– Тесса не фарфоровая кукла, что ей сделается? – сказал Джем, не глядя на девушку.

Сердце у нее учащенно забилось в груди, перед глазами замелькали обрывки воспоминаний: они лежат на его кровати, прильнув друг к другу, Джем крепко сжимает ее в объятиях, горячие и страстные поцелуи… Тесса густо покраснела и быстро отвернулась, отчаянно надеясь, что никто не заметит.

– А еще я видел там, в притоне, кое-что довольно любопытное.

– Яйцо? – спросил Генри.

– Там было полно оборотней.

– Ну и что? – разочарованно протянула Джессамина. – Если кто забыл, то ищем мы Мортмэйна, а не каких-то там одурманенных оборотней.

– Они скупали «серебро» и брали помногу, чуть ли не ведрами.

Джем вскинул голову и уставился на Уилла:

– Уже и цвет стали терять, у многих серебристые волосы и глаза. Даже кожа отливает серебром.

– Неприятные новости, – нахмурилась Шарлотта. – Как только разберемся с Мортмэйном, я сразу переговорю с Вулси Скоттом. Если кто-то из его стаи пристрастился к наркотикам, он обязательно должен знать об этом.

– А может, он и так знает? – предположил Уилл, с довольным видом откинувшись на спинку стула – наконец-то он дождался хоть какой-то реакции на рассказ о своих похождениях. – Ведь они из его стаи.

– В его стае – все волки Лондона, – возразил Джем. – Он не может уследить за всеми!

– Шарлотта, медлить нельзя, – заметил Уилл. – На твоем месте я не стал бы откладывать разговор со Скоттом в долгий ящик.

– К чему такая спешка? – спросила Шарлотта, склонив голову набок.

– Я слышал, как ифрит спросил у одного оборотня, зачем им столько «серебра». Очевидно, на них оно действует как сильнейший стимулятор. И тот ответил, что Магистр доволен, ведь под ним волки могут работать без роздыху.

Шарлотта уронила чашку:

– Работать? Но что они делают?

Уилл самодовольно ухмыльнулся, наслаждаясь произведенным эффектом:

– Понятия не имею. Кажется, я отрубился. Мне снился чудесный сон: прелестная девица, сбрасывающая с себя одежду…

Шарлотта побелела как полотно:

– Господи ты боже мой! Только бы Скотт не связался с Магистром! Сначала де Куинси, теперь оборотни – все наши союзники!.. В Соглашениях…

– Милая, все обойдется, – ласково сказал Генри. – Скотт не поведется на посулы Мортмэйна.

– Вероятно, тебе стоит присутствовать при нашем разговоре. Ведь формально ты – глава Института…

– Ну уж нет! – отпрянул Генри. – Дорогая, я вполне доверяю тебе, ведь ты у нас непревзойденная мастерица всяких там переговоров, а чем я смогу… К тому же мое новое изобретение разорвет эту механическую армию на куски! Вот только немного отладить бы…

Генри прямо-таки сиял от гордости. Шарлотта смерила его пронзительным взглядом, потом отодвинула стул, встала и молча вышла вон.

Уилл наблюдал за Генри из-под полуопущенных ресниц.

– Лишь бы никто не мешал тебе чертить круги, верно, Генри?

– О чем это ты? – удивился Генри.

– Он вспомнил Архимеда, – пояснил Джем, даже не глядя на Уилла. – Архимед чертил круги на песке, когда его город пал под натиском римлян. Он так увлекся своими чертежами, что даже не заметил солдата, ворвавшегося в сад. Его последними словами были: «Не мешайте мне чертить мои круги»… Конечно, он тогда был уже совсем старик.

– Ага, и не было у него ни жены, ни детей, – добавил Уилл и подмигнул Джему.

Джем сделал вид, что не заметил. Ни на кого не глядя, он встал и вышел вслед за Шарлоттой.

– Вот наказание! – воскликнула Джессамина. – Вы что, все сговорились сегодня? А у меня нет сил, чтобы ссориться и в бешенстве выбегать из комнаты.

Она сложила руки перед собой, опустила на них голову и закрыла глаза.

– Что я такого сделал? – Генри удивленно переводил взгляд с Уилла на Тессу.

– Да ничего, Генри, – вздохнула Тесса, – просто Шарлотта хотела, чтобы ты пошел вместе с ней.

– Да? А почему же она ничего не сказала? – расстроился Генри. Радость от нового изобретения и вкусных яиц как ветром сдуло.

«Может, ему и не следовало жениться на Шарлотте, – грустно подумала Тесса. – Может, он был бы счастлив, если бы рисовал круги на песке, как Архимед».

– Женщины никогда не говорят, что думают, – заметил Уилл. Он посмотрел в сторону кухни, откуда доносился голос Бриджет.

Она мыла посуду и звонко распевала:

– Голову даю на отсечение, эта женщина раньше мародерствовала, а затем распевала о своих подвигах на Севен-Дайлз, – заявил Уилл, потом искоса взглянул на Тессу. – А почему ты еще не переоделась? Разве эти бравые безумцы Лайтвуды отменили сегодняшнюю тренировку?

– Тренировка будет, но переодеваться мне не надо – сегодня мы учимся метать ножи, – ответила Тесса.

Ей не верилось, что после вчерашнего она может вот так запросто разговаривать с Уиллом. Платок Сирила, испачканный кровью Уилла, она спрятала в ящик тумбочки. Вспомнив прикосновение его горячих пальцев и губ, она отвела взгляд.

– Как кстати, ведь в метании ножей мне нет равных! – обрадовался Уилл. Он поднялся и предложил девушке руку: – Пойдем, Гидеон и Габриэль просто взбесятся, увидев меня на тренировке. А немного бешенства мне сегодня не повредит.

Уилл оказался прав. Его присутствие на тренировке взбесило Габриэля, а вот Гидеон в свойственной ему манере отнесся к этому с полной невозмутимостью. Уилл сидел на одной из низеньких скамеек, стоявших вдоль стен, и грыз яблоко. Вытянув далеко вперед свои длинные ноги, он время от времени выдавал советы, которые Гидеон игнорировал, а Габриэль воспринимал как удар под дых.

– Зачем он здесь? – прорычал Габриэль, едва не выронив нож во второй раз. Он положил руку Тессе на плечо, показывая линию прицеливания и мишень, нарисованную на стене. Девушка представила, с каким удовольствием он метнул бы нож в Уилла, а не в маленькую черную точку. – Скажите ему, чтобы шел куда-нибудь в другое место.

Тесса пожала плечами:

– А почему именно я? Уилл – мой друг, а вы мне даже не симпатичны.

Она бросила и промазала на несколько футов, нож воткнулся в стену прямо у пола.

– Вы опять слишком низко целитесь… Что значит, я вам даже не симпатичен?! – удивленно воскликнул Габриэль, подавая ей следующий нож.

– Ну… – сказала Тесса, тщательно прицеливаясь, – вы сами ведете себя так, будто я вам неприятна. Более того, недвусмысленно показываете, что вам неприятны мы все.

– Вовсе нет! – возразил Габриэль. Потом ткнул пальцем в Уилла и сказал: – Мне неприятен только он.

– Да неужели? – Уилл смачно откусил яблоко и невинно осведомился: – Завидуешь моей неземной красоте?

– Помолчите оба, – попросил Гидеон. – Мы тут делом занимаемся, и хватит этих мелких дрязг столетней давности.

– Мелкие дрязги?! – ощерился Габриэль. – Да он мне руку сломал!

Уилл невозмутимо откусил яблоко и ответил:

– Вряд ли она до сих пор болит.

Тесса бросила нож и даже попала в мишень, почти в центр. Габриэль оглянулся в поисках еще одного ножа и, не найдя его, раздраженно вздохнул.

– Когда мы будем управлять Институтом, – нарочито громко сказал он, – в этом зале все будет как надо, особенно оружие.

– И после этого вы еще удивляетесь, что никто вам здесь не рад?! – сердито воскликнула Тесса.

Габриэль презрительно скривился, и его красивое лицо вмиг стало уродливым.

– Не вижу, почему это так заботит именно вас, маленькая чародейка, ведь Институт – не ваш дом. Вам здесь не место! И поверьте, моя семья способна гораздо лучше управлять им. К тому же и вашему дару мы нашли бы достойное применение – вы бы разбогатели и смогли жить, где пожелаете. А Шарлотта пусть едет в Йорк, там вреда от нее будет гораздо меньше.