– Принесите мисс Стакхаус воды. – Голос заверил, что скоро все доставят. Так оно и случилось. Наверное, на скорость медсестры повлияло присутствие Билла. Может, люди и смирились с существованием вампиров, но это вовсе не означало, что они полюбили нежить. Большинство смертных, принадлежавших к среднему классу, с опаской относились к кровососам. И, по-моему, правильно делали.

– А мы вообще где? – спросила я.

– В Грэнгере, – сообщил Билл. – На сей раз, я стерегу твой покой в другой больнице. – До этого я поправлялась на больничной койке в Клэрсе.

– Можешь навестить Кельвина.

– Пока не хочется.

Билл присел на краешек кровати. Поздний час и необычная ночь развязали мне язык. А, может, все дело в болеутоляющем.

– Пока не встретила тебя, я ни разу не попадала в больницу, – заметила я.

– Ты меня винишь в этом?

– Иногда. – В темноте лицо Билла светилось. Не понимаю почему, многие люди не могут отличить вампира от простого человека.

– Встретив тебя впервые у Мерлотта, я не знал, что и думать о тебе, – вздохнул Билл. – Ты была такая хорошенькая, такая живая. Но ты чем-то отличалась от остальных людей. Ты была интересной.

– Мое проклятие, – пробормотала я.

– Или божий дар. – Холодной рукой Билл дотронулся до моей щеки. – Жара нет, – сам себе сказал он. – Ты поправишься. – Внезапно вампир выпрямился. – Ты спала с Эриком, когда он жил у тебя.

– Ты все прекрасно знаешь, так зачем спрашиваешь? – Есть такая вещь, как излишняя откровенность.

– А я и не спрашиваю. Я все понял, когда увидел вас вдвоем. На тебе его запах; я знаю, как ты к нему относишься. Мы ведь с тобой пили кровь друг друга. Эрику сложно сопротивляться. – Билл пустился в пространные размышления. – Он, как и ты, полон сил. У вас одинаковая тяга к жизни. Но ты и сама это знаешь… – Билл замолчал. Казалось, он пытается выразить словами то, что чувствовал.

– А ты, наверное, был бы счастлив, если бы я, кроме тебя, ни с кем больше не спала, – проговорила вместо него я.

– А что ты ко мне чувствуешь?

– То же самое. Нет, погоди, ты тоже переспал с какой-то девицей. А ведь мы тогда еще не расстались. – Билл отвел глаза в сторону; я видела, как напряглись желваки на его шее. – Ладно, незачем ворошить прошлое. Нет, я не желаю, чтобы ты встречался с Шейлой или кем-нибудь другим. Но я понимаю, что это очень глупо.

– Как думаешь, глупо надеяться на то, что мы с тобой вновь сойдемся?

Я прокрутила все, что способствовало нашему разрыву. Билл изменил мне с Лореной, но он находился у нее в подчинении и был обязан выполнять все ее прихоти. Остальные вампиры подтвердили слова Билла об истинной сущности их с Лореной отношений. Затем я вспомнила, как Комптон чуть было не изнасиловал меня; но его мучили и морили голодом – он не соображал, что делает. Опомнившись, он тут же остановился.

А ведь когда-то его любовь делала меня счастливой. Только с ним я ощущала себя в полной безопасности. Но все пошло насмарку: Билл стал работать на королеву Луизианы, и я отошла на второй план.

Из всех вампиров, заходящих в наш бар, мне достался трудоголик.

– Я не знаю, удастся ли нам когда-нибудь вернуть прежние отношения, – вздохнула я. – Возможно, у нас и получится. Но это произойдет только тогда, когда я отойду от прежних обид. И все же я рада, что ты сегодня здесь. Если ты не против, полежи со мной. – Я перевернулась на правый бок, чтобы раненое плечо смотрело в потолок. Билл лег сзади и обнял меня. Теперь меня точно никто не потревожит. Я ощущала себя в полной безопасности, затем пришло чувство умиротворения.

– Я так рада, что ты здесь, – пробормотала я, засыпая под действием медицинских препаратов. Погружаясь в объятия Морфея, я вспомнила данное себе под Новый год обещание: никогда не участвовать в драках. В следующий раз обязательно внесу дополнение – никогда не участвовать в перестрелках.

Выписали меня на следующее утро. Когда я подошла в регистратуру, служащая по имени Бисон сказала:

– За все уже заплатили.

– Кто? – удивилась я.

– Этот человек пожелал остаться неизвестным, – объяснила служащая. Ее круглое, загорелое лицо так и говорило: «Не смотри дареному коню в зубы».

Мне стало не по себе, ужасно не по себе. Вообще-то у меня есть деньги, чтобы оплатить счет сразу, а не посылать ежемесячно чек. Никто в этом мире просто так ничего не делает. Есть несколько людей, которым бы мне не хотелось быть обязанной. Оправившись от шока при виде стоимости оказанных мне медицинских услуг, я тут же ужаснулась: незнакомый доброжелатель еще припомнит мне этот должок.

Наверное, мне стоило остаться в регистратуре и разобраться с этой мисс Бисон. Но на это у меня не было никаких сил. Я хотела принять душ или ванну – обтирание влажным полотенцем (медленное и аккуратное) не принесло мне ощущение чистоты. Я хотела нормально поесть. Хотела тишины и спокойствия. После того, как я села в кресло-каталку, медсестра повезла меня к больничному выходу. Вот идиотка! Мне же не на чем вернуться домой. Моя машина по-прежнему стоит на стоянке перед библиотекой. Да к тому же я вряд ли смогу сесть за руль в ближайшие несколько дней.

Я собиралась попросить медсестру отвезти меня обратно; я намеревалась зайти к Кельвину (может, Доусон согласится подбросить меня домой). Но тут у обочины затормозила ярко-красная машина «индала». Клод, брат Клодин, распахнул передо мной пассажирскую дверь. Я не шелохнулась, во все глаза, таращась на эльфа.

– Ну, так ты собираешься ехать или нет? – раздраженно спросил он.

– Ух ты, – прошептала медсестра. – Ух ты. – Мне показалось, что пуговицы на ее блузке вот-вот разорвутся, так глубоко она дышала.

Клода я видела лишь во второй раз. И совсем позабыла, какое впечатление он производит на людей. Брат Клодин просто сногсшибательный парень. Настолько красивый, что в его присутствии я напрягалась, словно электропровод. А вы попробуйте расслабиться, когда рядом с вами, к примеру, Брэд Питт.

Раньше Клод работал в стрипклубе «Хулиган» в Монро, теперь он стал его управляющим. Кроме того, эльф занялся модельным бизнесом. Если честно, пробиться на молельный подиум не так-то просто, особенно в северной Луизиане, поэтому Клод, по словам его сестры, решил для начала попытать счастья в конкурсе «Мистер Обольститель». Он даже прибегнул к помощи пластической хирургии и изменил заостренную форму ушей. Победитель конкурса получал возможность сняться для обложки популярного женского романа. Вообще-то я ничего не смыслю в конкурсах красоты, но при виде Клода у меня всегда перехватывало дыхание. Уверена, именно его судьи единодушно признают победителем.

Клодин как-то обмолвилась, что Клод недавно расстался со своим парнем, значит он свободен: шести футовый красавец с волнистыми черными волосами, с накачанными мускулами и рельефным прессом, достойными попасть на обложку «Эбс Викли» (спортивного еженедельного журнала). Добавьте ко всему прочему пару темных карих глаз, точеный подбородок и чувственный рот с пухлой нижней губой.

Вот вам и Клод. Не подумайте, что я обращала на него особое внимание.

Я самостоятельно поднялась с кресла-каталки и села в машину. Медсестра все продолжала повторять «Ух ты, ух ты, ух ты».

– Спасибо, – поблагодарила я Клода, пытаясь скрыть удивление.

– У Клодин появились на работе какие-то срочные дела, поэтому она попросила меня отвезти тебя домой. Она разбудила меня, – сказал Клод. По его тону я поняла, что причиняю ему массу неудобств.

– Спасибо, что согласился подбросить меня домой, – проговорила я, предварительно перебрав в голове несколько вариантов ответа.

Клод не поинтересовался, как проехать в Бон Темпс. Не помню, чтобы видела его в городе – такого мачо трудно не заметить.

– Как твое плечо? – неожиданно спросил Клод, словно вспомнив о правилах этикета.

– Получше, – ответила я. – Мне выписали рецепт на болеутоляющее.

– Значит, тебя и в аптеку завезти надо?