— Вот, Анатолий, понимаешь, Усов совсем с катушек слетел. Его надо приструнить. Чечня пока успокоилась, так что займись теперь Поволжьем.

— Есть, товарищ главнокомандующий. — а как ещё должен отвечать тупой служака?

— И разберись по быстрее. А то американцы меня уже достали.

— В неделю управлюсь.

И события понеслись вскачь.

На первых страницах мировых и российских газет, все новостные программы начинались с новости: «В России новая Чечня», «В центре России народные волнения», «Свободу Русскому Поволжью», «К административным границам Поволжской области подводятся войска», «Воинские части снимаются с Северного Кавказа и перемещаются к Самаре».

Конечно, ни о каких частях Министерства обороны не идёт речь, по конституции это запрещено, но внутренние войска и спецчасти МВД подводятся к Поволжской области. Однако газетчикам ведь какая разница? Им лишь бы погорячей и по кровавее. Все подконтрольные олигархам СМИ лили воду на мельницу опять запившего ЕБНа. И пока тоненький ручеёк альтернативной информации выдавался Кирой Севцовой. Когда-то давно, а для неё тот день был очень-очень давно, она согласилась на неожиданное и щедрое предложение страшно загадочного и для женщины донельзя притягательного Константина Усова. И с тех пор ни на мгновение Кира не жалела. И сына родила от него, чтобы всегда быть с ним. Нет жалела, будем честными, жалела. Жалела, что родилась не в Сурске, жалела, что не была рядом с самого начала. Да много ли о чём она жалела. И только сегодня она поняла, для чего её выбрал и выпестовал этот загадочный повелитель её ума и сердца. И даже в такие трудные минуты, только Костя знал, что делать и как не потерять веру. Веру в себя, в свои силы, в людей.

И вот оперативка 3 апреля началась после телефонного звонка губернатора с новыми вводными и вариантами решения.

— Так, Валера, на тебе слив информации в Европе. Что хочешь делай, но в трёх-четырёх газетах нашу информацию опубликовать. Губернатор хочет, чтобы и Москва и мир услышали очень жесткий ответ. В ближайшее время ожидается череда инфарктов у руководителей ряда регионов страны, потом скорее всего умрёт ЕБН. Молчите пока, но готовьте материалы про их грязь и чернухи подберите.

— Кира, я всё понял, но чернуха не моя поляна. Это к Паше.

С самого первого дня в медиа-холдинге царила демократия. Все всех называли по имени, даже уборщице было запрещено выкать, одна даже рассказывает, как её Кира оштрафовала за «Вы», так что «Кира» на совещании, никого не напрягало.

— Валера, я же сказала тебе, значит тебе.

— Понял.

— По телевидению, задача аналогичная. Готовьте документальные фильмы про нашу оборону, про беспредел Москвы. И побольше сюжетов с родителями солдат и офицеров вэвэшников.

— Хорошо, Кира.

— Ну Паша, тебе сейчас и карты в руки, даже в сканвордах и комиксах пишешь всё, что тебе нароет СБ.

— Вот спасибо, Кирочка. У меня и своей грязюки хватает, но разбавить реальной инфой будет кстати.

Таким макаром проходили все совещания в холдинге, который начал приносить не только деньги, но и реальные победы в информационной войне. А что, не только англосаксам нас в грязи возюкать. Пора и нам учиться приёмам создания нужного общественного мнения. Поупражнявшись в России, можно будет переходить и за границы нашей родины. Тем более Поволжский университет готовит классных лингвистов. Интересно, сколько Бугров и Саликов в группы по обмену своих кадров отправляли?

Площадь Ленина в Поволжске заполнилась народом за час с небольшим, да что там Поволжск, во всех городах и посёлках Поволжской области жители вышли на улицы. Красные стяги предприятий и организаций шли рядом с транспарантами нового времени, в словах чувствовалась сила и уверенность, в поддержку губернатора выступали все, как один. И даже милиция, которую начали реформировать в области по предложенному губернатором Усовым принципу разделения ответственности. Формально начальник УВД был федеральным чиновником, но его заместитель по милиции общественной безопасности был региональным чиновником. При этом деление было не формальным. Все руководители местной милиции утверждались не руководителем региона, а на выборах местного самоуправления. Даже участковых могли отослать в область. Так что на местном уровне точек давления у федералов не было. Кстати, обеспечение на областном бюджете было даже лучше, чем на федеральном. Даже с учётом особого отношения к Поволжскому УВД после событий 1993 года.

И вот в этих условиях министр внутренних дел Российской Федерации ничего не мог сделать из Москвы, начальник местного УВД докладывал, что сотрудники криминальной милиции и следствия готовы выполнить приказ, но сотрудники дежурных частей, которые подчинены местным властям просто не выдают им оружие и спецсредства. А спецназ вообще убыл в неизвестном направлении. На связь не выходят и дома их нет. Члены их семей изолировали, информация об их месторасположении есть, но доступа в них нет. Армия, в ПУрВО это не проходной двор или решето. В частях служат за совесть, а офицерам есть что терять, поэтому операм туда доступа нет. А прокурорские только улыбаются, и просят зайти позднее.

На просьбы федерального министра коллеге из оборонного ведомства натолкнулась на стену непонимания. На доклад в ЕБНу идти страшно, но что-то делать надо? И решил министр послать в Поволжск ОМОН.

Но последовавшие события сделали этот шаг бессмысленным.

Рано утром на всех федеральных каналах прошёл сюжет с границ Поволжской области, на всех автострадах и железнодорожных станциях, в зданиях аэропортов и вокзалов были выставлены блок-посты с вооруженными людьми. Гражданскими людьми. Только сейчас в Москве поняли для чего Усов проплатил бешенные деньги под закон об оружии, только сейчас все увидели, что ждёт нерадивых губернаторов и президентиков, если они доведут народ до ручки.

Днём в кабинет ЕБНа ворвался посол США Джеймс Коллинз. С порога он стал кричать:

— Господин Президент, что это такое? Вы чей Президент? Вы кого-нибудь в этой стране контролируете? Вас кто-то ещё слушает? Или нам надо Вас поменять?

— Господин посол, Вы что себе позволяете? По какому праву Вы на меня кричите?

— Я веду себя по праву победителя! Если бы не Америка, Вас бы смели и в 1991 году и в 1993 году, и только позиция Вашингтона позволила Вам пить водку в этом кабинете. Я хочу, чтобы Вы господин президэнт быстро разобрались в этой ситуации и решили проблему в кратчайшие сроки. Вам это понятно?

Посол покинул кабинет, ЕБН налил в рюмку, потом махнув рукой, взял бокал для воды и налил водку туда. Выдохнул, поднёс ёмкость ко рту. И в этот момент сердце первого Президента Российской Федерации, ослабленное многодневными излияниями, остановилось.

Государственная машина дала задний ход, внутренние войска заняли свои пункты постоянной дислокации, спецназ и ОМОН разъехались по базам, в Поволжске отменили чрезвычайное положение, Россия замерла в ожидании.

И под шум волны в Югославии вооруженные силы заняли Косово, вылетевшие самолёты НАТО 'неожиданно' были частично сбиты, частично согнаны с воздушного пространства Сербии, шума в ООН не получилось, потому что дубина наткнулась на стрелу с буком, а это непозволительные потери. Тем более Россия подписала договор на отправку нескольких дивизионов С-300 и С-400 в кредит. Мир остановился перед опасной линией. Американцы были взбешены, как это? Всё было уже понятно: Югославию делим, подминаем под себя слабые балканские огрызки, выкачиваем ресурсы под ноль, и переходим к разделу «тортика» — России. И тут такой облом. Кто-то должен за это ответить. И эта жертва была найдена. Билл Клинтон!!!

После покаяния Моники Левински как раз прошёл месяц, публика была прокачена, атмосфера достаточно накалена и голосования в сенате ничего ещё не успело успокоиться.

И тут в газетах вышло интервью Моники, где она сообщила публике, что покаяться её заставила Хиллари Клинтон, угрожала смертью ей и её родным. Была предъявлена аудиозапись разговора. В печати разразился скандал.