«Империум» и его продолжение под названием «По ту сторону времени» — одни из первых произведений в жанре альтернативной истории, прочитанные мною в начале шестидесятых годов, Наряду с такими книгами, как «Чтобы не упал мрак» и «Человек в высоком замке», они расширили мои представления о жанре научной фантастики. Написанная несколько позже «Командировка в никуда» повествует о событиях, разворачивающихся в той же многоликой вселенной, но не является прямым продолжением первых двух частей: их главному герою Бриану Баярду в этой драме отведена второстепенная роль.

Думаю, первым из писателей транспортное средство, способное переносить героев с одной линии времени на другую, ввел X, Бим Пайпер в «Паратайм сториз». Кейт Лаумер стал первым и, по-моему, единственным, кто описал корабль типа «Модель-Т», предназначенный для путешествий между линиями времени. По версии писателя, это изобретение двух итальянских ученых девятнадцатого века — Максони и Кочини. Оно доступно каждому. Если действовать более или менее правильно, вы, как по мановению волшебной палочки, попадаете из одного альтернативного мира в другой. Но если ошиблись... берегитесь! Имеется огромное множество линий развития, где допустили промах и опрометчиво высвобожденная энергия разнесла планету в пух и прах. Вот так-то!

Среди именуемых Пустошью развалин угасших исторических альтернатив помещается мир Империума, где все сделали правильно. Здесь возникла цветущая империя, установившая торговые связи с мирами, так далеко отстоящими от нее в пределах вероятности, что там и вовсе не пытаются передвигаться между линиями развития. Существует и наш мир, где Максони и Кочини, очевидно, никогда не проводили своих экспериментов, и еще пара иных миров. Империум похищает Бриана Баярда с нашей линии времени ради разрешения некой сложной проблемы, возникшей в одном из затерянных в Пустоши миров.

Лаумер резонно предположил, что на той линии развития, где овладели технологией путешествий «по времени вбок» (заимствуя выражение у Мюррея Лейнстера), люди сосредоточатся на этой технологии и пренебрегут иными возможностями. В «Мирах Империума» торговцы и чиновники способны переноситься через Пустошь хотя и без особых удобств, но в относительной безопасности, однако вплоть до шестидесятых годов XX века не имели дела с ядерным оружием. Отчасти в этом состоит причина их затруднений. Чем дальше, тем хуже, и неприятности нарастают как снежный ком.

Еще причудливее и смелее сюжет книги «По ту сторону времени». Автор дает широкую панораму многоликой вселенной. Оказывается, Империум не единственный мир, где научились рассекать время, это возможно и в других мирах, населенных вовсе не людьми. Там обитают прошедшие эволюцию потомки покрытых шерстью гоминидов, которых мы, представители homo sapiens, истребили в нашем пучке линий развития, и за это они теперь воротят от нас свои приплюснутые носы. Что еще обиднее, они приступили к странствиям по линиям времени даже раньше Империума и их корабли гораздо совершеннее любых, какие способны создать люди. Некоторые из этих гоминидов — хагруны — задумали уничтожить временную линию Империума и приступили к достижению цели ретроспективно, устроив так, чтобы эта линия и вовсе никогда не возникала. Другие не одобряют подобную затею, хотя, судя по всему, это отнюдь не означает, что они как-либо озабочены судьбой людей. Задача Бриана Баярда — разобраться, кто кому кем приходится и чем руководствуется в своих поступках (и при этом остаться целым и невредимым, что не так-то просто). Бриан мастерски справляется с задачей, попутно изрядно осложняя жизнь антропологам на множестве линии развития.

В «Командировке в никуда» характерное для Лаумера стремительное развитие лихо закрученного сюжета — одна из сильных сторон его таланта — становится почти неуправляемым. Джонни Керлон похищен Империумом с нашей линии времени, дабы помочь справиться с вероятностной бурей, надвигающейся из Пустоши и угрожающей всем сохранившимся в ней линиям. По ходу дела выясняется, что Джонни — последний отпрыск великого рода Плантагенетов и дальний родственник Ричарда Львиное Сердце, что имеет немалое значение для уничтоженных Пустошью миров. Его помощником и одновременно противником оказывается барон и генерал ван Рузвельт, временный шеф Имперской разведки. Каким образом Плантагенеты и Рузвельты встретились на перекрестках линий времени? Какое отношение этот ван Рузвельт имеет к Рузвельтам из нашего мира? Ответ, как пишут в учебниках по геометрии, должны найти сами учащиеся. Лаумер так и не дает объяснения. Возможно, условия задачи несколько спорны, но неизменный динамизм повествования заставляет вас жадно перелистывать страницу за страницей.

Объем всех трех романов не превышает ста сорока тысяч слов — по нынешним стандартам книга средних размеров. Однако Лаумер сумел вместить в нее столько интересных идей, что хватит на шесть, а то и на восемь современных бестселлеров. Ярких образов и едкого остроумия ему тоже не занимать. Я получил громадное удовольствие, перечитывая его книги, чтобы написать это предисловие. Тот, кто уже знаком с ними, наверняка испытает то же самое. Если же вы впервые столкнулись с сочинениями Кейта Лаумера, что ж, приготовьтесь — вам предстоит захватывающее путешествие.

На кованой стальной пике, торчавшей из грубой кладки стены, скрипела и раскачивалась под порывами ночного ветра аккуратная деревянная вывеска. Надпись, выведенная золотистой вязью на черном фоне, гласила: «Антиквариат». Я остановился возле лавочки и уткнулся носом в витрину. Из-за металлической решетки на меня безучастно глядели пожелтевшие офорты, гравюры, литографии и меццо-тинто[1]. Некоторые здания на картинках казались знакомыми, однако располагались в чистом поле или одиноко попирали каменные утесы, возвышаясь над забитой парусными судами бухтой. По старинным улицам, прикрывшись от солнца крошечными зонтиками, прогуливались дамы в длинных, похожих на колокола юбках и украшенных ленточками чепцах. На заднем плане нетерпеливо били точеными ногами впряженные в коляски лошади.

Однако предметом моего внимания служили отнюдь не гравюры и не потускневшее зеркало в массивной золоченой раме. Более всего на данный момент меня занимало отражение. Позади, футах в пятидесяти от антикварной лавки, маячил незнакомый тип в туго перепоясанном сером плаще. По меркам нынешней моды одеяние его выглядело дюймов на шесть длиннее, чем надо. Спрятав руки в глубокие карманы, мужчина внимательнейшим образом изучал темную витрину другой лавки.

Итак, он действительно таскается за мной целый день.

Впервые незнакомец попался мне на глаза в автобусе из Броммы. Позже, регистрируясь у стойки администратора отеля, я приметил его за изучением театральных афиш в вестибюле и счел данное событие простой случайностью. Спустя полчаса он потягивал кофе в ресторане через три столика от меня.

Затеяв прогулку после ужина, я окончательно распрощался с мыслью о случайности наших встреч. Мы исходили весь Старый город — сохраненный на острове средневековый центр Стокгольма. Минуло пять часов, а человек в плаще следовал за мной буквально по пятам. Эхо моих шагов отражалось от каменных стен узких пустынных улочек, но сквозь него я уже привычно различал мягкую поступь преследователя. Стоило прибавить скорости, и его шаги делались чаще, стоило остановиться, и они затихали. Я уныло брел мимо тусклых витрин закрытых на ночь лавок и магазинов. При свете дня все эти медные кувшины, вычурные серебряные украшения, дуэльные пистолеты и кавалерийские сабли, вне всякого сомнения, смотрелись бы куда романтичнее. Теперь же, глубоко за полночь, большая часть данных предметов старины выглядела суровым напоминанием об эпохе, исполненной не столько романтики, сколько насилия. Незнакомец терпеливо разглядывал темное стекло и ждал: следующий ход был за мной.