ЛИНДА. Почему вдруг - "adieu"...
КРИСТИНА. Он же француз...
ЛИНДА. Ему хочется быть французом...
КРИСТИНА. И такой приятный голос...
ЛИНДА. Чего он хотел...
КРИСТИНА. Он сказал, что у меня красивый голос...
ЛИНДА. Ему все равно с кем заигрывать, лишь бы шевелилось.
КРИСТИНА. Что ж, спасибо.
ЛИНДА. Что ж, пожалуйста.
КРИСТИНА. Он, вообще-то, тебя просил к телефону...
ЛИНДА. Мне тоже так показалось.
КРИСТИНА. Он позвонит еще раз. Да-а...
ЛИНДА. Не строй иллюзий... по телефону голоса их всех звучат как виолончель Пабло Казальса.
КРИСТИНА. Правда!?
ЛИНДА. Конечно - они специально репетируют - тайком - и думают, что этот слегка вибрирующий тон звучит чувственно...
КРИСТИНА. А разве нет?!
ЛИНДА. Для тебя, возможно, и звучит, ты ведь до сих пор даже веришь в мужчин, которые носят шляпу.
КРИСТИНА. Ты имеешь в виду Санта-Клауса?..
ЛИНДА. Он ходит в шапке.
КРИСТИНА. Все равно... а теперь я поставлю капкан... (Наговаривает на автоответчик тот же текст, что прежде, в заключение ей удается громко свистнуть.) А почему у меня сейчас получилось?
ЛИНДА. Что?
КРИСТИНА. Я же свистнула...
ЛИНДА. Вероятно, из-за мыслей о "Герарде" твои губы увлажнились.
КРИСТИНА. Это один из твоих несостоявшихся...
ЛИНДА. Кстати, о несостоявшихся - пожалуйста, впредь не делай этого.
КРИСТИНА. Чего?
ЛИНДА. Если я иду к моему жениху, это исключительно мое дело, оно абсолютно никого не касается...
КРИСТИНА. Но я подумала...
ЛИНДА. Ты лучше не думай, а...
КРИСТИНА. Что...
ЛИНДА. Если он узнает, что я обручена, у него не будет совершенно никакого повода меня баловать.
КРИСТИНА. Но ведь ты действительно обручена.
ЛИНДА. Это известно тебе, это известно мне, известно моему жениху, но... знаешь, в каждой спортивной команде есть такие мальчики, они носят за игроками воду, тем самым помогая чемпионам победить. Теперь "Герард", возможно, утратит мотивацию, чтобы знакомить меня со всеми французскими ресторанами. А если он утратит эту мотивацию, то у моего жениха возникнет ощущение, что я принадлежу ему одному, и он, в свою очередь, утратит мотивацию, чтобы знакомить меня со всеми остальными ресторанами, существующими в этом большом, большом городе.
КРИСТИНА. Но у тебя же есть еще Альфредо.
ЛИНДА. Знаю - но я больше не могу видеть спагетти.
КРИСТИНА. Ах ты, бестия!
ЛИНДА. Но, но - "Мадонна"!
КРИСТИНА. Лучшее, что было в моей жизни - наш развод со Стефаном. (Распаковывает картонную коробку.) Это стояло перед дверью, для тебя.
ЛИНДА. Распаковывай дальше...
КРИСТИНА. Стефан и я - ах, все было так достойно... мы расстались друзьями... в этом было столько достоинства... столько достоинства... слово, значение которого тебе совершенно чуждо.
ЛИНДА. Что случилось бы с твоим достоинством, если бы он еще год оплачивал твою квартиру?
КРИСТИНА. Тебе этого никогда не понять - Стефан и я... это было... вот так штука - (Она распаковала коробку Линды, достает огромное пасхальное яйцо.) Что это должно означать?!
ЛИНДА. А что тебя смутило?! (Открывает яйцо, из него выпадает письмо, она читает) "Сладкое мое, шоколадное яичко"... это я...
КРИСТИНА. Кто бы мог подумать...
ЛИНДА. "Сладкое мое, шоколадное яичко, ты страшно мерзнешь в этой холодной, холодной зиме"...
КРИСТИНА. Да он ясновидящий...
ЛИНДА. "К сожалению, я не в состоянии ради тебя поменять времена года"...
КРИСТИНА. Слабак...
ЛИНДА. "Зато в моих силах совершить волшебные превращения с тем местом, на котором стоят твои ножки, умыкнув тебя в тепло и уют."
КРИСТИНА. Он владелец сауны...
ЛИНДА. "В тепло и уют - на остров Пасхи, например..! Если ты согласна скажи да, и это письмо станет гарантией недельного отпуска вдвоем. - Твой Тони"...
КРИСТИНА. Просто волшебник...
ЛИНДА. Ошибаешься - это прошлогодний тренер по лыжам...
КРИСТИНА. Разве он еще существует?!
ЛИНДА. Как видишь... До чего же он мил!
КРИСТИНА. Здорово...
ЛИНДА. Всего неделя... что ж... придется отложить...
КРИСТИНА. Отчего?
ЛИНДА. Мартин пригласил меня на три недели в Египет.
КРИСТИНА. Что еще за Мартин?
ЛИНДА. А-а, ты его еще не знаешь...
КРИСТИНА. Это почему же, позволь спросить?!
ЛИНДА. Я как-то перестала среди всех них ориентироваться...
КРИСТИНА. Тогда поезжай с Мартином, а мне предоставь этого лыжника.
ЛИНДА. Что, что?!
КРИСТИНА. Ведь целый год прошел - он давно уже забыл как ты выглядишь...
ЛИНДА. Спасибо...
КРИСТИНА. Я не это имела в виду - я хотела сказать...
ЛИНДА. Я знаю, что ты хотела сказать... но это твои проблемы, дорогая, - тебе следует решиться и сделать выбор: или нравственная безупречность или три недели в пустыне... я хотела сказать, на Ниле.
КРИСТИНА. Лучше уж мерзнуть, чем в постель с Мартином.
ЛИНДА. Тебе этого никогда не понять...
КРИСТИНА. Что ты имеешь в виду?
ЛИНДА. Я вовсе не ложусь в постель с Мартином...
КРИСТИНА. Да, но...
ЛИНДА. Я поеду в отпуск, притом с удовольствием, но если я лягу с ним в постель, он потеряет ко мне интерес, а я - путешествие в Египет...
КРИСТИНА. Волшебно.
ЛИНДА. А что касается поездки по Нилу - пусть он закажет две каюты - с двуспальными кроватями - как классическая супружеская пара.
КРИСТИНА. Две каюты...
ЛИНДА. На случай, если я вдруг все же почувствую себя совсем одиноко изредка - ну, ты понимаешь...
КРИСТИНА. Но ведь ты хочешь быть совсем одна, иногда...
ЛИНДА. Это же ясно - ты можешь себе представить Мадонну с болтающимися подвязками?..
КРИСТИНА. Начинаю понимать.
ЛИНДА. Еще года два рядом со мной и ты постигнешь всю сложность мира.
КРИСТИНА. Я начну наряжать елку - они могут скоро прийти, - есть по крайней мере хоть кто-то, кто не хочет, чтобы я оставалась в полном одиночестве.
ЛИНДА. Ты извини, но я...
КРИСТИНА. Оставь, ты сегодня уже наработалась. (Указывает на серьги Линды и начинает разбирать елочные украшения.)
ЛИНДА. Зато ему нравится.
КРИСТИНА. Немного дешево - не находишь?
ЛИНДА. Конечно - для него это будет мотивацией подарить мне настоящие жемчуга.
КРИСТИНА. Почему не содержимое целой витрины?
ЛИНДА. Он не Рок Хадсон.
