— Дядя, в той коробке вместе с портретом лежал дневник королевы — матери этого принца, — с важным видом добавил Эрки. — Так вот, первая запись в нём сделана в 6709 году. Сейчас заканчивается 7923… а значит этому дневнику больше тысячи двухсот лет.

На самом деле Лит был искренне впечатлён приведёнными цифрами, но всё же промолчал, решив дослушать неугомонного паренька до конца. Ведь тому явно было что сказать.

— Дядя, она была ишеркой, — пояснил мальчик. — Её звали Леония, что в переводе с древнего ишерского наречия означает «ясный день». Её муж, карильский король Янтарий, был магом. А вот их сын, которого ты видишь на портрете — совершенно точно один из тех, о ком мы искали информацию.

Лит протянул к нему раскрытую ладонь, и Эркрит сразу вложил в неё тот самый дневник, о котором говорил. И что удивительно, эта книжечка в кожаном переплёте до сих пор выглядела как новая.

— Получается, что и нашими с тобой предками были ишау… — задумчиво протянул Лит.

— Нет, — тут же мотнул головой маленький принц. — Как я понял, через несколько месяцев после официальной коронации Яромира заставили отречься от престола и уйти. Там написано, что он, вместе с двумя тысячами полукровок покинул Аргаллу. Его мать написала, что если бы он не взял с неё клятву, что она вернётся в Ишерию, то она бы обязательно пошла с ним. Не бросила бы ни за что.

— И когда ты только успел всё это прочитать? — с усмешкой уточнил Лит.

— Вот такой я способный, — самодовольно бросил мальчик и снова посмотрел на портрет. — Кстати, от ишау у него были только глаза. Здесь написано, что он являлся воздушным магом, хотя стихия полностью его не признавала. Я, честно говоря, не понял, как это возможно. В народе его любили. Он занимался просвещением. Мечтал построить в каждом поселении по школе, развивать сельское хозяйство. За это среди бедноты молодого короля прозвали Солнечным. А вот среди аристократии его принимать отказалась…

Лит снова посмотрел на портрет, теперь машинально отмечая некоторые черты, присущие мужчинам его семьи. Прямой нос, немного острый подбородок, ярко выраженные скулы… Да и взгляд ярко-зелёных глаз этого полукровки был поистине королевским.

— А ещё… дядя, — добавил Эрки, отвлекая его от раздумий. — Он очень медленно старел. Если верить подписям, то на этом портрете ему почти сорок.

Вот теперь Лит действительно удивился. Ведь мужчине на этом рисунке едва ли можно было дать двадцать пять. Да и то, с большой натяжкой. А это было поводом серьёзно обо всём задуматься.

Дневник древней королевы Литар изучил вдоль и поперёк. И пусть написанное там во многом стало для него сюрпризом, но и на многое открыло глаза. Теперь он уже не сомневался, что полукровки на самом деле существовали. А ещё в нём поселилась странная уверенность, что с Аргаллы ушли далеко не все. Вероятнее всего даже теперь где-то есть их поселения. А значит, их непременно нужно найти.

Правда сделать это можно позже. После того, как он, наконец, разберётся со своей запутанной и странной личной жизнью… Когда его Ориен снова будет с ним.

Да, эти два месяца оказались насыщенными и очень напряжёнными. И сейчас, глядя в темноту ночи и наблюдая за тем, как с неба медленно спускаются маленькие снежинки, он вдруг искренне улыбнулся. Ведь уже завтра… в это самое время, он будет держать за руку свою ишерскую девочку… свою самую большую любовь и свой личный Мираж. И пусть у него всё равно оставались сомнения, пусть он до сих пор боялся, что она ему откажет, но… отступать не собирался. Для себя он давно признал, что она — его жизнь. Теперь осталось просто доказать это самой Ори.

— Красавица… — разбил тишину комнаты приятный мужской голос.

Ориен подняла взгляд на зеркало, перед которым сидела, и ни капли не удивилась, увидев за своей спиной улыбающегося Ренделли.

— Тебе очень идут рубины, — проговорил княжич, подходя ближе и будто невзначай касаясь открытого участка кожи на гладком плече девушки. Затем поймал в отражении её взгляд и добавил, растягивая на губах обольстительную улыбку: — Но ни один из этих прекрасных камней не может поспорить с тобой в красоте. Ты, Ориен — настоящее совершенство…

На самом деле, ей уже до тошноты надоели его комплименты, о чём она сама неоднократно ему говорила. Но Рен всё равно продолжал при каждой встрече осыпать её разного рода красивыми словами. И Ори злилась… Правда, ровно до того момента, пока не поняла, что ему просто нравится так её дразнить.

— О, прекрасный цветок моего сердца… — продолжал свои восклицания этот негодник. — Даже солнце не в силах сравниться с твоим сиянием…

— Рен, — бросила Ори, глядя на него с настоящей мольбой, но тот предпочёл не обратить внимание на её молчаливую просьбу.

— Ну что же ты, прекраснейшая из прекрасных, я ведь всё это говорю от чистого сердца… — продолжал разливаться соловьём княжич.

— Рен, ну хватит. Вот знаешь, не до тебя сейчас, — чуть грубее, чем следовало бы, ответила девушка. — И без твоих восхвалений тошно.

— Это всё от нервов, — с видом знатока заявил Ренделли, присаживаясь на небольшую софу у её туалетного столика. — Или думаешь, я не вижу, как ты переживаешь перед этим балом. И даже знаю, по какой причине.

Она ничего не стала на это отвечать и снова отвернулась к зеркалу, но Рен не был бы собой, если бы позволил этому разговору вот так закончиться.

— Ты ведь уже слышала, что у Карилии новый король? — как бы между прочим спросил он.

— Да, — отозвалась девушка, вдевая в уши серьги с рубинами. — Мне папа сказал.

— А он случайно не сообщил тебе, что и у причины твоих нервов теперь тоже новый титул? — с наигранным безразличием уточнил красноволосый интриган.

Об этом Ориен, увы, не знала. И поэтому слова княжича на самом деле умудрились её удивить.

— Какой же? — с нескрываемым недоумением спросила она, опять поворачиваясь к княжичу.

— Он теперь герцог Дриарский, — с преувеличенной важностью ответил тот. — Я, если честно, сначала не поверил, когда мне сообщили, что он написал отказ от титула. Мне почему-то казалось, что такой, как твой Сокол в принципе на подобное не способен. Признаться, он меня удивил.

— Но… зачем это ему? — проговорила девушка, попросту растерявшись от такой новости.

По правде говоря, ей оказался категорически непонятен сей поступок Литара. Он был странным и будто бы противоречащим самой сущности Сокола. Да и для чего ему вообще могло понадобиться подписывать отказ?

Вероятно, её вопрос очень ярко отразился на лице, потому что внимательный Ренделли легко распознал его суть.

— Наши разведчики тоже не понимают, что им двигало. И только твой родитель ходит с таким видом, будто всё знает, но ничего не скажет, — заявил княжич. И тут же добавил: — Всё же зря ты приехала Ори. Лучше оставалась бы в Ишерии. Не думаю, что тебе стоит встречаться с Его Светлостью.

— Ты так уверен, что он будет на этом балу? — Поинтересовалась Ори, стараясь скрыть собственное раздражение. На самом деле, её и без Рена до сих пор терзали сомнения, но… она просто не могла не приехать. Ведь обещала же…

— Я встретил его, когда шёл к тебе, — с усмешкой произнёс Ренделли.

И как только смысл его слов в полной мере раскрылся в сознании девушки, она резко втянула воздух и уставилась на княжича, как на настоящего врага.

— Так ты что специально явился ко мне, чтобы его позлить? — воскликнула она, ловя его смеющийся взгляд. — Рен, но ведь это… подло!

— Ни капельки, моя красавица, — с самодовольным видом заявил он. — Я ведь зашёл к тебе, как родственник. Хотел благородно предложить свою кандидатуру в качестве твоего кавалера на балу. Волновался… Заботливо решил предупредить тебя, что некий герцог уже прибыл в сей прекрасный дворец. И не нужно приписывать мне те качества, которыми я не обладаю.

— Ренделли, — с угрозой в голосе протянула девушка. — Ну зачем ты это сделал? Ведь Литар точно понял, что ты идёшь ко мне. Подозреваю даже, что ты сам ему об этом сообщил.