Визжа от ярости, Тусона сбоку бросилась на зловредное существо, но то, даже не повернув головы, так отмахнулось мощной лапой, что воительница отлетела в другой конец комнаты к заваленному бумагами столу и соскользнула на пол в жутком ворохе канцелярских принадлежностей. Какое-то мгновение существо глядело на ошеломленную Тусону, водя длинным хвостом из стороны в сторону. Затем оно удовлетворенно вздохнуло, и красные глаза зловеще засверкали, когда тварь снова обратила внимание на Ронана, ухватило его за правую руку и широко раскрыло пасть.

* * *

За то краткое время, что ушло у Тарла с Котиком на стремительное преодоление последних нескольких сотен метров по дороге к отелю, они обнаружили восемь постояльцев, причем все они как один были мертвее мертвого и явно пребывали в досадном заблуждении, что внутренности в этом сезоне модно носить снаружи. У лестницы, ведущей в контору отеля, путники нашли ноги девятого, торчащие из кустов, что росли вокруг плавательного бассейна. Тарл нервно сглотнул и бросил тревожный взгляд на низкорослого осла.

– Да что тут за клятня? – прошептал он, но прежде чем Котик смог ответить, тишину вдребезги разбил громкий и неистовый вопль из отеля.

– Это Тусона! – рявкнул Котик.

Вместе они бросились вверх по лестнице, затем проскочили в дверь и остановились в прохладе вестибюля. Место это, однако, на первый взгляд скорее напоминало подсобное помещение оркской мясной лавки, ибо повсюду были разбросаны человеческие трупы. Единственные признаки жизни маячили впереди справа, где через выломанную дверь Тарлу с Котиком удалось разглядеть, что высокое мохнатое существо, похожее не двуногого ленката, приперло Ронана к стенке и, похоже, вознамерилось руку ему откусить.

Одновременно с хриплым проклятием Тарл испустил магический разряд, но в спешке и панике перепутал слова, так что вместо молнии в странное существо полетела небольшая булочка с сахарной глазурью, она безвредно отскочила от его загривка. Тварь быстро оглянулась, но особой угрозы в безоружном шибздике и потрепанном осле, похоже, не узрела, а посему снова повернулась к Ронану.

И тут с яростным ревом, гулко прокатившимся по вестибюлю, Котик опустил голову и ринулся вперед. Когда существо опять оскалило клыки и собралось погрузить их в руку Ронана, осел ворвался в дверь и хватанул зубами подергивающийся хвост. Раздался громкий щелчок, как будто захлопнулась мышеловка. Тварь взвыла от боли, и Ронану едва удалось выдернуть руку, когда тварь невольно сомкнула челюсти. А потом красные глаза запылали как расплавленный металл, и существо с рычанием отмахнулось свободной лапой, однако низкорослый осел, по-прежнему сжимая зубами сальную шерсть на хвосте и бешено мотая мордой из стороны в сторону, успел пригнуться, так что смертоносные когти пронеслись в считанных сантиметрах над его прижатыми ушами. Тогда существо опять зарычало и ударило задней лапой. На сей раз удар вышел точным, и Котик, вылетев обратно в дверь, со всего маху врезался в Тарла. Тот, сбитый с ног, головой вписался в конторку. Раздался звук, как будто поленом ударили по бревну, и Тарл мешком осел на пол.

Мотая ошалелой головой, Тусона подняла ее в тот самый момент, когда Котик, точно катапультированный, вылетал из комнаты. Ее левая нога пульсировала болью, и Тусона почувствовала, как по бедру течет кровь. Опустив глаза, она увидела, что нога оказалась проткнута штырем для насаживания бумаг. Почти полуметровый стержень торчал из внутренней поверхности бедра в считанных сантиметрах над коленом, и кровь постепенно пропитывала толстую пачку счетов-фактур, зажатую между ногой и круглым деревянным основанием штыря. Одной рукой придерживая бедро, Тусона ухватила штырь за основание и рванула.

Существо уже переключило свое внимание обратно на Ронана, и воин почти парализованно таращился на два ядовитых клыка, что гипнотически зависли в считанных сантиметрах от его лица, когда болезненный вскрик Тусоны опять вернул его в чувство. Ронан смутно расслышал, как она выкликает его по имени, и вдруг понял, что она что-то ему швырнула. Выбросив левую руку в сторону, он пойман канцелярский штырь за деревянное основание и тем же самым движением всадил его в мохнатую глотку, сплошь заляпанную кровью. Существо зашипело от боли, и горячий плевок слетел с чешуйчатых губ в лицо Ронану. Счета-фактуры торчали под массивной нижней челюстью будто какие-то нелепые самодельные брыжи. Несколько секунд тварь недоверчиво глазела на воина, а затем с трудом раскрыла пасть, наглухо захлопнувшуюся от могучего удара Ронана, и ему стало видно, что покрытый кровью металлический стержень, пронзив зеленый язык, вошел твари в самое нёбо.

А затем медленно, почти неощутимо, лапа, которая держала Ронана за горло, ослабила хватку и стала соскальзывать вниз по его груди. Острые когти твари оставляли за собой полоску из четырех параллельных царапин. Красные глаза постепенно теряли свой блеск, точно угли затухающего костра. Наконец огромная голова поникла, и существо безжизненно осело на пол. Ронан какое-то время тупо на него глазел, а потом ткнул ногой. Существо не шевельнулось, и тогда Ронан перевел взгляд туда, где Тусона с мертвенно-бледным лицом сидела спиной к стене, монотонно изрыгая проклятия и обматывая чью-то чистую белую рубашку вокруг кровоточащего бедра. Затем он выглянул за дверь, где на беломраморном полу у конторки неподвижной грудой валялся Тарл, рядом осел мучительно собирал себя по кускам, ядовито бормоча что-то про мудаков, которые в разгар отчаянной схватки швыряются во врагов пирожными, после чего преспокойно ложатся прикорнуть. Тогда Ронан снова опустил взгляд на кошмарное существо, а затем поднял дрожащую руку, внимательно ее изучил, прежде чем устало соскользнуть по стене и сесть на пол.

– Могло быть и хуже, – пробормотал он себе под нос. – По крайней мере сюда только один такой забрел.

* * *

Часом позже, молчаливые и удрученные, друзья вернулись в вестибюль после напряженных поисков по всему отелю и его окрестностям. Всего они обнаружили двадцать три трупа, как персонала, так и постояльцев. Выжить удалось только заместителю директора, который, свернувшись калачиком, спал в бельевом шкафу. Они оставили его удовлетворенно мурлыкать на кухне радом с блюдечком молока, а сами, решив, что им потребуется что-то покрепче, направились в бар.

Ронан осторожно переступил через останки директора и бросил косой взгляд на мохнатое тело, покоившееся в кабинете. К его облегчению, тело по-прежнему было мертво, хотя после событий последних шести месяцев он ничуть бы не удивился, если бы клятская тварь встала и снова на него накинулась. В дальнем конце безмолвного коридора он распахнул дверь и подержал ее, дожидаясь, пока все остальные проковыляют мимо него в прохладную, тенистую роскошь коктейль-бара «Укокос». «Подходящее название, – подумал Ронан. – На вид мы теперь совсем как сборщики укокосов».

Тусона дохромала до мягкого кресла и осела в него, тогда как осел просеменил к обтянутой мешковиной кушетке у распахнутых дверей патио и со вздохом взобрался на пухлые подушки, после чего положил голову на валик и пустым взором уставился поверх пальм на мерцающий океан. Тарл устало проковылял за стойку и принялся изучать мириады бутылок и всевозможных флакончиков. Ронан, позволив двери захлопнуться, принялся мечом, который он обнаружил возле мертвого привратника и счел нужным позаимствовать, угрюмо отрубать листья большого комнатного растения в углу.

Возясь за стойкой бара, Тарл чувствовал, как его настроение постепенно поднимается. Старая магия знакомых запахов и названий начинала действовать. К тому времени, как он выстроил перед собой на стойке шесть требуемых бутылок и нашел в шкафчике под раковиной седьмую, он уже был почти как новенький. Да, на затылке у него вздулась шишка размером с укокос, а в висках пульсировала боль, но примерно с такой же болью Тарл столько раз просыпался по утрам, что теперь принимал ее почти как должное. Он взглянул на трех своих друзей. Они выглядели не счастливей людей, которые только-только очнулись от чудесного эротического сновидения и обнаружили, что в действительности они привязаны к столбам на арене Калазея и что какой-то гад как раз выпустил туда ленкатов. Ничего-ничего, он знал, как это исправить.