ПОДОЛЬСКИЙ (Институт физики вакуума). Конечно, я думал об этом. Но, поверьте мне… дело тут не в карьеризме, не в честолюбии. Просто, когда я увидел решение ортовской задачи… Это меня загипнотизировало. Конечный вывод был очень изящен. Вы понимаете, что такое изящная формула? Это было как эйнштейновское E=mc^2, дебройлевское E=hy, дираковское уравнение с отрицательными энергиями для электрона. Вот какая это была формула. Мне показалось, что это уравнение века. А потом… потом я подумал, что такая изящная формалистика заслуживает Нобелевской премии. Ну и пошло… Представляю себе, что вы сейчас обо мне думаете. Нет, нет, не говорите ничего, я все и сам понимаю. Но, видите ли, то, что я вам рассказываю, стало таким конкретным только сейчас. А раньше… Я как бы не отдавал в этом себе отчета. Все пряталось где-то в глубине. Я не пытался осмысливать то, что чувствовал потаенно. Нет, нет! В отличие от вас мне тут абсолютно все понятно, почти все. С физической точки зрения в таком наведенном сне нет ничего необычного. Поговорите с гипнологами и с другими специалистами в области искусственного сна — они вам лучше объяснят. Врачи ведь давно уже занимаются электросном: Так лечат от усталости, от некоторых нервных болезней. Электромагнитное поле, даже в области радиоволн, влияет на человеческий мозг. Да и может ли быть иначе? Ведь сам процесс мышления, не мысль как таковая, а процесс мышления, является не чем иным, как электрической активностью мозга. Черный ящик создает вокруг себя мощное поле. Когда работала наша комиссия, мы измерили все параметры этого поля. Оно простирается, как и все поля, в бесконечность. Конечно, оно ослабевает с расстоянием. По обычным законам: пропорционально квадрату расстояния. Но так как напряженность его велика, то даже в радиусе двадцати метров приборы еще продолжают регистрировать электромагнетизм. Неудивительно, что Черный ящик реагирует на людей, попавших в сферу действия поля. Наши черепные коробки отнюдь не являются для него экранировкой. Сильное чувство вызывает повышенную электрическую активность мозга. Ящик это улавливает и отвечает. Почему отвечает именно так, а не этак? На то он и Черный ящик! Изучим — узнаем. Да, я думаю, вы правы. Он реагирует прежде всего на желания. Почему? Ну, во-первых, как мы знаем, его к этому приучили. Люди всегда от него что-то требовали. Машины — слуги людей. Значит, они должны исполнять наши желания. Даже лишенный всех логических ячеек экскаватор, вырывая котлован под новый дом, в конце концов исполняет чье-то желание. Это всего лишь аналогия. Но, думаю, она выражает основную мысль. Может ли машина взбунтоваться? Споры вокруг этого не утихают. Вы читали дискуссию в «Литературной газете»? Лично я думаю, что не может. Ящик выдавал подчас совсем не то, чего от него ждали. Но это ничего не значит. Просто, говоря языком кибернетики, плохо была составлена программа. Его неквалифицированно спрашивали. Бывает ведь, что мы сами точно не знаем, чего хотим. А иногда и неявные желания оказываются сильнее явных. Ящик-то не знает, что явное, а что неявное. Он реагирует лишь на интенсивность, на максимальный сигнал. Вот так и в моем случае. Мне казалось, что я думал только о науке, а на самом деле я мечтал еще и о том успехе, который мне наука принесет. Гомеостаз откликнулся на более сильное желание… Красивого в этом мало. Но что же тут поделаешь… Мне это будет хорошим уроком. Не надо меня уговаривать. Я не собираюсь грызть, как вы говорите, себя. Но задуматься над этим я должен, обязан наконец. Вы правы, лучше не отклоняться от темы…

Мы остановились на кажущейся самостоятельности Черного ящика. Она проистекает, как мне кажется, все от той же неявности наших желаний. Возьмем, к примеру, данные, полученные комиссией. Вы помните то место, где Лиепинь прощается с Линдой? Линда уезжает на грузовике и кричит Виллису: «Скажи же мне что-нибудь!» Они расстаются, может быть, навсегда. Она ждет от него самого главного. Но тут же опять кричит: «Она мне все рассказала. Все рассказала. Меня привели к ней, чтобы рассказывать. Но все рассказала она».

Это же просто поразительно. Вдумайтесь только! Линда должна была дать Черному ящику какую-то информацию. За этим ведь и привел ее Силис в лабораторию. Но то ли девушка не могла хорошо сосредоточиться, то ли подсознательно думала о любимом человеке, тревожилась… Кто может знать? Главное, что Черный ящик прореагировал совершенно неожиданно. Вместо того чтобы собирать информацию, он стал ее выдавать. Он рассказал Линде о Виллисе, о его чувствах к ней. Как рассказал? Мы этого не знаем. Можем лишь догадываться. Скорее всего в форме сна… Машина откликнулась на самое сильное желание. Понятно, что Линда хотела выполнить просьбу Силиса и что-то рассказать машине, но еще больше она хотела знать о любви… Черный ящик пошел навстречу более сильному желанию.

Вы говорите, что все могло быть куда проще: машина поняла и посочувствовала человеку? Но ведь в принципе это одно и то же. Разница лишь в терминах. Кибернетик скажет о машине, что она реагирует на импульс, человек скажет о человеке, что он понимает и сочувствует. Где-то в своей основе самые яркие наши эмоции представляют собой лишь комбинацию электрических импульсов. Но это не мешает нам быть людьми. Поэтому не надо очеловечивать машину и окибернечивать человека. Машина — это машина, человек — это человек! Конечно, я сказал банальность. Но вы понимаете, о чем я думаю. Физик всегда знает что-то о самых основах материи, но, когда он целует любимую женщину, то не думает об электронных перескоках на ее губах. А если думает — грош ему цена. Это не человек — автомат. Но это уже о другом.

ДОРКИН (Институт физики вакуума). Уж будьте уверены, в энергетическом смысле все ваши эффекты мне ясны. Это не чисто поставленный эксперимент. У нас говорят: некорректно поставленный эксперимент! Гомеостат, я сознательно говорю гомеостат, а не гомеостаз, это больше подходит к нашему речевому строю, сам рассказал о себе. Вот, смотрите, я даже подчеркнул это место: «Оно моделирует некоторые мыслительные категории и способно давать овеществленные представления о предметах». Это же начальная ступень познания. Наконец, это необходимо для распознавания зрительных образов. Сейчас распознавание образов — целая проблема. Машины специально обучаются этому, как дети в школах. А гомеостат заставили не только создавать виртуальные модели, но и превращать их в реальные. Подобная операция не только противоречит основам его предпрограммирования, она прямо-таки дика. Это все равно, что забивать гвозди микроскопом. Да, именно забивать гвозди! Или спрашивать таблицу умножения у БЭСМ. Даже хуже — добывать ртуть из прецизионных термометров. Вот что это такое! Абсурд! Гомеостат создает модель предмета и тут же уничтожает, оставляя лишь память о нем. Так поступает и наш мозг. Но гомеостат, это Чертов ящик, то есть этот Черный ящик, заставили овеществлять модели предметов. Да разве он к этому приспособлен? Он идеальный копировщик и точный собиратель. Он учитывает все, кроме энергетической стороны. Он не умеет рассчитывать энергию связи. И не мудрено. Во всей лаборатории профессора Бецалелиса не было ни одного термодинамика. Там подвизался кто угодно: физики, математики, техники, психологи, даже этот… этолог, простите, но я не знаю такой специальности… Поэт и то был! А термодинамикой пренебрегли! Вот вам и результат. Бесследно исчезли некоторые бумажки, взрываются часики, горят стопки банкнотов. А все почему? Не сбалансирована энергия. На ядерном уровне все великолепно, на атомном — превосходно, а на молекулярном крах! Молекулы лопаются от переизбытка энергии, а межмолекулярные связи, напротив, слишком слабы. Налицо экзотермическая реакция… Гомеостат не научили строить молекулы. А все предметы, как вам известно, состоят из молекул. Молекулярная физика, физическая химия, собственно термодинамика наконец… Впрочем, я кажется, говорю в пустоту. Вы не в состоянии меня понять. У вас какое образование? Гуманитарное? Ах, юридическое…

ПАФНЮКОВ (Институт физики вакуума). Видите ли, я не совсем понимаю, о чем идет речь. На что вы, собственно, намекаете? Никаких оптических феноменов я не наблюдал. Теперь о снах наяву; мне кажется, что вы, конечно, совершенно неумышленно допустили неправильную формулировку. Я в этих стенах работаю, а не сплю… Понимаю, понимаю! И охотно извиняю вас, вы просто оговорились… Кроме того, и это, пожалуй, самое главное, мы сможем продолжать разговор о наших работах, а они велись, как вам должно быть известно, по спецтематике, — когда вы представите мне справку о допуске первой категории. Извините меня, но это необходимо. Больше, к сожалению, я вам сегодня ничего не могу сказать. Нет, через несколько дней мы не сможем увидеться. Состояние моего здоровья таково, что мне придется уехать в санаторий. Дальше откладывать невозможно. Приходится иногда и о таких вещах думать ученому.