Ловят каракатиц закидными неводами, но известны и другие способы их добычи. Особенно любопытна ловля самцов на подсадную самку. Для этой цели живую самку каракатицы насаживают на крючок, который втыкается в ее раковину, и на небольшом шнуре пускают животное плавать. Самец каракатицы, заметив самку, бросается к ней и крепко ее обхватывает. Ловцу остается лишь осторожно поднять обоих животных и перенести самца в корзинку, самку же снова пустить плавать на шнуре. Приманкой может служить также раскрашенная деревянная кукла; причем лов будет тем успешнее, чем точнее модель похожа на настоящую самку.

Изредка в выбросах моря можно найти большую, спирально закрученную раковину другого головоногого моллюска — кораблика, или наутилуса. Под тонким известковым наружным слоем раковины, покрытым характерным рисунком из перемежающихся радиальных белых и коричневых полос, находится изумительный белый перламутр. На распиле через раковину видно, что внутри в ней множество поперечных перегородок, разделяющих полость на ряд камер. Тело животного помещается в самой большой наружной камере, а через отверстия в перегородках до центра спирали проходит длинный червеобразный вырост — сифон. У живого кораблика все камеры, кроме наружной, наполнены газом и служат в качестве гидростатического аппарата.

Кораблик принадлежит к одной из самых древних групп животных, так называемым четырехжаберным головоногим моллюскам (у всех остальных головоногих моллюсков развиты всего две жабры). Щупальца (руки) кораблика лишены присосок, но зато, в отличие от остальных головоногих, их у него очень много — около сотни. Когда-то четырехжаберные были весьма многочисленны: палеонтологи насчитывают свыше 7,5 тысячи видов, обитавших в древних морях начиная с середины кембрийского периода (примерно 550 миллионов лет назад). К концу мезозойской эры большинство из них вымерло, но до наших дней сохранился род наутилусов, включающий несколько видов.

Обитают кораблики в западной части тропической зоны Тихого океана на небольших глубинах (до 100–200 метров) среди камней, где охотятся за ракообразными. Раковины погибших наутилусов вследствие наличия газа в камерах всплывают к поверхности, а течение иногда заносит их так далеко от районов обитания, что место обнаружения их не может служить указанием на ареал.

Очищенные до перламутрового слоя, раковины идут на изготовление различных украшений. Красиво выглядят перламутровые пуговицы из раковин наутилусов. Из них делают также сосуды для питья и цветочные вазы. В Индонезии принято резать по ним различные узоры или изображения животных. Изредка в них находят жемчужины, которые высоко ценятся за редкий светлый оттенок и красоту.

Корабликов ловят вершами, поместив в виде приманки кусок протухшего мяса или волокно кокосового ореха, пропитанное отваром из крабов.

В Нумее, главном городе Новой Каледонии, супруги Катала создали прекрасный морской аквариум, известный теперь во всем мире. Там живут и процветают капризные кораллы, среди которых плавают пестрые коралловые рыбки. В залитых солнцем бассейнах медленно шевелят лучами изящные морские лилии, за стеклом снуют причудливые рачки, подобно фантастическим цветкам распускают щупальца сидячие многощетинковые черви. Но весь этот пестрый подводный мир проигрывает в сравнении с небольшим сосудом, в котором величественно плавают несколько живых корабликов — представителей того мира, который существовал на нашей планете ни мало ни много 130 миллионов лет назад. Ни в одном другом аквариуме мира их увидеть нельзя.

Среди выбросов на пляже всегда можно найти раковины брюхоногих моллюсков. Вот на песке лежит большая тонкостенная желтая раковина с несколькими темными пятнами — это цимбиум. Местные жители пользуются ею вместо черпака при откачивании воды из долбленых лодок. Но и разбитая раковина годится в дело: из ее срединной части туземцы вырезают ложки с витой ручкой. Вообще раковины моллюсков широко используются местным населением для изготовления орудий труда и утвари. Благодаря своей красивой форме и расцветке они, кажется, самой природой предназначены для различных украшений: бус, подвесок, серег и т. д. Совершенно естественно, что такой удобный, легкодоступный и хорошо обрабатывающийся материал, в течение многих веков заменявший жителям океанских островов металл, с которым они не были знакомы, традиционно играет большую роль и в наши дни. Из раковин изготовляли грузила для сетей, рыболовные крючки, ножи, скребки, сверла, долота, топоры, мотыги, пилы.

Большие, спирально закрученные раковины используются в качестве музыкальных духовых инструментов, а также для подачи всевозможных звуковых сигналов, при этом звук так усиливается, что не уступает сирене.

Советские зоологи, работавшие в Южно-Китайском море, убедились в этом лично. Тихим утром они вышли в море для обследования одной из отмелей. Шторм, как это часто случается в тропиках, налетел неожиданно. Завыл ветер, поднялась крутая волна, начался ливень. Бот сорвало с якоря. Возвращение на базу было тяжелым, маленькое судно еле справлялось с разбушевавшейся стихией. Вдруг, перекрывая вой ветра и грохот волн, раздался какой-то странный рев. Можно было подумать, что это сам Нептун трубит в свою раковину. Изменили курс и пошли в сторону тревожного сигнала. Вскоре среди волн показалась маленькая рыбачья лодка, которую несло в открытое море. Люди уже выбились из сил, когда заметили наш бот. Лодку взяли на буксир. Как потом выяснилось, сигнал о бедствии рыбаки действительно подавали трубой, сделанной из раковины моллюска. Мощность звука оказалась вполне достаточной, чтобы пострадавших услышали. Когда опасность миновала, один из спасенных перебрался на бот и подарил на память сигнальную трубу — большую раковину семифузуса с отломанным концом. Теперь она демонстрируется в одной из витрин Зоологического музея в Ленинграде, и каждый посетитель может увидеть этот заморский мегафон.

На прибрежном песке всегда много следов птиц, крабов и еще каких-то существ. Вот большой белый краб оципода, подняв свое тело над пляжем, важно шагает на длинных ногах. Заметить его можно только по черной тени, так как сам он совершенно сливается с белым песком. Заподозрив неладное, он приседает и тогда совершенно сливается с пляжем. А когда опасность становится угрожающей, спасается бегством и исчезает в норе.

Оциподы роют в песке глубокие, до метра, норы, в которых проводят самую жаркую часть дня. Более активны они в ночные часы, но их можно видеть на пляже и днем. Оципода, как и большинство крабов, поедает всех мелких обитателей пляжа, выброшенных волнами мертвых животных, водоросли. В его меню входит также пища не морского происхождения — плоды наземных растений, мертвые насекомые и пр. По образу жизни он относится к настоящим наземным животным, и в море его можно видеть только в период размножения. Впрочем, спасаясь от преследования, этот краб иногда забегает в воду, но плавать он не умеет и потому передвигается по дну.

Глаза у оциподы расположены на кончиках длинных стебельков. Выставив их как перископ из воды, он наблюдает за тем, что делается вокруг.

Оципод на песчаном пляже тропиков очень много, но поймать их крайне трудно. Бегают они с невероятной скоростью, за что и получили в Китае название «белые кони». Извлечь крабов из норы тоже почти невозможно, при первом же прикосновении лопаты к норе стенки ее осыпаются, и проследить ее ход тогда не удается. Но местные жители умеют выкапывать и такого ловкача, применив простой способ мечения хода. Для этого нору, идущую всегда вертикально вниз, засыпают сухим горячим песком. Осторожно снимая слой за слоем грунт, можно добраться до конца норы, следуя по ее ходу, отмеченному сухим песком. Более эффективный способ добычи оципод — ночной лов с помощью электрического фонаря. Попав в луч света, краб застывает на месте, и тогда его можно накрыть сачком или просто взять рукой.