Мегрэ слушал, рисуя что-то в блокноте.

— А дальше что?

— Не знаю. Я ведь только высказываю предположение: должно быть, они просмотрели газеты и убедились, что об этом деле молчат.

— А как узнали ваш адрес?

— Я нахожу этому только одно объяснение, и оно доказывает, что мы имеем дело с очень ловкими людьми, с профессионалами высокого класса. Видимо, кто-то из них дежурил возле гаража, когда я приходил туда справиться о машине, и выследил меня. А как только я, позавтракав, ушел из дому, они проникли в мою квартиру.

— Они что, надеялись найти у вас труп?

— Вы тоже так думаете?

— Не знаю… Почему вы с тех пор не были дома?

— Потому что они, скорее всего, наблюдают за домом.

— Вы их боитесь, Лоньон?

Щеки Лоньона стали такими же пунцовыми, как и его нос.

— Я предполагал, что меня в этом заподозрят. Но это неправда. Я хотел только сохранить свободу передвижения. Я снял комнату в маленькой гостинице на площади Клиши. С женой я говорю по телефону. Все это время я работаю без устали. Я обошел больше ста гостиниц в районе Терн, вокруг авеню Де Ваграм и авеню Дел Опера. Жена описала мне тех двух типов, которые ворвались к нам в дом. Я побывал в префектуре, в отделе иностранцев. При этом я делал и всю свою текущую работу…

— Короче говоря, вы надеялись, что сумеете один расследовать это дело?

— Сперва — да. Я считал, что это мне окажется под силу. А теперь я отступаю. Пусть будет что будет.

Бедный Лоньон! Несмотря на свои сорок семь лет и неприятную внешность, он минутами напоминал обиженного мальчишку, повзрослевшего сорванца, ненавидящего взрослых, от которых зависит.

— Сегодня они нанесли вашей жене второй визит, и она, не сумев вас найти, позвала меня.

Инспектор был в отчаянии. Он посмотрел на Мегрэ с таким видом, словно хотел сказать, что теперь ему уже все безразлично.

— На этот раз приходили не те два типа, что во вторник, а высокий блондин, почти рыжий…

— Это Билл Ларнер, — пробурчал Лоньон, — мне его так описали.

— Он унес вашу фотографию и, видимо, какие-то документы. На углу его ждал один из тех двух, что уже были у вас. Они ушли вместе.

— Я полагаю, что должен ответить за свой проступок перед судом чести.

— Об этом мы еще успеем поговорить.

— Когда?

— После завершения следствия.

Лоньон нахмурил брови, лицо его по-прежнему было мрачным.

— Главное сейчас — найти этих людей. Надеюсь, вы того же мнения?

— И я буду в этом участвовать?

Мегрэ ничего не ответил.