– Да ну, эти травницы всегда пугают честной народ. И заметь, они это делают, чтобы им больше платили. Она наверняка сдерет с вас много денег. Точно говорю, она вас за нос водит! – Пьер презрительно взглянул на мальчика, стараясь дать ему понять, что он считал его умнее.

Тибалт удовлетворенно кивнул.

– Элленвеору бьет дрожь, словно от холода, хотя тело у нее очень горячее. У нее высокая температура. Верите вы или нет, но я-то сам видел, насколько она больна. Как только она поправится, она будет счастлива снова работать на вас. – Мальчик еще не закончил говорить, как кузнец его перебил.

– Это если я еще возьму ее на работу! – Этими словами он привел мальчика в растерянность.

– А как же меч Эллен? – закричал он вслед кузнецу. – А как же меч, над которым она работает?

Но ответа не последовало. Тибалт потер подбородок.

– Так-так-так… Она делает меч… – пробормотал он.

На следующий день Тибалт начал следить за своим соперником Гийомом. Он и раньше достаточно часто пытался наблюдать за ним, стремясь заметить хоть что-то, что можно было использовать против него. Когда гофмаршал подошел к кузнице мастера Пьера, навстречу ему вышла женщина, которая сразу же спросила, что ему угодно. Тибалт притаился неподалеку, стараясь оставаться незамеченным.

– Я ищу Элленвеору. Я ее давно не видел. Она больше не работает на вашего мужа?

– Нет, – коротко ответила Армелия, рассматривая гофмаршала с головы до ног. – А что, она что-то натворила? – В ее глазах горело любопытство.

Гийом не ответил.

– Вы можете мне сказать, где ее найти? – спросил он вместо этого немного раздраженным голосом.

– Нет, милорд, – ответила она язвительно. – Она нас бросила. Кто знает, с кем она и где! – Было очевидно, что жена кузнеца недолюбливала Эллен.

– Что вы имеете в виду? – уточнил Гийом.

– Ну, вы понимаете, девушка в ее возрасте, и до сих пор не замужем… – Она многозначительно подняла брови. – Она уже девица не первой молодости, и наверняка ухватится за любую возможность, которая ей подвернется. – Армелия важно взглянула на гофмаршала.

Не говоря больше ни слова, Гийом развернулся и ушел.

– Мог хотя бы спасибо сказать. Хам! – буркнула она, глядя ему вслед.

Тибалт оттолкнулся от стены, у которой стоял, и подошел к Армелии.

– Высокомерный тип, – произнес Тибалт, кивая вслед Гийому. – Думает, что он тут лучше всех.

Повернувшись к жене кузнеца, он улыбнулся так обворожительно, как только мог.

Та покраснела, засмущавшись, и заправила прядь жирных волос под платок.

– Я могу вам чем-нибудь помочь, милорд?

– Да, возможно, – ответил Тибалт с наигранным дружелюбием. – Эта женщина. Я имею в виду Элленвеору. Я тут слышал, она какой-то меч делает.

Услышав имя Элленвеоры, Армелия помрачнела.

– Да кто она такая, что все мужчины за ней ухлестывают? – бросила она.

– О нет, меня интересует меч. Исключительно меч. Есть предположение, что она собирается заколдовать этот меч, чтобы повредить нашему королю. Этому надо помешать! Поэтому очень важно, чтобы вы мне и только мне сообщили, когда она закончит над ним работу!

– Это если она вообще вернется!

– Да, это точно! – Тибалт с трудом сдерживался, чтобы не схватить эту женщину за шею и не начать ее душить. – Я буду участвовать и в следующих турнирах. Если у вас будут для меня новости, сообщите об этом Абелю, ювелиру. Вы знаете, где его мастерская? – любезно осведомился он.

Армелия кивнула. Эта фраза произвела на нее огромное впечатление, ведь у ювелира был самый красивый из всех лотков!

Тибалт протянул ей серебряную монету.

– Когда вы сообщите мне то, что меня интересует, сможете получить еще три таких монеты.

Армелия широко улыбнулась.

– Можете на меня положиться, милорд! Но, милорд, что мне сказать ювелиру? Кому он должен будет передать новости?

– Вам не нужно будет ничего говорить. Просто скажите, что меч готов!

– Меч готов… Ага, я поняла, – пробормотала совершенно сбитая с толку Армелия.

Она собиралась продолжать расспрашивать, но Тибалт развернулся и ушел.

Эллен сидела на табурете перед домом, наслаждаясь теплом полуденного солнца, в то время как Мадлен пропалывала овощи на грядках, напевая песенку. Белье, которое развевалось за ее спиной на веревке, казалось, было готово улететь в голубое небо при следующем порыве ветра. Эллен улыбнулась. Она никогда еще не видела Мадлен такой счастливой. Внезапно девушка вскинулась и побежала к воротам. Эллен медленно встала и направилась за ней. Она сделал всего пару шагов, но сердце тут же сильно забилось, и ей пришлось остановиться, чтобы отдышаться.

– Жан! – радостно воскликнула она, увидев, кто пришел.

– Эллен! Тебе уже лучше! – сказал он обрадованно.

– Она еще не совсем выздоровела, и обязательно должна себя беречь! – вмешалась травница, которая вышла из дома, чтобы поздороваться с Жаном. – Ей ни в коем случае нельзя сейчас работать!

– Да я и не могла бы сейчас чем-то заниматься, – сказала Эллен и сильно закашлялась.

– Не нравится мне, как ты кашляешь! – озабоченно произнес Жан. – Похоже на лай Серого.

Отмахнувшись от него, Эллен снова закашлялась и жестом попросила Жана следовать за ней.

– Давай не будем об этом говорить. А ты там как? Работу нашел?

– Я тебе скоро сделаю самый лучший клей, какой ты только можешь себе представить! – похвастался Жан.

– Ты? Что ж, тогда это будет какой-то совершенно необыкновенный клей. Надеюсь, он будет клеить. – Эллен снова закашлялась. – А почему ты приготавливаешь клей? – спросила она, отдышавшись.

– Я работаю у оружейника, который изготавливает щиты. Я же тебе рассказывал, что он сам делает клей. Он обещал меня научить.

– У него что, опять сын заболел?

– Нет, Сильвайн тоже работает. Кстати, он довольно милый парень. На голову выше меня и немного старше. Но нисколько не задается.

Эллен улыбнулась.

– Я рада, что тебе так повезло с работой. У Мадлен тут тоже много дел, и только я вынуждена лентяйничать…

– Мадлен кажется очень довольной, я наверное зря о ней беспокоился, – сказал Жан, взглянув на девушку.

– Руфь к нам очень хорошо относится. Она от меня не отходила, когда у меня был жар. – Эллен стала кашлять, со свистом втягивая воздух, затем продолжила: – У меня болели все кости, словно я ковала целый день. При этом я всего лишь лежала в кровати. – Эллен запнулась и снова зашлась кашлем. – Вчера я хотела поработать над рукоятью, но не смогла! – Она поплотнее закуталась в шаль. – Я себя так чувствую, словно мне лет сто.

– Сто? – Жан рассмеялся. – Нет, столько люди не живут.

– Ну тогда посмотри на меня. – Эллен устало улыбнулась.

– Холодает, давай пойдем в дом и усадим тебя у очага, – сказала Руфь и, когда они оказались внутри, помогла Эллен устроиться поудобнее.

Жан тоже подошел к очагу и потер руки.

– Мне пора идти, чтобы вернуться засветло. Так безопаснее. – Он на прощание поцеловал Эллен в щеку.

Эллен взглянула на него с изумлением – он такого раньше никогда не делал. Жан покраснел и отвернулся.

– Я тебя провожу! – сказала Руфь.

– Она еще слаба. Я рад, что вы о ней заботитесь. Да и Мадлен тут себя, кажется, хорошо чувствует. Спасибо вам за все, госпожа. – Жан галантно поклонился.

– Иди уже, глупыш, – смущенно сказала Руфь, выталкивая его за дверь.

– Но я не хотел вас сердить, серьезно! – поспешно извинился Жан.

– Ладно, ладно, – буркнула Руфь, поправляя узел на затылке. – Милый мальчик. – Она улыбнулась и ушла в дом.

Когда Жан вернулся через неделю, Эллен было уже значительно лучше. Она по-прежнему быстро уставала и была немного бледной, но к ней вернулась уверенность в себе.

Мадлен первой заметила, что Жан вошел во двор, и сразу же бросилась ему на шею.

– Я по тебе так соскучилась! – шепнула она ему. – Я приготовила поесть. Ты ведь наверняка проголодался!