— Марика-а-а! — гневный голос Верховной разнесся по всей Обители, заставляя дернуться.

До этого ровный надрез немного скривился к концу, вызывая недобрый взгляд у напарницы и весьма недовольный у руководителя.

— Моя прелесть, будешь сдавать экзамен под звон колоколов и крики рожениц до тех пор, пока не научишься игнорировать посторонние факторы!

— Простите, госпожа Флер, — покаянно произнесла я, откладывая скальпель в сторону и косясь на трупик невинно убиенной лягушки.

За прошедший месяц это была четвертая неправильно разделанная жертва, павшая под нервной рукой начинающего целителя. То есть меня. Покосившись на свою напарницу, которая ассистировала в ходе операции, я смущенно опустила глаза. Было невероятно стыдно от своей косорукости, но у меня имелось оправдание — Верховная! От ее голоса вздрагивали все, даже пожилые целительницы, прошедшие Теневую войну.

— Что ты опять натворила? — хмуро спросила Аника, снимая защитные очки и маску.

— Не знаю, — честно призналась я, — но Верховная непременно сообщит. Госпожа Флер, я могу идти?

— Ступай с глаз моих! Такой экземпляр загубила! Где я теперь найду нового самца пучеглазого бородавочника?

— Там же, где и четыре предыдущих, — хмыкнула себе под нос подруга, но преподаватель по видовой анатомии услышала и недобро улыбнулась.

— Аника, свет очей моих, а расскажи-ка мне про пищеварительную систему бородавочника, пока твоя напарница будет получать очередное наказание.

— Почему сразу наказание? — обиженно спросила я, поспешно избавляясь от испачканного в синей жиже халата.

— Не помню ни одного случая, чтобы тебя вызывали для похвалы, — насмешливо отозвалась госпожа Флер, и я не нашлась с ответом.

В Обители я жила больше тринадцати лет, из которых три года являлась официальной ученицей и за это время успела многое. Были в моей характеристике и драки, когда мы с Аникой только-только познакомились и еще не знали, что станем лучшими подругами. Было несколько саботажей, когда под моим влиянием небольшая группа молодых целителей в количестве девяти человек отправилась освобождать из плена учебные материалы. Горные виверны редкостью не были, даже наоборот, активно заселяли ближайшие заснеженные вершины, грозя в скором времени выселить и нас, но… они ведь были разумными! Пусть и наполовину, но разумными, а проводить опыты на таких существах — кощунство! И да, нам было жалко несчастных животных! А потом и себя, когда выяснилось, что это были курсовые работы выпускников. Но мы все равно были горды проделанной работой, даже несмотря на недельное дежурство по кухне.

Взрыв в лаборатории, доведение до нервного тика преподавателя по истории, создание нового неизвестного вещества и еще ряд проступков, за которые мне было стыдно. А почему? Потому что я нечаянно! Вот честно, все происходящее было странным стечением обстоятельств, которые вообще никак от меня не зависели! Однако настоятельница считала совершенно иначе и за каждый проступок, даже самую маленькую оплошность — наказывала.

За прошедшее время я успела перемыть всю Обитель, и не по одному разу. Перебрать библиотеку и расставить все книги по алфавиту, и даже один раз сходить в поход на Равнину, в качестве помощницы одной из целительниц. Она, к сожалению, моей компании была не рада и старалась самостоятельно справиться с Болотной Хворью, напавшей на деревню. Но когда меня это останавливало? В итоге я на практике узнала, как выглядит и лечится эта противная болезнь, получив полезные знания, а так же немного седую и слегка заикающуюся наставницу.

В общем, как я уже говорила, неприятности лезли ко мне сами. Почти всегда сами, за очень редкими исключениями. Но я не сильно расстраивалась по этому поводу и стойко принимала все удары судьбы в лице Верховной. Окинув быстрым взглядом притихших одногруппниц, опустила голову и медленно поплелась на выход.

— Не стоит заставлять настоятельницу ждать.

Слова госпожи Флер заставили ускорить шаг. Пока петляла по белым коридорам Обители, судорожно вспоминала последние дни и свои проступки. Вроде ничего серьезного — подмешала вредной Рамине в сок три капли злын-травы, отчего ее золотые волосы и белое личико уже к вечеру приобрели болотный оттенок. А нечего было доводить Анику до слез и смеяться над ее цветом кожи! Красивым цветом, между прочим. Подруга родилась в браке человека и сильфа, унаследовав от родителей самые диковинные черты. От матери-ведьмы ей достались пронзительные черные глаза с чуть желтоватым белком и маленькие клыки, выдающие выходцев Межмирья. А от отца — нежно-голубая кожа и длинные серебристые волосы в тугих кольцах. Неудивительно, что многие девушки завидовали столь вызывающей и завораживающей красоте, стараясь побольнее уколоть. Ани, несмотря на кровь завоевателей, девочкой была тихой и милой, всю жизнь прожив под опекой родителей. Я, иногда, тоже бывала тихой и мирной, но ровно до того момента, пока дело не касалось меня или моих друзей. Еще с детства я уяснила одно главное правило — нельзя прогибаться.

Если кто-то бьет — надо дать сдачи. Пытается подмять — нужно ответить. Иначе жизни не будет. Перед глазами было достаточно неприятных примеров и, глядя на них, я зареклась — такой не стану. Не сломаюсь, не прогнусь, не сдамся! И друзей в обиду не дам, потому что они — часть меня.

Так вот, получается, что кроме возмездия Рамине я ничего и не сделала. Все остальное было в рамках дозволенного и не нарушало законов Обители. Значит, зеленовласка донесла на меня Верховной. Что же, за это дело я была готова понести наказание. А уж мысль о том, что болотная зелень будет целый месяц мучить Рамину и вовсе грела душу! Сама виновата, раз не смогла распознать ее по запаху в своем чае!

— Марика-а-а! — эхом усиленный голос снова разнесся над Обителью, заставляя меня сорваться на бег.

До кабинета, расположенного в южной башне я добралась в рекордные сроки. Сердце буквально выпрыгивало из груди, заставляя судорожно хватать воздух и держаться за покалывающий бок. Физические нагрузки у нас, скажем прямо, были не в почете, а вкусно кушать любили все, из-за чего половина учащихся красовалась пышными формами. За исключением полукровок, у которых обмен веществ был значительно лучше человеческого.

Постучав в дверь и дождавшись разрешения войти, я шагнула на территорию настоятельницы. Ее личными владениями считалась вся Южная башня, поделенная на секторы для работы и отдыха. Верховная очень редко покидала это место, предпочитая все свободное время проводить за чтением книг, а не свободное — за общением с многочисленными желающими заполучить в свое пользование целителей.

Ну, как целителей? Правильнее будет сказать травниц, знахарок и ученых в одном лице, которые за восемь лет обучения в Обители овладевали необходимыми знаниями. Целителей с врожденным магическим даром называли дарнами. Они умели не только работать с зельями, но и врачевать при помощи энергии мира. Маги с целительским даром были редкостью, сокровищем и… камнем преткновения среди Владык, которые желали владеть столь редкими ресурсами.

Нет, по древнему закону все было весьма просто и логично — каждому правящему роду, в зависимости от уровня власти и силы, выписывали одну или две настоящие целительницы. Они приносили клятву верности на крови и до конца своих дней служили роду, отдавая свою силу на его благо. На деле же, когда шла борьба за власть, в первую очередь страдали именно дарны, у которых было два варианта: либо медленно умирать, ценой своей силы и жизни сохранив род, либо пройти через мучительный обряд отречения, после которого целительница могла сменить хозяев. Благо, что до озвучивания принадлежности определенному роду, на каждой из нас стояла печать принадлежности Обители, которая сдерживала нашу магию, тем самым оберегая от посягательств Владык. Мерзко и противно, но именно таким был наш мир. Мир Пяти Лун.

— Здравствуйте, Верховная! — с великой скорбью в голосе прошептала я, не отрывая глаза от ворсистого ковра с диковинными узорами.