На экране замелькали последние кадры, возникла надпись «конец».

Музыка стала громче, мягко опустился занавес. Загорелся свет.

Зал наполнился обычным гулом, и зрители потянулись к выходу.

Оттесненные друг от друга толпой, трое молодых людей встретились только на площади.

– Мне очень понравилось, – произнес старший из них, нескладный темноволосый парень. – А тебе, Мишель?

– Мне тоже, Артур, – ответил юноша лет пятнадцати с короткими кудрявыми волосами. – Если в этом клубе все фильмы на таком уровне, стоит бывать здесь почаще. Как по-твоему, Даниель?

Третий парень, круглолицый, со светлым ежиком волос, рассмеялся:

– Согласен… если будут дневные сеансы. Я лично вечером…

– Предпочитаю залечь на боковую, – говорил за него Артур.

Он направился к ближайшей стоянке, чтобы забрать мопед. А как только вернулся, Мишель едко обронил:

– Ну, ты и лентяй! Никак не мог обойтись без своего «коня»?

– Я – лентяй?! Это гнусная клевета! Знай же, о презренный, что мой достопочтенный патрон, папаша Арнольд, прикован к постели гриппом… Он меня попросил заглянуть вечерком в гараж. Один клиент должен пригнать машину, надо будет отвести ее обратно. И это ты называешь ленью? Как, по-твоему, мне выполнять сию ночную миссию – на своих двоих?

Артур работал механиком в гараже господина Арнольда в небольшом городке Корби. Мишель Терэ и его двоюродный брат Даниель Дерье учились в местной школе.

– В таком случае извини, – ответил Мишель. – Давай мы тебя немного проводим, чего одному блуждать в темноте… если, конечно, мой глубокоуважаемый кузен еще не заснул на ходу.

Даниель улыбнулся. Он уже привык, что друзья вечно подтрунивают над его любовью поспать, и ничуть не обижался.

– Глубокоуважаемый кузен ничего не имеет против. Тем более, что завтра мы не учимся и я смогу с утра поваляться. Но… мы ведь с тобой без транспорта. Это обстоятельство никак не помешает глубокоуважаемому Артуру вовремя исполнить возложенную на него миссию?

– Слушайте, вы умеете изъясняться нормальным языком, без китайских выкрутасов?! – рассердился Артур.

– Думаю, Онорина волноваться не будет, – продолжал Мишель. – Она, должно быть, десятый сон видит.

Родители Мишеля были в отъезде. Мсье Терэ, ученый-химик, уехал на конгресс в Нью-Йорк, а мадам Терэ ухаживала в Компьене за госпожой Денизой Терэ, бабушкой кузенов, так что друзья остались на попечении гувернантки Онорины.

– Ну что, да или нет? Вы со мной или домой? – осведомился Артур.

– Ладно, пошли в гараж, – решил Мишель. – Заодно по дороге обсудим дела.

Трое друзей пересекли площадь, по которой расходились группки людей. Май наполнял теплый воздух терпким ароматом. Днем шел дождь, и то там, то сям в лужах отражался свет фонарей. Время от времени тишину ночи нарушало жужжание майского жука, летящего низко над землей.

Миновав здание мэрии, ребята вышли на улицу Федэрб, которая была совершенно пустынной. Они шагали прямо по проезжей части.

– Сбор вещей продвигается неплохо, – сказал Мишель. – Думаю, наберем лотков двадцать с лишним. Глупо, что столько занимательных вещиц пылится у людей на чердаках.

По инициативе Мишеля и Даниеля в ближайшее воскресенье школьники устраивали благотворительный праздник, весь сбор от которого шел на создание киноклуба.

Они еще немного потолковали на эту тему, когда Артур вдруг остановился.

– Слушайте, все очень мило, но такими темпами мы далеко не уйдем. У меня такое предложение: я быстренько слетаю на мопеде – тут всей езды десять минут, – а вы спокойно себе пойдете пешком, и на обратном пути я вас перехвачу. Идет?

– Отлично, договорились, – согласился Мишель. – Только мы будем ждать тебя на нашей стороне моста.

Артур вскочил в седло и вскоре скрылся из вида.

Братья не торопясь двинулись дальше, болтая на ходу.

С отъезда Артура не прошло и трех минут – вдали только-только показался перекресток, которым кончалась улица Федэрб, – когда ночную тишину разорвал треск мотора.

– Еще один сумасшедший! – воскликнул. Даниель. – Слышишь, как гонит?

Откуда ни возьмись рядом с молодыми людьми возник легкий грузовичок с потушенными фарами. Он вильнул, чуть не перевернувшись – дико заскрежетали тормоза – и понесся по направлению к каналу.

– За рулем пьяный! – воскликнул Мишель. – Лететь на такой скорости и даже не включить фары!…

Но договорить ему не пришлось. Опять завизжали тормоза, затем раздался удар и крик боли. Судя по глухому урчанию мотора, грузовик продолжал свой путь.

– Наверняка сбил кого-то, – заметил Даниель.

– Боже мой… только бы не Артура… – испугался Мишель.

Ребята припустили бегом, сердца у них щемило от невыносимой тревоги. Им очень хотелось верить, что Артур успел отъехать гораздо дальше. В ушах еще стоял крик боли, объяснение которому могло быть только одно – несчастный случай. Однако грузовик как ни в чем не бывало промчался мимо.

Добравшись до перекрестка, откуда был виден мост через канал, они убедились, что не ошиблись на левом тротуаре рядом с велосипедом или мопедом лежало тело.

– Раненый! – воскликнул Мишель, ускоряя бег.

– А этот мерзавец смылся! – добавил Даниель.

Задыхаясь от страшного предчувствия, братья подбежали к пострадавшему. В мгновение ока они поняли, что это никакой не Артур, а средних лет мужчина, лежащий без сознания. Впрочем, для друзей это было слабое утешение. Мишель огляделся по сторонам и приметил фасад «Морского кафе»; в одном из окон горел свет. Дверь распахнулась, на пороге показался человек.

– Что тут стряслось? – крикнул он.

– Несчастный случай! – ответил Даниель.

Хозяин кафе пересек улицу.

Несмотря на волнение, голова Мишеля работала достаточно четко, чтобы следить за перемещением грузовика по звуку. Вот он притормаживает, замедляет ход, затем вновь прибавляет газ…

Не тратя времени на объяснения, Мишель вскочил и ринулся к мосту. Еще не добежав до канала, он пришел к заключению: яростное рычание мотора доносится с набережной.

«Дикарь какой-то… или сумасшедший, – думал парень. – Задавил человека, может быть, насмерть, и удрал. Вряд ли он видел нас с Даниелем, небось не подозревает, что имеются свидетели».

Небо заволокло тучами. Внезапно поднявшийся прохладный ветерок дул в сторону канала. Выше по течению, за мостом, темнел прямоугольник шлюза. А еще выше, возле старого завода, были пришвартованы две баржи, не успевшие вечером пройти шлюз. Завод был обнесен высокой стеной, отбрасывающей тень, в которой вполне мог укрыться беглец. Мишель отметил про себя, что треск мотора стих.

В крайнем изумлении юноша остановился, тяжело дыша.

– Что бы это значило?

Он мысленно вообразил, как шофер-лихач забился в угол кабины, а может, пристально вглядывается в черноту, высматривая погоню.

«На этом мосту, небось, меня за версту видно», – сказал себе Мишель.

Тщетно он шарил глазами по набережной. Возле самого моста темноту прорезал конус света от одинокого фонаря, но остальная часть речного порта тонула в кромешной тьме.

Мишель не долго мешкал. Он прекрасно сознавал, какой подвергается опасности. Может статься, преступник прячет машину во дворе заброшенного завода. Опасный правонарушитель, скрывшийся с места происшествия, – незнакомец без зазрения совести расправился бы с чересчур любопытным свидетелем.

Невзирая на риск, Мишель решил действовать. Поступок водителя был настоящей подлостью. Он обязан ответить за него по всей строгости; пусть будет составлен протокол, определен причиненный ущерб…

Отойдя от моста, Мишель свернул налево и спустился на набережную. Прошел мимо шлюза, мимо двух барж, на борту которых не было света.

Миновав освещенную зону вокруг фонаря, юноша погрузился во мрак.

«Он не мог далеко уйти, – проносилось в его голове. – Я непременно его отыщу!»