Отказавшись от бесплодного прочесывания местности, Дрейк решил возвращаться. У административного корпуса его перехватил чем-то очень взволнованный и обеспокоенный доктор Бичем. Когда накануне Сполдинг увидел визжащего, катающегося по земле пса, ему почудилось, что на животное напало невидимое чудовище. Пса кто-то пристрелил, избавив от мучений. Труп собаки — это улика. Было решено его вскрыть, исследовать и попытаться понять, что же послужило причиной необъяснимого поведения пса. Поскольку на острове был всего один специалист, имеющий хотя бы отдаленное отношение к патологоанатомии, вскрытие и сопутствующие анализы были поручены биологу.

— Я так и не смог выяснить, какая муха укусила собаку, — виновато сообщил начальнику Бичем. — Вся морда изодрана в клочья, до мяса, но чья это работа — самого пса или кого-то еще — с имеющимися в моем распоряжении средствами я ответить не в состоянии.

— Если передать ваш отчет на «большую землю», — не подумав, заметил Дрейк, — их эксперты, полагаю, сумели бы разобраться. По крайней мере, вы могли бы с ними переговорить и получить инструкции. Но связи больше нет. Наша рация сгорела, а та, что в самолете, безнадежно разбита.

— Вы помните, как радар до последнего момента фиксировал метавшуюся над гнездовьем стаю птиц? — неожиданно спросил ученый. — И как все мы пришли к поспешному заключению, что монстр находится там? Похоже, мы ошибались, иначе я не понимаю, чем объяснить исчезновение Кейси. Но все равно было бы неплохо навестить птичий базар и там поискать следы.

— Сейчас светло, следовательно, безопасно, — кивнул Дрейк. — Вы это имели в виду, доктор?

— Совершенно верно, — подтвердил тот, помедлил немного и нехотя добавил: — Я тут нашел кое-что любопытное, но еще не закончил исследования. Вообще-то, боюсь даже говорить, что именно, а то вы еще подумаете, будто я не совсем…

Он сконфуженно замолчал.

— Мне никогда не придет в голову подозревать, что у вас расстройство рассудка, доктор Бичем, — с легкой иронией произнес Дрейк. — Вне зависимости от проводимых вами исследований. Если вы подумали о Сполдинге, то он пострадал лишь по той причине, что упорно не желает анализировать свои бредовые гипотезы, прежде чем использовать их практически. В отличие от вас, доктор, его вполне устраивает роль генератора идей. А детали он готов великодушно оставить потомкам. Исследуйте на здоровье все, что хотите, только занимайтесь этим в дневное время. С наступлением темноты нам придется ограничить свободу передвижения. Ведь по острову бродит злобная, прожорливая тварь то ли из Антарктиды, то ли из другого измерения, то ли вообще из преисподней. И очень вас прошу вести себя поосторожней!

— Это я обещаю, — кивнул биолог.

Расставшись с немного успокоенным ученым, Дрейк начал подумывать об экспедиции на птичий базар, но в этот момент к нему подбежала запыхавшаяся Нора.

— Бичем только что подкинул мне ценную мыслишку прогуляться к гнездовьям и взглянуть, что там натворил наш приятель, — небрежно сообщил Дрейк. — А у тебя что стряслось? И не отпирайся — я по глазам вижу!

— Это Сполдинг! — призналась девушка и негодующе затараторила: — Сначала он заявил, что ты меня к нему ревнуешь, а потом стал жаловаться на то, что он тебя неоднократно предупреждал об опасности, но ты не слушал, и в результате погибли Кейси и две собаки! А еще ему меня жаль из-за того, что я вынуждена подчиняться такому мужлану и выполнять всякую нудную и тяжелую работу, которой тебе лень заниматься самому. Хоть ты и похвалил его за бутылки с зажигательной смесью, он все равно считает, что ты ему страшно завидуешь. Потому что это он про них первым вспомнил, а не ты! И он говорит, что твоя ревность до добра не доведет, так как затуманит тебе рассудок, заставит совершать ошибки и может дорого обойтись всем нам! И после всего этого он надеется, что я буду восхищена его откровенностью и принципиальностью!

— Ну и как? — заинтересованно поднял бровь ее поклонник. — Ты была восхищена?

— Я была возмущена! — обиженно воскликнула Нора. — Нет, я вела себя вежливо и тактично, потому что знаю, как тебе не хочется скандала. Только знаешь, любимый…

Дрейк весело рассмеялся:

— Нора, девочка моя, спасибо тебе! Спасибо за все, а главное за то, что ты есть! Хотя, честно признаться, я отдал бы все на свете, лишь бы ты сейчас оказалась в каком-нибудь другом месте, скажем, за десять тысяч миль от этого проклятого острова.

— А я не желаю ни в какое другое место, где не будет тебя! — сверкнув глазами, запальчиво возразила девушка. — И вообще, когда я слышу, как тебя кто-то критикует, я готова его убить или на кусочки разорвать!

Дрейк скорчил жуткую гримасу.

— Ну все! — сделав вид, что разозлился, грозно сказал он. — Спеллингу придется ответить за то, что он посмел огорчить такую красивую девушку! Я еще не решил, как с ним поступить, но ему это в любом случае не понравится.

Проводив Нору в кабинет, начальник базы собрал в комнате отдыха всех, кого наметил отправить в район гнездовий.

— Я намерен поручить руководство отрядом Сполдингу, — объявил он. — Как вы знаете, у него имеются свои соображения о природе нависшей над нами угрозы. Не исключено, что ему удастся собрать доказательства правомерности выдвинутой им теории. Если он сумеет добыть информацию, позволяющую предугадать действия нашего монстра-вампира-фантома, мы сможем заманить чудовище в ловушку и навсегда от него избавиться.

Сделав это вступление, он послал за Сполдингом и подробно проинструктировал его в присутствии четырех человек, включенных в состав поисковой партии. По инструкции руководителю группы предоставлялась абсолютная свобода действий с единственным условием: вернуться назад до наступления темноты. Основная цель отряда — выяснить причины и последствия ночного переполоха на птичьем базаре, Сполдинг при этом мог проводить любые самостоятельные расследования, которые он сочтет необходимыми. В качестве допустимой была предложена следующая версия: посетивший гнездовья монстр не нашел там пищи в нужном количестве из-за того, что было темно, переполошившиеся птицы поднялись в воздух, и потому голодное чудовище вернулось в поселок, где расправилось с несчастным Кейси.

Сполдинг буквально раздулся от важности, хотя его бегающие глазки выдавали, что идея самой экспедиции не очень привлекала трусливого эгоиста. Но отказываться было поздно, к тому же и роль начальника с неограниченными полномочиями весьма прельщала самовлюбленного парня. Надув щеки и выпятив грудь, он окинул подчиненных суровым взглядом и скомандовал визгливым голосом:

— Всем слушать мой приказ!

Дрейку на мгновение даже стало жаль этого эгоистичного болвана. Но ситуация требовала от него пресечь сплетни и критические высказывания в его адрес, только сделать это надо было так, чтобы одновременно и Спеллинга поставить на место, и направить его энергию в нужное русло.

— Только не надо ничего приказывать, мистер Сполдинг, — мягко заметил Дрейк. — Всем известно, что у вас светлая голова и масса ценных идей. Вы спокойно сможете поделиться вашими соображениями с остальными по дороге. Времени у вас для этого будет предостаточно, только постарайтесь вернуться домой до захода солнца.

Он проводил взглядом пять удаляющихся к южной оконечности острова фигур. Открывающаяся взору панорама в который уже раз поразила Дрейка своей унылостью и отчужденностью, ее словно перенесли сюда с какой-то другой планеты. Это была пустыня, усеянная валунами и обломками скал, необитаемая и негостеприимная. Здесь ничего не росло, ничто не радовало глаз. Только серая, бесплодная, каменистая земля и такое же мрачное, затянутое свинцовыми тучами небо. Лишь с трудом различимые вдали стайки пернатых, суматошно вьющиеся над своими гнездами, чуть оживляли этот нереальный, безжизненный вид.

Дрейк отвернулся и пошел назад. Спеллинг относился к тому типу людей, которые получают моральное удовлетворение, всячески умаляя заслуги тех, кто добился успеха, и выставляя напоказ и преувеличивая собственные достижения, даже если те не стоят и выеденного яйца. Возложив на него задание, не сулящее лавров победителя, Дрейк одним выстрелом разделался с двумя зайцами: во-первых, поддержал самолюбивого Сполдинга, а во-вторых, отправил его, чтобы он не мешался под ногами и перестал вставлять палки в колеса.