Зато его друзья из детского дома в основном — это настоящие друзья, даже больше — соратники. Они пашут не за страх, а за совесть. Хотя страх в отношении детдомовских в народе еще присутствует. Многие помнят, как за одну девочку пострадали не только сами насильники, но и их семьи. Вплоть до двоюродных.

С девочками мне помогают две женщины, поэтому Костя мне обещал разрешить выйти на работу в управляющую компанию экономистом. Но мне больше нравится работать с конкретным проектом. Вот думаю, попросить мужа какое-то направление. Мой король подберет, он очень богат на придумки, которые приносят успех и прибыль. Надо посоветоваться.

После того, как гости из Москвы убыли к месту постоянной дислокации в нашем большом хозяйстве начались терки. Каждый начальник хотел урвать себе кусок побольше, а ответственность взять поменьше. Так предисполкома хотел себе забрать автобусный парк, дорожное управление и пару магазинов. Ну автобусный он получил, но остальное ему придется выкупать. Мои ребятки, первые замы прошустрили и теперь почти на всех прибыльных предприятиях контрольный пакет принадлежит моей управляющей компании.

Какой был шум, когда огласили весь список лакомых кусочков нашей области. Остались нерентабельные и дотационные предприятия, которые брать никто не хотел. Мне они тоже не нужны, я планировал на своих мощностях создать некоторые предприятия с нуля. Потому что на старых оборудование было ну очень устаревшим. На некоторых станках стоят клейма на немецком языке. Остатки репатриаций после Отечественной. Поэтому нафиг-нафиг, пусть распродают, а рабочих я заберу, не всех и не всех надолго. Да они и сами не смогут работать не воруя. А на своих заводах и фабриках система безопасности и профилактики краж будет поставлена на «хорошо и отлично».

На том толковище в принципе все обговорили, но чую не все удовлетворились решением совещания. Будут еще разборки с применением. Но меня уже это не беспокоит, это проблемы Бугра и Иванова. Это их хлеб и не стоит мне у них его отбирать. Скоро события понесутся вскачь, а поэтому не надо распылятся. При этом о собственной безопасности буду помнить.

И вот наступил вечер 26 декабря 1991 года. По телевизору, кстати моего завода, первый и последний президент СССР, Михаил Сергеевич, добровольно, без борьбы, распустил страну. И никто ему не предъявил обвинение в нарушении присяги, которую он давал народу СССР о том, что он обязуется защищать целостность страны, будет бороться с врагами народа. НИКТО. Ну значит мы этого достойны. Нас предали потому что мы позволили это с нами сделать.

Что же, будем идти вперёд, без этой сдохшей лошади.

Новый год по понятной причине был скомкан, надо было защитить свои активы. Всех наших силовиков и оперативников расставили на вахты и проходные НАШИХ уже предприятий. Приходилось мгновенно реагировать на попытки отжать то, что получено активными действиями. Короче веселое времечко настало. Хорошо в Слободе все заводы и фабрики были новые и никто не мог на них претендовать. На «Звезду» хотели наехать после преждевременной кончины ответственных товарищей, но сначала внешняя охрана не пропустила сотрудников вневедомственной охраны не местного УВД, из соседней области притащили козлы, а потом на вахте двойной наряд, мой и заводской продержали варягов до нашего приезда. И гости уехали не солоно хлебавши.

Одновременно с этим Кац Иосиф начал процедуру открытия частного банка. На том памятном совещании, мы отдельно оговорили вопрос открытия собственного банка. В установочных документах выделили момент возможности выхода на международный рынок финансов и ценных бумаг. Не все же Стерлигову с его «Алисой» деньги создавать из воздуха тупо на посреднической деятельности. Но я ещё решил Мавроди пощипать, все равно его государство обует. А так хоть часть его денег пойдет на важное и полезное дело, повышение моего благосостояния.

Остро ощущается дефицит кадров. Просто работяги есть и с избытком, а специалисты по финансовым операциям, логисты, юристы. Это в 10-е годы этих спецов будет переизбыток, а сегодня они нужны, как воздух. Соня на аудите зашивается, но контроль ослаблять нельзя. Есть прецеденты.

Вечер, тишина, скоро Соня придет. Сижу дома, никого не трогаю.

Не помню даже, когда у меня в последний раз был свободный вечер.

Входит моя ненаглядная и с порога меня озадачивает:

— Костик, лапочка, а почему ты так спокоен, когда меня обворовывают? Это почему кто-то может безнаказанно брать у меня мои деньги?

— Не понял, по подробнее, пожалуйста, — чертыхнулся я.

— Коротко — у тебя воруют безбожно. В команде завелась крыса.

— А по точнее?

— В управляющей компании несколько человек в сговоре с директором твоего завода радиотехники выводят деньги. И еще поступление с подконтрольных точек снизилось, хотя предпосылок нет.

— Надо звонить Иванову. Да он толком не понимает в финансах. Нужен опер из ОБХСС.

Я вызвал машину, так как не нужно было выезжать из Слободы, только одну. Машина подъехала.

— В контору.

Водитель-охранник, Миша Орехов, кивнул головой, и машина тронулась.

— Рвать не надо. Спешить некуда.

— Понятно, Константин Валентинович.

В приемной собрались все, кого я хотел видеть.

— Проходите, рассаживайтесь.

Я прошел за свой стол, сел в высокое кресло, люблю комфорт. Посмотрел в лица людей, с которыми меня свела жизнь, и судьба которых кардинально изменилась с моим возвращением в прошлое.

Изменения изменениями, но крысу буду душить жестко и показательно. Теперь спустишь одному, потом все начнут воровать, и дело прое***м и деньги проедим. И что дальше? Снова проходить через 90-е без штанов? НЕТ, НЕТ и НЕТ!!!

— Так, что мы имеем? Екатерина Давыдова, зам генерального управляющего УК в сговоре с директором завода «Электрон» выводила наличку с наших счетов путем оплаты за не оказанные услуги заводом. Всего они похитили 200000 рублей. Вопрос: что с ними будем делать?

— Надо жестко наказать. — как всегда поспешил мой тесть, при этом ничего конкретного не сказал, сказывается поздне — партийный инстинкт.

— А конкретно? Или Вы хотите оставаться чистенькими, а грязную работу должны за Вас делать другие? Чтобы потом цедить нам сквозь зубы и брезговать подавать руку?

— Костя, ты не так понял, за крысятничество надо наказывать, чтобы не повадно было, а как это сделать, выбирать тебе, что скажешь, то и сделаем.

— Я предлагаю забрать всё. — это Бугор одной фразой всё все поняли. — но не лишать жизни.

— Константин Валентинович, я думаю надо отработать окружение, семью, найти деньги, поставить на проценты и пустить слух по области, что происходит с теми, кто не оправдывает доверие коллег. — как всегда ёмко сказал начальник СБ Иванов.

— А где она сейчас? — я задал вопрос Иванову, может уже поздно что-то решать?

— Она у нас на базе в подвале дежурной части.

— Хорошо, у неё есть муж и дочь, шестнадцати лет, вечером обоих привезти на базу. Родители у неё еще живы?

— Нет, умерли не так давно.

— Всё, жду клиентов в 21:00.

Вечером того же дня, в темном помещении, с тускло горящей лампочкой под потолком, Екатерина Давыдова, бывшая шахиня, лежала на белом столе совершенно голая. Белое, как мел лицо безобразила боль и страдание. Только что ей показывали по телевизору, что происходит в другом помещении с её дочерью. Её уже бывший начальник смотрел на экран, а перед ним лежала Машенька, когда-то первая красавица школы, у неё даже мальчика не было, а тут взрослый мужчина грубо насилует это беззащитное создание.

«Что же я наделала? Зачем мне эти деньги понадобились? Еще пришлось спать с этим козлом за нужные бумаги» — такие мысли взрывали мозг женщины, которая еще утром восхищала окружающих её мужчин, да и просто мимо проходящих.

— Что тебе надо? Изверг!!! — кричала в пустоту Екатерина, я всё сделаю, только дочку отпустите!!!