— Костя, а твои головорезы из ВЧК, за них голову не оторвут?

— Мама, ну во-первых не ВЧК, а ЧВК. То есть частная военная компания. А во вторых, она не моя. Я же госчиновник и не имею право на предпринимательскую деятельность. И за них мне ещё «Спасибо» скажут.

— Как так? За что благодарить тебя? И почему за них?

— А просто, вот например, скоро в Югославии начнётся такая заваруха, а у России своей армии можно сказать и нет. Не сможет ЕБН мускулами поиграть, будет утираться в уголке и потеть. А ЧВК заключит контракт с правительством Сербии и заедет в Белград с полной боевой экипировкой. Это секрет, но контракт уже подписан, квартирьеры уже на месте. Готовим список объектов, которые надо закрыть с воздуха и с земли. А за них, потому что их у меня три.

— А Ельцин тут причём?

— А когда пару самолетов упадёт, когда выяснится, кто их опустил, тогда шум поднимется выше крыши. И вот тогда ЕБН просто скажет, что он не при делах. Типа бизнес, а власти ни за что бы и никогда.

— Ох, сыночек, рискуешь ты сильно.

— Риск есть, но если зубы не показывать, амеры нас сожрут с удовольствием и не подавятся. Югославия — это генеральная репетиция перед основной операцией. Главная цель это мы.

— И что тогда будет? Война? Сынок, ты веришь, что мы сможем выстоять?

— Я знаю, русские долго запрягают, но быстро едут. Нам опять надо поверить в свои силы.

Разговор с родителями продолжался не долго, Константин, как любящий сын постарался успокоить переживающих женщин, перевёл разговор на более приземлённые темы, внуков и виды на урожай, и через некоторое время выскользнул на свежий воздух.

На улице всё ещё было по летнему жарко. Солнце начало скатываться по небосклону к горизонту вечернего заката. В кутерьме людского ажиотажа, детских радостных писков и криков, звона бокалов и рюмок, никто не заметил зависшего в синеве неба крылатого объекта.

И только когда над головами прогремели несколько хлопков, все собравшиеся посмотрели вверх. В блесках конфетти и гроздей маленьких парашютиков только специалисты оценили то, что сейчас произошло. Раньше беспилотники использовались исключительно для наблюдения и корректировки огня, а теперь был произведен обстрел. То, что на головы выпали лепестки блестящей бумаги и парашютики с конфетами не обмануло силовиков. Им продемонстрировали атаку с БПЛА на небольшую группу людей. Кто-то даже припомнил, что видел летающий объект на подъезде к усадьбе, но не обратил внимания. Кто-то только сейчас понял, каким оружием обладает Константин. И никто не сомневался, кто хозяин этого страшного оружия.

— Костя, мне первому — это генерал Петряев — мне надо разработать и освоить приёмы использования беспилотников.

— Константин, первым делом этот аппарат нужно передать в ФСБ. — гэбисты не отстали.

А военные не стали озвучивать свои просьбы, они знали, что губернатор их не оставит без «птичек», по совести говоря, экспериментальное изделие прошло проверку в Кизляре. Но это было испытание, а теперь была показана открытое использование БПЛА в городе, перед заинтересованными людьми. И эти люди не разочаровали. С лёту схватили суть вопроса и проблем с заказами быть не должно.

— Будем готовить пару аппаратов в Югославию…..

Всё тот же город в Поволжской области. Тот же спальный район, дом правда совсем не такой, каким предстал нам в начале повествования, четыре комнаты индивидуального проекта, потолки три метра, с учётом подвесного потолка, мебель свеже-купленная, что-то в кредит, что-то на премию главы семьи. Мужчина немного постарел, женщина, как будто заспиртованная, такая же свежая и совсем не тощая, всё как нравится мужу.

— Дорогой, в субботу едем на дачу? Жара замучила. А там на речке поплаваем.

— Люд, а Люд, купила новый купальник что ли?

— Ну ты всё прям знаешь. А если и купила, не то что ты, всё оружие покупаешь. То пистолет, то автомат, прости Господи. На кой тебе сдались эти железки? Накличешь беду на нашу голову.

— Дорогая, ты не права. Времена вишь, какие. На юге шумят, в соседних областях не спокойно. Да и шурин гутарил, что в Самарской области бандиты совсем обнаглели, грабят средь белого дня. Вон недавно полчок писал, что у них на Дальнем Востоке банды и днём и ночью стреляют. В Ёбурге шепчутся, что Россель хочет из России уходить с областью.

— А мы то тут причём? Пусть они там думают, чо хотят, а мы здесь сами с усам.

— Вот умная ты баба, Люда, но такая глупая аж прям стыдно пред людьми. Сама сколько говорила, что мы живём, как у Бога за пазухой. И что мы такие и что мы сякие. А что это всё Командир тащит на себе и нас защищает от московских и западных умников и акул бизнеса, должна понимать. И то, что это не нравится многим и в Москве и в Вашингтоне и в Европе, не будешь спорить, я думаю.

— Ну не буду.

— Не на лошади, не нукай тут мне.

— Ой, Гринь, брось меня шпынать, я кто? Я баба, а значит женщина в меру глупая, но что отличает меня от других, любимая.

— Вот это правда. Что есть, то есть. Люблю тебя, моя душенька. Но это лирика. А в жизни получается то, что придёт момент и Москва решит Костю Усова сковырнуть. Если перевыборами не получится, захотят просто убить или войска ввести. И вот тут нужны будем мы все. Без него нас всех обуют и разденут. И будем, как в остальном бывшем союзе лапу сосать и бухать. Бабы будут передком детей кормить, ну может на рынке будут сидеть, хотя там уже все места забиты. И чтобы такого не допустить нам Губернатор оружие и по выдавал. Думаешь, сколько за все стволы я отдал?

— Да не знаю, ты же просто приносил и всё.

— По советским деньгам пяти тысяч не вышло. Так что, выходит он народу оружие просто так выдал, а чтобы не было шума, цену назначил.

— И что же теперь будет? Война? Гражданская? — на Людиных глазах заблестела слеза.

— Ну-ну, милая, не плач раньше времени. Я думаю, ничего не будет, ведь за нас милиция и армия встанет. Те же ЧВК «Восток».

— А что за ЧВК такое?

— Это значит: частная военная компания. В неё принимают мужчин, для которых воевать призвание. После Афгана сейчас много. Да и другие горячие точки приготовили хороших боевиков.

— Раньше в «Крокодиле» были шаржи про «диких уток», а теперь мы своих создаём.

— А ты хочешь, чтобы нашего сына посылали, да вот хотя бы в Чечню? Пусть едут воевать без войны те, кто готов и может. Но если за Родину встать, тогда и я и сын пойдём защищать, благо и НВП в школах проводят, и сборы недавно прошли. Ты думала «Калаш» мне просто так разрешили купить? Конечно пришлось пройти сборы. Там нас учили как воевать в городе и в близи населённых пунктов. И теперь никто не сможет безнаказанно решать за нас, как нам жить и кому у нас быть главой области.

— Но сыну в армию придётся идти? По телеку показывали, как там служат мальчики. Парней бьют, а как и чем кормят? Страхи божие.

— Цыц, мужчина должен в армию идти. Пусть поймёт, что такое трудности и боевая дружба. Тем более Костя обещает, что наши пацаны будут служить в частях нашего округа.

— Ну тогда, нормально. Видела я полк наш. Недавно на экскурсию возили нас. Но совет солдатских матерей Командир не разрешил.

— Вот и правильно, нечего бабам в мужские дела свои носы совать.

— Как так, разве мама не должна заботиться и защищать своих детей?

— Матери могут защищать своего кровиночку до того момента, пока ребёнок помещается на её коленях. Потом мужчина должен сам решать свои проблемы и защищать не только себя, но и страну, свою Родину.

— Так, дорогой, я хочу сказать….

Но крепкие объятия любимого мужчины сбили дыхание, а его сухие, шероховатые губы встретились с её мягкими, сладкими и…. А всё, кина не будет. Пусть супруги останутся наедине, в наше время это важно.

Середина осени 1998 года в Херсоне выдалась облачная, но тепло не уходило. Самая комфортная температура. Все перипетии политической жизни обходили этот город-областной центр. Не смотря на то, что тут находился крупный судостроительный завод, машиностроительный завод выпускающий сельхозтехнику, и много других предприятий казалось, что жизнь в Херсоне замерла.