глазах разумника, способного читать меня, словно раскрытую книгу, даже без зрительного контакта.

Щеки опалило румянцем. Рука бессильно опала.

— Милорд…

Сильные пальцы коснулись лица, вынуждая поднять голову. От прикосновения лорда Коула я покраснела еще гуще. Отчаянно хотелось зажмуриться, что бы не встречаться с аметистовым взглядом, полным подчиняющей волю магии. И вместе с тем хотелось увидеть лицо графа…

Οн был серьезен и мрачен как никогда. Глаза — сизые предгрозовые облака, брови нахмурены, губы сжаты.

— Не лезьте в это дело, мисс Вестерс, — тихо, почти по слогам проговорил он. — А главное, не впутывайте Лоррейн. Моя сестра — отзывчивая и добрая девушка, и я не хочу, чтобы с ней случилась беда, потому что она из любопытства, желания помочь и полного незнания жизни сунет нос туда, куда его совать не следует. Лорд Γолден — не тот человек, о котором можно безнаказанно собирать слухи, и я настоятельно прошу вас воздержаться от дальнейших расспросов, пока они не привлекли нежелательного внимания. Надеюсь, это понятно?

В душе вместе с внутренним огнем поднялась волна негодования, и вместо того, чтобы кивнуть, я дерзко нахмурилась в ответ. Если у лорда Коула были причины опасаться герцога, почему же он до сих пор не заинтересовался гибелью пяти жен и подозрительным бегством шестой? Почему Мэрион позволили выйти за лорда Голдена, если другие его невесты умирали одна за другой? Почему…

— Почему? — сорвался с губ горький вопрос. — Εсли вы знаете, что с герцогом Голденом что-то не так, почему не ведете расследование? Не может быть, чтобы смерти пятерых несчастных женщин были простым совпадением. Вы просто покрываете его и позволяете все новым и новым жертвам попадаться в его сети. Если бы не ваше равнодушие, Мэрион сейчас была бы здесь, со мной, а не… неизвестно где!

— Успокойтесь, мисс Вестерс. Вашу сестру ищут…

— Ищут? Зачем? Ведь гораздо проще выставить ее перед всем светом неверной женой. Или больной. Или сумасшедшей, — не удержалась я от едкого упрека. Лорд Коул поморщился. — А ваш драгоценный герцог меж тем подыщет седьмую супругу.

Хватка на моем подбородке стала крепче. Я дернулась, но лорд Хенсли и не подумал разжать пальцы.

— Можете обвинять меня в чем хотите, если вам так проще. Но, повторяю, держитесь подальше от лорда Голдена.

— Так прикажите! — в бессильной обиде бросила я. — Прикажите мне, как приказали бедной Кэтти. А иначе я ничего не смогу вам пообещать. У Мэрион никого нет. Только я. И если я ее не найду…

Секунду ничего не происходило. Аметистовые глаза, казалось, смотрели прямо в душу, но камень силы лорда Коула молчал, давая понять, что глава службы безопасности не использовал способности разумника. Каждая секунда тянулась, как целая вечность. Тишину нарушал лишь бешеный стук сердца в ушах — тук-тук, тук-тук.

Лорд Хенсли тяжело вздохнул, будто внутри него все это время шла непримиримая борьба, которую он только что проиграл самому себе.

— Я не собираюсь приказывать вам, мисс Вестерс, — тихо проговорил он. — Предпочту положиться на ваше благоразумие и умение прислушиваться к чужим словам. Это не сложнее, чем сварить хорошее какао.

Крепкие пальцы разжались, скользнули по пылающей коже и пропали. Граф отступил на шаг, возвращая мне долгожданную свободу. Поднял чашку, сделал большой глоток. По губам скользнула легкая улыбка.

— Действительно, превосходно, — без тени иронии похвалил он. — Имбирь придает напитку приятную пряную нотку. Хочется верить, и в остальном вы окажетесь столь же искусны. Спасибо за компанию и семейный рецепт, мисс Вестерс. Надеюсь, следующая наша встреча состоится при иных обстоятельствах.

К тому моменту, как я хоть немного пришла в себя, лорда Коула в кухне уже не было. Единственным напоминанием, оставшимся от главы императорской службы безопасности, была недопитая кружка какао с темно-серым полукругом молочной пены там, где края касались губы графа. У порога растерянно хлопала ресницами кухарка Кэтти, позади нее сквозь дверной проем таращились слуги, не решаясь вернуться к работе.

Десятки взглядов буквально пожирали меня, выискивая малейшие изъяны в прическе или завязках юбок, которые могли бы дать долгожданный повод для сплетен. Конечно — что может быть увлекательнее, чем молодая служанка, зажатая в темном уголке высокопоставленным лордом. Но придраться было не к чему. Встрепанные чувства не были заметны глазу, а прочие подозрения решительно отмела грозная Кэтти, шлепками и подзатыльниками загнавшая ленивых подмастерьев и кухарок обратно к кастрюлям и мискам. Воспользовавшись суматохой, я ускользнула прочь, прежде чем кто-нибудь решился пристать с расспросами.

Объясняться не хотелось. Зато информации для раздумий было хоть отбавляй.

Слова лорда Коула не развеяли подозрений — наоборот, я лишь укрепилась в мысли, что герцог Голден мог быть причастен к исчезновению Мэрион. Возможно, сестра узнала о супруге что-то, чего знать не стоило, и сбежала, пока ее не постигла участь других несчастных жен. Или, что ещё хуже, пока глава императорской службы безопасности преспокойно распивал какао, Мэр томилась в застенках герцогского Дома Удовольствий, ожидая, когда я разгадаю ее тайное послание и приду на помощь.

Руки сами собой сжались в кулаки. Пусть только лорд Коул попробует явиться ко мне за новой порцией! Да я… я… надену ковш со сливками прямо ему на голову, вот что! И будь что будет! Если он не желает искать Мэрион, я не обязана оказывать ему никаких услуг. Не он меня нанимал, в конце концов, а перед старшим графом Хенсли я уж как-нибудь объясню, что варить какао лорду Коулу не входит в обязанности компаньонки.

Но воинственный запал угас, так и не разгоревшись. Детские выходки не помогут Мэр. А что еще я могла сделать, было решительно непонятно.

Как узнать правду о лорде Голдене, если мне прямым приказом запретили совать нос в это дело? И Лорри… лорд Коул никогда не простит, если с ней что-то случится. Да что там — я сама себя никогда не прощу, если по моей вине графиня окажется втянутой в неприятности. А дальнейшее расследование, судя по всему, не сулило ничего, кроме них.

Что и говорить, безнадежно…

За невеселыми мыслями я сама не заметила, как добралась до пруда, где оставила Лорри и ее подруг-дебютанток. Графиня, кормившая лебедей на низком причале, со всех ног бросилась ко мне. Заметив мое хмурое лицо и не найдя взглядом брата, Лоррейн поскучнела, догадавшись, что и на этот раз романтических историй ждать не стоит.