Я в восторге от Иеронима. Если бы на меня не рассчитывали мои друзья, возможно, я бы пошел тем же путем. Уже пару ночей мне снится счастливый исход, который мало-помалу вырисовывается для всех нас. Мне еще понадобится этот «герой» для успешного осуществления моего великого замысла.

После обеда я перечитываю полученные записи. Нужно как можно быстрее выяснить, что означают буквы «ВС». В голове начинает складываться стратегия, которую я предложу Цезарям. Мои слова должны звучать убедительно: мне очень хочется немедленно отправить Еву на родину. Это моя главная цель, и она гораздо важнее самого задания. К тому же все остальные провалили его, и я не понимаю, почему именно я должен добиться успеха.

Юпитер не является на вечернее собрание второй раз подряд, но Цезарь 1 это никак не комментирует. Словом, мы возвращаемся в свои комнаты раньше обычного. Как всегда, я жду одного из своих обычных гостей. Сегодня это Ромул, он не в духе и говорит скороговоркой:

— Отцу плохо. Может, он наконец-то умрет. Цезари очень волнуются, но постоянно меня избегают. Я решил подслушать под дверьми, и то, что я узнал, меня разозлило. Цезари сделают все для того, чтобы сохранить власть, назначив Рема преемником старика. Поскольку он не способен принимать разумные решения, они будут решать вместо него. Но я не допущу этого! Клянусь тебе. Чтобы добиться своих целей, им придется устранить меня. Мето, ты скоро мне понадобишься. Ты готов перейти в мой лагерь?..

— Я на твоей стороне, Ромул.

— Спасибо, именно это я и хотел от тебя услышать. Мне пора.

Когда он уже собирается пожать мне руку, я добавляю:

— Ромул, я предан тебе и не сомневаюсь, что в Доме наконец наступят перемены. Я прав?

— Поговорим об этом позже, ладно?

Меня будит Аттик, у него озабоченный вид:

— Я должен предупредить тебя, что события развиваются не совсем так, как я предполагал. Цезари хотят устроить обыск — перерыть все комнаты и осмотреть людей, чтобы найти ключ. В первую очередь это касается тебя. Приятель передал мне слова Цезаря 3: «Странно, что пропала именно та отмычка, что используется в секторе Мето!» Где ты обычно его прячешь?

— Ношу с собой в носке.

— Они проверят твою одежду и все закутки в раздевалке, пока ты будешь в душе. Не знаю, как ты выкрутишься. Это я во всем виноват!

— Аттик, я найду выход. Прошу тебя, не волнуйся. Ты и так уже много для меня сделал.

Я долго не могу заснуть после его ухода, но наутро уже четко знаю, как нужно действовать. Душ мы принимаем после утренней пробежки, так что я могу спрятать ключ снаружи. Придется на пару секунд отвлечь внимание моих «товарищей».

За завтраком ко мне подсаживается Жан-Люк. Ему лучше, и он шепчет:

— Остальные меня бойкотируют. Думаю, тебе не нужно пока со мной водиться, а то тебе грозит та же участь.

— Я не из тех, кто бросает друзей.

— Спасибо, что назвал меня другом.

Мы выходим на пробежку. Уже через два километра я вдруг слышу, как Жан-Люк падает у меня за спиной. Я останавливаюсь и наклоняюсь помочь ему. Кажется, он потерял сознание. Прежде чем позвать остальных, я прячу ключ под моховиной и кладу сверху две скрещенные палочки. Пока кричу, пытаюсь запомнить особенности ландшафта. Группа «Э» в полном составе сбегается и окружает Жан-Люка. Влепив ему пару увесистых оплеух, Бернар заявляет:

— Сооружаем носилки и возвращаемся.

Не проходит и пяти минут, как мы уже отправляемся в обратный путь.

Я спокойно принимаю душ. Солдаты тщательно обыскивают комнаты и форму, даже не пытаясь проделать все это незаметно. Досадуя, что вернулись ни с чем, они проникают в душевые, чтобы обследовать каждый миллиметр тела. Мы позволяем обращаться с собой, как с куклами. При помощи тонких электрических фонариков они долго осматривают полости рта, а затем с ворчанием уходят. Мы одеваемся и с облегчением переглядываемся.

На выходе из раздевалки Цезарь 3 уводит меня в комнату, где мы готовимся к заданиям.

— Ну, как твои успехи? — начинает он.

— В целом неплохо. Но для начала объясните мне, что значит «ВС»?

— Это аббревиатура от «Возврата в семью». Мы говорили, что его сестра якобы погибла в автокатастрофе и семья получила разрешение требовать его возвращения.

— Но ведь это бы означало, что он свободен и ему незачем было сюда возвращаться.

— Ему понадобилось бы появиться в Доме для получения необходимых сведений о его семье и прохождения медосмотра… Но давай сменим тему. Как тебе уже известно, это сообщение не заинтересовало его, и он предпочел остаться с детьми-бродягами. Поэтому я надеюсь, что ты придумал что-нибудь получше.

— Да, но чтобы я мог продумать свой план во всех деталях, мне нужны сведения о пассажирах «Либерты» — того судна, о котором писали газеты Зоны.

— Это еще зачем? — сурово спрашивает Цезарь 3.

— Чтобы меня приняли в банду, я должен выдумать себе правдоподобную легенду. Я решил сказать, что сбежал с корабля на континент и с самого своего прибытия укрывался в сточных канавах. Это объяснило бы мою недостаточную осведомленность о Зоне и о жизни на суше вообще.

— Я подумаю, какие документы можно предоставить тебе для ознакомления, не подвергая опасности Дом.

— Думаю, чем лучше я буду информирован, тем эффективнее смогу действовать.

— Действовать ради чего и против кого?

— Не понимаю вопроса.

— Я уверен в обратном, но не будем об этом. Как ты рассчитываешь снискать доверие этих жестоких маргиналов? Они не только подозрительны, но еще и безжалостны. Тебе понадобится как-то задобрить их.

— В вашем досье я прочитал, что у банды Иеронима возникали конфликты с наркоторговцами. Я могу взять на себя ответственность за убийство байкера Бориса.

— А как ты уговоришь Иеронима вернуться?

— Я буду играть с ним по-честному и освежу его память, похвастаюсь тем, что успешно возглавил восстание против Цезарей, а потом скажу, что нуждаюсь в нем, чтобы отомстить Юпитеру и уничтожить Дом. Я объясню, что решил внедриться в группу «Э», сплотить союзников и собрать максимум информации для разработки плана. Я добавлю, что его опыт и знания необходимы для успешного осуществления моих замыслов. Учитывая его благородство, он наверняка согласится мне помочь.

Цезарь 3 устремляет на меня взгляд, смысл которого трудно понять: смесь недоверия и издевки.

— А ты хитер.

Он встает, чтобы выйти, и я слышу его бормотание:

— По мне, так даже слишком.

Он уходит — вероятно, чтобы побеседовать с другими Цезарями, перед тем как принять решение. Около часа я сижу один. Я понимаю, что удивил его и скорее всего насторожил, но время поджимает, и нужно было предложить какое-то решение. Я чувствую опустошенность. Цезарь 3 возвращается:

— Вопреки моим ожиданиям, твой план утвержден. Ты собираешься работать в одиночку?

— Нет, хотелось бы взять с собой Анну.

— Почему именно ее?

— Я видел ее в деле: она очень эффективно работает, умеет становиться невидимой и хорошо знает местность.

Подлинная же причина в другом: лучше всегда знать, где находится тот, кто за тобой следит.

— Ладно, отправишься через два дня. Ну а пока готовься. Ах, да, чуть не забыл: с тобой хочет встретиться Жан-Люк. Понимаешь, мы беспокоимся за него. Думаю, мы ошиблись: не выйдет из него «эшника».

Мой товарищ лежит в санчасти. Он очень возбужден, лицо вспотело.

— А, Мето, друг! Ты здесь. Подойди ближе, поговори со мной. Мне нужно прогнать все эти навязчивые воспоминания.

— Даже не знаю, что тебе сказать.

— Рассказывай о чем угодно. Мы здесь одни, и нас никто не подслушает. Например, о своем последнем задании или о том, как ты руководил восстанием против Цезарей. Давай, прошу тебя.

Я молчу, и тогда он выходит из себя: