— Она-то тебе зачем? — Лицо исказила легкая гримаска недовольства. — Даже сейчас без баб никуда?

— Прекрати. — Я тяжело смерил ее взглядом. — Мне совершенно не до этих склок.

— Прости, все сделаю. — Она, потупившись, кивнула, легкой тенью выходя прочь.

Дрожащими от слабости руками с горем пополам докатил свое кресло и тушку к столу, разгребая кучи документов и отчетности. Не до них сейчас, пусть мои голубки-калькуляторы пока прервут свой медовый месяц, взвалив на себя дела мирские, барон пока в ближайшее время будет немножко занят, разгребая очередную порцию гуано, преподнесенную ему небесами. Покой нам только снится.

В комнату вновь вернулась вампиресса, заботливо внеся поднос с чайными принадлежностями и укутанный в полотенца заварник, пропуская за собой широкой души графинюшку, на некоторую ширину и объем, опять же некоторой части ее тела, даже в трудные минуты жизни можно было положить глаз. Вообще, как я подозреваю, туда много чего можно положить, голову, например, или руку, можно, наверно, и кирпич между… спрятать.

— Ты хотел меня видеть, мой мальчик? — Сердобольная, она тут же принялась ухаживать за мной, болезным, поправляя одеяла на коленях и помогая разлить терпкую горечь заварного разнотравья.

— Да, госпожа Красс. — Я невольно залюбовался ею. — Мне вновь, как и прежде, нужны от вас ваши широчайшие… кхм… познания в области этого мира.

— Да, мой хороший, все, что в моих силах, только спроси. — Она также налила себе кружечку, присаживаясь напротив.

— Расскажите мне, прошу вас, о навках и, в частности, о гарпидах. — Я отпил глоток, ощущая пряную свежесть и некоторый прилив сил.

— Улич, родненький. — Она внимательно смерила меня взглядом. — Это месть? При всем трагизме ситуации я не хотела бы пачкаться в этом.

— Пока не знаю. — Я покачал головой, немного злясь на нее за эти слова. — Слишком мало информации.

— Навки, как здесь на севере их называют, или мермеиды по-научному, абсолютно разумный и полноценный вид жизни. — Она отставила кружечку, начиная свою лекцию. — Многие из-за их пугливости и замкнутости утверждают обратное, некоторые вообще причисляют им всевозможные мифологические свойства, к примеру, те же пикты, считающие их душами утопленников. Но все это ерунда. Полноценные разумные, из-за своей природы и малочисленности, встречающиеся все реже и реже в наши дни. Сложно, опираясь на какие-либо труды, достоверно о чем-то утверждать, но, суммируя общие знания, могу кое-что прояснить.

Вскрытие тел отловленных для науки экземпляров показало, что они не немые, это просто мы не в состоянии уловить большую часть звуков, воспроизводимых их речевым аппаратом. Ну да, знакомо, вскрытие показало, что чукча умер от вскрытия. Сам речевой аппарат, легкие, вообще вся система насыщения крови кислородом, все это отличается от человека, а не как многие думали, что только «попочка» другая.

Не только, судя по всему, они хладнокровные, не в состоянии самостоятельно вырабатывать тепло, из-за чего собственно их часто и видят греющимися, как тюлени, на прибрежных камнях. Ну да утверждать не возьмусь, пока сам парочку экземпляров, для науки исключительно, не разложу на операционном столе. Слишком все расплывчато. Из наблюдений выходит, что они частенько мигрируют, как правило, с северных широт на юг и с наступлением тепла обратно, возвращаясь в покинутые водоемы.

Собственно, как и мы хомо, понимаешь ли, сапиенс, навки так же бьют себя плавниками в грудь, делясь на виды, подвиды и прочие заумные вещи. К примеру, наши, северные, имеют крупную серебристую чешую и разлапистый многоперьевой хвост-плавник вертикального типа. Этакие здоровенные караси, но как вы понимаете, есть и другие. Морской подвид, обитающий в южных широтах, имеет хвост, схожий с дельфиньим, также на югах в мангровых топях существуют навки с совершенно прямым хвостом, из-за чего их путают с угрями, или же иной раз называют ошибочно — змеелюди.

— И кто же из подвидов будет гарпидой? — Я в общих чертах набрасывал на листки поступающую информацию и ряд возникающих вопросов, чтобы порыться еще в библиотеке Дако. Насколько я помню, там было с десяток хорошеньких томов бестиариев, с подробным описанием различных животин, и прочих тварей, не только земных, но и околоземной орбиты.

— А вот гарпида это не подвид. — Она нравоучительно подняла пальчик, поправляя меня. — Гарпида это королева клана, так сказать, мать всего рода. Наподобие королевы в улье у пчел или у муравьев в их домике. Кстати, как правило, единственная во всем клане, кто способен воспроизводить человеческую речь, так как у нее очень развиты модуляторы голоса, причем так развиты, что иной раз глиняные кувшины лопаются от ее голоска.

— Серьезная дама, — хмыкнул я, невольно улыбаясь.

— Не то слово, — улыбнулась она в ответ. — Особенно если учесть, что эта дама никогда не передвигается одна, вокруг нее, как правило, еще с пяток молоденьких гарпид крутится, так сказать, обучение проходят, ну и заодно роль телохранителей исполняют.

— Ясненько. — Я жестом попросил долить чаю. — Что-то еще?

— Да. — Она встала, беря заварник. — Помимо смертельного голоса, у этих дам есть и еще одно не менее смертоносное оружие, о природе которого, увы, я вам ничего сказать не могу. Этакое невидимое пламя охватывает человека, он весь сотрясается как от конвульсий и потом падает замертво. Многие утверждают, что это магия.

— Судя по вашему тону, вы в это не верите? — Я благодарно кивнул, вновь принимая наполненную кружку чая.

— Мне образование не позволяет. — Она вновь опустилась в кресло. — Зная некоторые особенности быта разных оконечностей этого света, думаю, что скорей всего у гарпид та же способность, что и у океанических скатов, способных поражать подобным же невидимым ударом добытчиков жемчуга с южных островов Падажерра. По крайней мере, описания как полученных травм, так и ожогов идентичны.

Ну что ж, похоже, графиня права, загадочный невидимый огонь не что иное, как обычный удар электротоком, честно говоря, не силен в понимании, как твари земные получили подобный подарок небес, но вполне могу себе представить все последствия подобного контакта.

Как врач и человек любознательный, в свое время почитывал от скуки труды великих эскулапов прошлого. Был такой Клавдий Гален, то ли грек, то ли римлянин, не помню уже, в принципе для того времени дядька продвинутый, так вот он описывал лечение волшебным прикладыванием «судорожной рыбы» к телу больного. Особливо, говорят, помогало рабам, если раб внезапно сказывался немощным, болел и не мог более работать, то в целях «исцеления» его помещали в бочку с водой, где само собой плавала чудо какая рыбка. Это, по всей вероятности, давало больному дополнительную мотивацию к выздоровлению и возвращению в рабочий коллектив, ну или как-то так. Хотя тому ученому эскулапу надо отдать должное, судя по трудам, дошедшим до наших дней, лечили всех, кто не мог убежать, не только рабов. Много народу в те времена получили заряд бодрости и долголетия. Говорят даже, помогало. Но думаю, им всем крупно повезло, насколько мне известно, круче всего штырит не рыба, а угорь где-то в Южной Америке. Там сила тока вроде бы вообще заходит мгновенно за грань, после которой человека еще возможно откачать. Если ничего не путаю. Ну да бог с ними, вернемся к нашим баранам.

— Скажите, графиня. — Я отставил опустевшую кружечку. — Вы наверняка уже в курсе произошедшего, на ваш взгляд, что могло послужить причиной этого конфликта? Почему произошло то, что произошло? Я так и эдак прокручиваю ситуацию и не понимаю, мы ведь, по сути, не влезали в ареал их обитания. И на моей памяти нет случаев, чтобы кто-то из моих подданных в той или иной мере каким-то боком задел их. Мы, даже заводя невод, сначала оплываем берег, крича на все голоса им, чтобы, упаси бог, никто из них не запутался.

— Я думаю, это не наши, не наши постоянные жители Быстрой. — Она нахмурила брови. — То есть пришлые. Почему так решила? Слишком нахальны, наши навки пугливы, а эти с ходу на стены полезли, да и, недолго думая, гарпида вышла. Это необычно, как правило, королева не выходит к людям, подобные случаи по пальцам можно пересчитать, а тут еще и в бой ринулась.